Потерять Кайлера - Шивон Дэвис

Дэн Эванс ожидал нас в лобби с адвокатом по уголовным делам, представляющим Кэлвина на суде, когда мы наконец прорвались через толкучку на улице. Кэл и Джеймс ушли с командой юристов, чтобы завершить последние приготовления перед слушанием, а мы отправились в зал заседаний занимать места.

Мы сели в первом ряду, прямо за скамьей защиты. Я осмотрелась в поисках родителей Ланы, но, по всей видимости, они еще не пришли. Заметив Кая, сидящего на другом конце ряда, я не смогла отвести глаз. Он бросил на меня взгляд, полный невыраженной печали. Я хотела бы все изменить, преодолеть эту пропасть между нами, но не могла. Не могла изменить то, что чувствую. Огорченно отведя взгляд, я сложила руки на коленях. Китон приобнял меня за плечи и поцеловал в висок.

– Ты все еще любишь его, – прошептал он, и я ответила кивком. – Но этого мало, – добавил Китон, и я всерьез изумилась тому, насколько он чувствовал мои мысли.

В ответ я легко чмокнула его в щеку.

– Да, к сожалению, этого мало.

– Пусти все на самотек. Кай никуда не денется. А когда будешь готова, он окажется рядом.

– Когда ты стал таким мудрым? – пробормотала я, улыбаясь.

Китон пожал плечами.

– Я сразу родился идеальным.

Моя улыбка стала еще шире. Я бы даже рассмеялась, будь обстановка чуть более подходящей. Звук приближающихся шагов заставил нас обернуться. В зал вошел Кэлвин в сопровождении Алекс, Джеймса и команды юристов. Джеймс обменялся парой слов с адвокатом, прежде чем занять место в нашем ряду. Кэл сел перед нами, рядом с тремя мужчинами и женщиной, которая должна была выступить в роли его законного представителя.

Время словно застыло, пока мы сидели в нетерпении, наблюдая за стрелками часов. Мои глаза вновь обежали зал, но я не увидела ни намека на присутствие Ланы. Даже несмотря на то, что мне было сказано держаться от нее подальше, я до сих пор надеялась поймать ее где-нибудь в туалете, чтобы расспросить, какого черта она вытворяет.

Всего за две минуты до начала слушания Лана появилась в зале суда. Увидев ее спустя все это время, даже я почувствовала, как учащается дыхание, – представляю, что испытывал Кэлвин. Одетая в мешковатый черный костюм с юбкой, строгую белую блузку, застегнутую на все пуговицы, и простые черные балетки, она выглядела словно ходячая реклама женского монастыря. Прижав подбородок к груди и пригвоздив взгляд к полу, она вошла рука об руку со своими родителями. Грета держала дочь за локоть, осторожно провожая в переднюю часть помещения.

Я обернулась, чтобы посмотреть на Кэлвина, заметив, как он старался удерживать взгляд строго перед собой. Судя по напряжению в его теле и по тому, как он сжал край стола, Кэл знал о присутствии Ланы. Мы с Китоном обменялись обеспокоенными взглядами.

Мы встали, когда судья вошла в зал, затем опустились на свои места, и заседание началось. Зачитали обвинения и заявление подсудимого о непризнании вины. На трибуну вызвали Лану, и со стороны зала раздался коллективный вздох.

Втянув голову в плечи, она прошла к месту для дачи показаний. Лана села, выпрямив спину, в ее взгляде, обращенном строго перед собой, отражалась твердая решимость. Я сжала пальцы на коленях, чувствуя, что нервы натянуты как струна. Пока Лана приносила клятву, положа руку на Библию, я воспользовалась моментом, чтобы украдкой ее изучить. Полупрозрачная кожа выглядела еще бледнее, чем обычно, а под глазами залегли темные круги. Волосы стянуты в строгий хвост. Без всякого намека на макияж она выглядела лет на двенадцать. Если сторона обвинения хотела вызвать сочувствие в глазах присяжных, выставив ее именно в таком свете, то они проделали просто потрясающую работу.

Все возрастающее беспокойство за Кэлвина преодолело критическую отметку. Он не может оказаться за решеткой за то, чего не делал. Просто не может.

Обвинитель начал с простых вопросов, по большей части направленных на то, чтобы помочь Лане расслабиться. Она отвечала спокойным, тихим, уверенным голосом, ни разу не взглянув в нашу сторону. Постепенно вопросы коснулись нашей семьи, и весь зал, затаив дыхание, выслушал рассказ Ланы о том, как она росла на земле Кеннеди, проводив все свободное время и большую часть выходных и каникул с братьями. Весьма быстро вопросы переместились к последним событиям, и я вздрогнула от того, насколько личными они стали.

– Мисс Тейлор, каковы были ваши чувства по отношению к обвиняемому, мистеру Кэлвину Кеннеди?

Ее щеки порозовели, и Лана в первый раз подняла глаза на Кэла. Глядя прямо на него, она ответила:

– Я любила его. Так было всегда, просто в юности я не могла понять, какие именно чувства испытываю.

– А чем же вам отвечал мистер Кеннеди?

Голова Кэла наклонилась в сторону Ланы, и та ответила, по-прежнему не отводя от него взгляда:

– Говорил, что тоже любит меня.

– Так вы двое были в отношениях, – сделал вывод обвинитель, расхаживая взад и вперед перед трибуной.

Лицо Ланы исказилось.

– Не совсем.

– Не могли бы вы пояснить это суду?

– Он… – Девушка остановилась, сделав глоток воды. – Он хотел оставить наши отношения в тайне.

Обвинитель повернул голову в сторону Кэлвина, посылая ему слишком драматичный взгляд. Удовлетворенный разыгранным представлением, он вновь обратился к Лане.

– Почему же он этого хотел?

Лана отвела глаза от Кэла.

– По его словам, для моей же защиты. Потому что никто не одобрил бы, что мы вместе.

– И вы поверили ему? – Обвинитель удивленно изогнул бровь, и Лана кивнула.

– Вы должны ответить на вопрос, мисс Тейлор, – уточнила судья.

– Да, – сказала Лана, вновь обращая взгляд к Кэлу, – я поверила ему.

– Находился ли подсудимый в отношениях только с вами? – прозвучал следующий вопрос со стороны обвинения.

Щеки Ланы тут же вспыхнули огнем.

– Поначалу нет, но затем он пообещал мне, что покончит с другими девушками. Именно тогда он сказал, что любит меня. – Она нервно дернулась, опустив глаза в пол.

– Другими девушками? – обвинитель повернулся к Кэлвину с выражением искреннего изумления на лице, словно в первый раз услышал эту информацию.

Кто-нибудь, дайте уже этому человеку «Оскар».

Лана вздохнула, с видимым дискомфортом ерзая на стуле.

– Кэл был… Кэлвин – ходок. У него было полно девушек.

Я встретилась глазами с Джеймсом, и он послал мне хмурый взгляд.

– Что вы чувствовали по этому поводу? – продолжил обвинитель.

Лана повернула лицо к Кэлу.

– Я чувствовала себя дешевой, никчемной невидимкой.

Твою же мать. Это просто кошмар. Самое ужасное – это то, сколько сочувствия я сама, находясь на стороне брата, испытывала к Лане в данный момент. Это не предвещало ничего хорошего.