Кононов Варвар - Михаил Ахманов

– Не подходи!

– Ладно, ладно… Ты глазками-то не сверкай и не маши кулачком! Я ведь тебя не неволю… Я что тебе сказал? Сказал, своим не делюсь, не отдаю и не дарю – что мое, то мое. Еще сказал, приезжай, поговорим, выясним, чего тебе не хватает, посмотрим друг на друга… По-всякому ведь можно посмотреть, и с лаской, и с угрозой. Ты вот как на меня смотришь? Словно на гнилой банан в мусорном бачке… А я? Я как смотрю? Я смотрю с любовью, даже с обожанием! Как голубь на голубку, как петушок на курочку! Как муж на свою законную супругу, которую он сейчас обнимет, приласкает и…

– Руки! Руки прочь!

– Да что с тобой, золотце! Ну-ка, еще раз на меня взгляни, не отворачивай личико… вот так, вот так… обнять меня не хочешь, нет? Хмм, странно… А я думаю, хочешь! Иди сюда! Ко мне! Ближе, ближе… еще ближе… Губки у тебя такие нежные, такие сла…

Звук пощечины, удивленный возглас. Резко хлопает дверь, щелкают замки. Потом:

– Ничего, моя красавица, ничего… Посиди пока что в пентхаусе, а мы еще поиграем в гляделки!

Один энтузиаст затратил много сил, чтобы поймать вампира – самого настоящего, который питается человечьей кровью. Поймал. И чем теперь, скажите, его кормить?

Майкл Мэнсон «Мемуары.

Суждения по разным поводам».

Москва, изд-во «ЭКС-Академия», 2052 г.

По Ленинскому проспекту, затем по Московскому до Сенной, по Гороховой улице к Дворцовому мосту, через мост на Стрелку Васильевского острова, по набережной к другому мосту, Тучкову, затем по узким улочкам и переулкам Петроградской стороны и снова через мост… «На Каменный остров везут», – понял Ким. Каменный остров в Питере – место таинственное, загадочное; не улицы тут, а аллеи, зелени много, домов мало, и огорожены они высокими длинными заборами. В былые времена стояли тут летние дворцы и резиденции, и кое-что сохранилось, подобно обелискам на заброшенном кладбище: дача принца Ольденбургского, особняк Бельзена, дом Мертенса, дом Фаллейвейдера, Голубая дача, дача Половцева. В минувшую советскую эпоху здесь был обкомовский заповедник: что-то из старого подновили, что-то построили заново и обнесли стенами, чтоб рядовой гражданин не подглядывал, как отдыхают и пируют избранники народа. В эру демократии и гласности судьба строений, как старых, так и новых, а также садов и огороженных участков была покрыта мраком; ходили слухи, что одни из них использутся городским правительством, другие тихо догнивают, а третьи проданы, и в них теперь обосновались олигархи. «Места и в самом деле для олигархов подходящие, – думал Ким, посматривая в окно, – свежий воздух, тишина, приятные пейзажи. Как раз такие, чтобы расслабиться после трудов по возведению пирамид».

Машина свернула с Березовой аллеи на Кленовую, и Зайцев хмуро пробурчал:

– Подъезжаем. Смотри, фокусник, любуйся. Может, больше ничего и не увидишь.

Ким не ответил, но молчаливо согласился, что полюбоваться стоит. Они приближались к зданию в древнеегипетском стиле: квадрат с башнями-пилонами по четырем углам, с пятой башней посередине, с узкими бойницами-окошками и плоской кровлей. Стены из серого камня, гладкий, без украшений фасад, ворота, высота которых казалась вдвое больше ширины… К ним тянулся мощеный пандус, а по его сторонам лежали на каменных цоколях львы, похожие на сфинксов, символ величия и власти фараона. Конечно, Анас Икрамович Икрамов был не единственным владыкой в этой части света; были тут другие фараоны и цари, номархи и князья, но территории и прибыльных занятий всем хватало – Россия, как-никак, побольше Древнего Египта.

Глядя на серое монументальное строение в конце аллеи, Ким почувствовал творческий импульс, который неизменно порождали в нем странные зрелища, новые виды и необычные люди. Машина, мощный «БМВ», плавно покачиваясь, катила к обители Икрамова, шофер и сероглазый Зайцев молчали, не нарушая тишины ни вздохом, ни словами, мелькали древесные стволы и каменные львы, но Кононов был уже не здесь, не в этой реальности. Сейчас он разглядывал замок Кро Ганбор, оценивая высоту его парапетов и башен, количество бойниц, надежность гарнизона и протяженность стен; пересчитывал окна и лестницы, примеривался к воротам – удастся ли высадить их секирой или необходим таран?.. – прикидывал, прочны ли решетки и окружают ли крепость рвы. В этот момент, хоть Ким не расстался с кувалдой и, разумеется, с мощью и яростным нравом Конана, его бы взяли голыми руками; погружение в транс сделало его беспомощным и беззащитным, как впавшего в спячку сурка.

Но Зайцев, к счастью, не был литератором.

* * *

Замок Кро Ганбор стоял на вершине утеса, возвышаясь над серой морской поверхностью на добрую сотню локтей.

Он был не так уж стар: его стены, башни и главная цитадель насчитывали сто или сто пятьдесят лет, и хотя их камни потемнели под действием вьюг и ветров, но не растрескались, не вывалились из кладки; ни один зубец парапета не покосился, а на окованных железом вратах не замечалось и следов ржавчины. Конан мог лишь строить догадки, каким образом была воздвигнута эта цитадель. Вероятно, не без помощи магии! Иначе откуда бы Гор-Небсехт взял людей для ее постройки? Обитатели этих холодных и бедных краев предпочитали меч и копье всем другим орудиям, а если уж брались за топор, то воздвигали дома из бревен, а не из камня.

К тому же Кро Ганбор напоминал стигийские крепости. К югу от Ванахейма, в Аквилонии и Немедии, строили иначе; там стены рыцарских замков делали отвесными, башни – круглыми, зубцы защитного парапета – прямоугольными. Внутри же строились дворец для господина, дома для ближних слуг, казармы для воинов, конюшни, псарни, склады, мастерские и нередко, в больших поселениях, храм Митры да жилища купцов, искавших защиты и покровительства знатного барона или графа. Над аквилонскими и немедийскими замками струился дым от кузниц, очагов и горшечных печей, раздавались удары железа по железу, звон оружия, ржание лошадей и лай собак; пахло же там свежеиспеченным хлебом, мясом и вином.

В Офире, Зингаре или Аргосе замки были иными. Стены их украшали выступающие донжоны, башни выглядели более высокими и стройными, окна во дворцах нобилей и в богатых домах казались шире, вокруг жилищ зеленели сады, а все службы – хлева, конюшни, сыроварни, давильные прессы и мастерские – прятались где-то на задних дворах, дабы не оскорблять господских взоров. Нередко стены покрывались каменной резьбой, фасады дворцов и храмов украшали колоннами, стрельчатыми арками, портиками и воздушными лестницами цветного мрамора, во дворах били фонтаны, рождая переливчатую радугу, сиявшую в каждой крошечной капле воды. Над замками южных земель плыли цветочные ароматы, запахи нагретого солнцем камня и звучные удары бронзовых гонгов, призывавших вознести молитвы Митре, Заступнику и Подателю Жизни.

Но Кро Ганбор не походил на укрепленное жилье хайборийского вельможи, аквилонца ли, немедийца или аргосца. Он был выстроен в форме квадрата, и башни его, стоявшие по углам, своими скошенными гранями и чудовищными основаниями напоминали пирамиды, срезанные на половине высоты. В западной стене, выходившей к морю, кроме угловых башен, была и центральная, вдвое большего размера, но точно такой же формы, с узкими окнами, прорезанными на двух или трех верхних этажах. В южной стене, к которой вели ступеньки, выбитые в скалистом склоне, находились ворота – массивные, из потемневших сосновых брусьев, перехваченных поперек железными полосами. Внутренний двор, вероятно, был невелик – его теснили основания пирамид и слегка наклонные стены, очень толстые внизу и постепенно утоньшавшиеся кверху. Площадки на башнях и верхушки стен были окружены треугольными зубцами парапетов, подобных акульим зубам. Ни единой струйки дыма не поднималось над замком, и вокруг него царила мертвая тишина. Пахло сыростью, мокрым камнем, морем…