Разведчики-нелегалы СССР и России - Николай Шварев

Впервые экспериментальный термоядерный взрыв был осуществлен в США в 1952 году, а первая в мире водородная бомба создана уже в СССР — в 1953 году. Аналогичную бомбу американцы взорвали годом позже. В 1947–1948 годах начали работать первые реакторы в Англии и Франции. В 1954 году в СССР (г. Обнинск) вступила в строй первая в мире атомная электростанция (АЭС), а в США — первая атомная подводная лодка. В 1959 году спущен на воду первый в мире атомный ледокол «Ленин». Так человечество вступило в ядерную эпоху.

Как Советскому Союзу в тяжелейшие годы войны и послевоенного восстановления народного хозяйства удалось догнать США и встать вровень с ними в создании атомных реакторов и ядерного оружия?

Конечно, это было бы невозможно без развития фундаментальной науки и создания в СССР в 30-е годы весьма передовой ядерной физики. Имена советских учёных И. Е. Тамма, В. А. Фока, Я. И. Френкеля, И. В. Курчатова, Л. Д. Ландау хорошо знало мировое научное сообщество. Фундаментальными исследованиями занималась целая плеяда замечательных молодых физиков, выполнивших накануне войны важные работы по проблемам атомного ядра и, в частности, ядерного деления: Т. Н. Флёров, К. А. Петржак, Ю. Б. Харитон, Я. Б. Зельдович, И. Я. Памеранчук, И. И. Гуревич, И. К. Кикоин и другие. И тем не менее по научному, а главное — научно-техническому и промышленному потенциалу в этой области мы уступали Германии, Англии, США, Франции.

И здесь решающую роль сыграла быстрая концентрация усилий на одном направлении, поскольку в условиях централизованного управления государством, экономикой и наукой партийно-государственный аппарат СССР обладал безграничной властью. Политическая машина обеспечивала эффективную идеологическую и пропагандистскую поддержку атомного проекта. В реализацию замыслов руководства страны были включены не только усилия выдающихся учёных и организаторов производства, но и самоотверженный труд сотен тысяч строителей, рабочих, инженеров.

И вот теперь выясняется, что и советская разведка внесла в это дело огромный вклад. На Западе и в последнее время у нас не раз сообщалось, как много ценнейшей информации передал советским учёным крупный ядерщик доктор Клаус Фукс, участник английского и американского атомных проектов. За последнее время перед нами впервые предстаёт ещё одна фигура такого же масштаба, тоже крупный физик-ядерщик, с самого начала принимавший участие в разработке «Манхэттенского проекта». В документах нашей разведки он проходил как «Персей».

Именно они — К. Фукс и «Персей» — стали источниками в высшей степени секретной информации по урановой проблеме, что значительно уменьшило материальные расходы на её решение в СССР и сократило наше отставание от американцев до четырёх лет.

До недавнего времени даже и не предполагалось, чтобы из архивов внешней разведки с грифом «совершенно секретно», «хранить вечно» можно было бы извлечь и рассекретить хотя бы одно какое-либо дело. И только благодаря тому, что в 1990 году была поставлена точка в истории «холодной войны», это стало возможным.

Наряду с великими физиками-ядерщиками К. Фуксом и «Персеем» следует отметить и разведчиков-интернационалистов, бывших граждан США Морриса и Леонтину Коэн, которые с 1943 года принимали непосредственное участие в получении материалов о проектировании и создании в Лос-Аламосской лаборатории первой атомной бомбы («Манхэттенский проект»), а с 1956 года — в добывании данных по лаборатории микробиологических исследований при Министерстве обороны в Портоне, занимавшейся в Англии созданием бактериологического оружия, и по военно-морской базе в Портленде. Среди объектов этой базы находилась одна из самых засекреченных британских лабораторий — AUWE — Адмиралтейство по подводным вооружениям, где разрабатывалось вооружение для подводных лодок.

Моррис Коэн по-своему хотел помочь Советскому Союзу одержать победу над фашизмом, а также содействовать упрочению мира на земле послед окончания войны. Секреты, переданные из Лос-Аламоса в Москву, позволили советским физикам создать атомную бомбу до планируемого срока, помешав тем самым американцам прибегнуть к атомному шантажу. Обладание атомной бомбой защищало Советский Союз от ядерного нападения, что было предусмотрено планами США «Троян» и «Дропшот». Советский Союз, как сказал Коэн в одном из своих последних интервью, не убил ни одного человека атомной бомбой, в то время как сотни тысяч японцев погибли от американских атомных бомбардировок. Ядерное равновесие было фактором мира во всём мире.

Следует добавить к этому, что когда Советскому Союзу стало известно о существовании в Лондоне Урановой комиссии, о прекращении Соединенными Штатами и Великобританией всех публикаций, относящихся к ядерной физике, и наконец, о совершенно секретном плаце «Манхэттен», то у него не могли не возникнуть серьёзные опасения.

Жесткая позиция президента США Трумэна на Потсдамской конференции и последовавшая вскоре атомная бомбардировка Хиросимы и Нагасаки должны были, вне всякого сомнения, усилить тревогу, доведя её почти до паники. Получение Москвой атомных секретов из Лос-Аламоса и испытание советской атомной бомбы на Семипалатинском полигоне в Казахстане ослабили эти острые опасения и способствовали стабилизации международных отношений.

В своём интервью газете «Правда» в 1994 году Коэн наконец открыто рассказал о своей работе с Младом («Персей») и выразил сомнение, что личность этого учёного может быть когда-либо установлена.

«Думаю, что в советской разведке осталось всего два-три человека, знающих его подлинное имя, — продолжал Коэн в интервью. — Были высказаны несколько предположений. Товарищи сказали мне, что в последние месяцы снова всплыли на поверхность разного рода спекуляции. Однако Млад помогал советской разведке из чистого великодушия».

М. Коэн далее вспоминал: «Своим сотрудничеством с советской разведкой мы помогали предотвратить ядерную катастрофу и сохранить мир на планете. Все мы — и немецкий ученый-атомщик К. Фукс, и американский физик Персей, и их надёжные связники Раймонд и Стар, без которых немыслимо было бы обеспечить Советский Союз информацией о разработках в США атомной бомбы, — делали одно общее дело».

Что же позволило советской внешней разведке проникнуть в тщательно охранявшиеся от СССР сокровенные тайны главных западных держав? Здесь следует сказать, что успех советской разведки объясняется умелым сочетанием таких факторов, как присущая ей целеустремлённость, аккуратность, точность и быстрота. Несмотря на огромные усилия, американская разведка так и не сумела своевременно установить и информировать президента Трумэна о том, в каком состоянии находятся в СССР разработки атомного оружия, и во многом благодаря этому монополия США на атомную бомбу, к счастью, продолжалась совсем недолго — всего четыре года.

В целях сохранения в глубочайшей тайне деятельности советской разведки И. В. Курчатов очень осторожно и бережно относился к поступающей от агентов секретной информации. Конспиративность действий нашей разведки была столь высока, что на протяжении многих лет на Западе даже не подозревали, что в Советском Союзе знают о работах по созданию атомной бомбы, ведущихся в Соединенных Штатах.

В те годы многие люди за рубежом сочувственно относились к Советскому Союзу, который сражался с гитлеровской Германией, и всячески старались ему помочь. Замечателен тот факт, что не было ни одного человека из числа сотрудничавших с советской разведкой, который требовал бы за это деньги. Все они считали, что их деятельность является своеобразным «вторым фронтом».