Ночь Безумия - Лоуренс Уотт-Эванс

Ханнер повернулся.

Четверо оставшихся чародеев по-прежнему стояли на перекрестке. Ждут меня, понял Ханнер. Он направился к ним, стараясь сделать вид, что ничего особенного не произошло.

– Она улетела, – сказал Йорн, глядя на север.

– Знаю, – ответил Ханнер. – Почему вы не попытались остановить ее?

– Я пыталась, – возразила Кирша. – Ты разве не почувствовал? Но она всегда была сильнее.

Ханнер взглянул на Варрина.

– Я даже не пробовал, – спокойно проговорил тот.

Фаран удивленно обернулся.

–Почему? Возможно, вы двое...

– Я удерживал заслон, милорд; прости, но ты недостаточно силен, чтобы делать это один. – Он немного поколебался и добавил: – И потом, я не смог бы остановить ее. Попытайся я – и улетел бы с ней вместе. А я пока не готов.

– Не готов? Последовать за ней? – Ханнер видел, что лорд Фаран изо всех сил сдерживает гнев. – О чем ты говоришь?

– Ты разве не ощутил еще этого, милорд? – удивился Варрин. – Не слышал зова?

Ханнер слышал, как о зове говорила Рудира, но у Варрина это слово прозвучало как-то совершенно по-особому.

– Чего я не ощутил? – переспросил Фаран. – Чего не слышал?..

– Дядя. – Ханнер огляделся. – Не лучше ли нам вернуться домой?

– Нет! – сердито рявкнул Фаран. – Рудира, конечно, предала нас, но взгляни! – Он повел рукой. – Мы все еще столь сильны, что можем сдержать всех городских стражников!

– Но если Варрин слышит этот зов...

Фаран и Ханнер разом взглянули на Варрина.

– Я его слышу, – подтвердил Варрин, – но пока могу сопротивляться. Однако, милорд... чем больше я пользуюсь своей силой, тем громче становится зов. И если я слишком часто буду прибегать к магии...

– Я тоже слышу его, – призналась Кирша. – Только пока очень слабо.

– Дядя, зов слышат только самые сильные чародеи, – сказал Ханнер. – Именно те, кто нужен тебе больше всего, если ты намерен захватить дворец.

– Я не говорил, будто собираюсь захватывать дворец, – быстро возразил Фаран. – Я намерен поторговаться с лордом Азрадом, а не свергать его. – Где-то поблизости с треском разорвалась магическая молния. – Кирша, будь так добра, займись волшебниками. Остальным – сдерживать стражников.

– Зачем нам торговаться? – спросил Ханнер. – Почему ты не хочешь просто выждать? Вы ведь уже доказали, что он не в силах вас тронуть.

– Мы не доказали ничего. – Фаран понизил голос. – Мы показали, что он не может запросто послать солдат и схватить нас, но что помешает ему нанять волшебников и перебить нас в постелях? Нам нужно заключить соглашение – немедля, прилюдно, чтобы он не смог передумать.

– А если Гильдия примет нашу сторону? Тогда волшебников ему не нанять...

– Значит, он наймет демонологов. У них нет Гильдии, им некому диктовать, что делать. Мне как-то не улыбается проснуться однажды ночью и обнаружить мерзкого Нездешника, усевшегося у меня на груди, чтобы сожрать мне лицо. Нет, необходимо решить вопрос немедленно. Азрад, очевидно, бросил на нас всю свою гвардию, а когда убедится, что это не сработало, будь уверен: он обратится к магии.

– Если Гильдия магов... – начал Ханнер.

Фаран оборвал его.

– Ханнер, Гильдия не окажет нам помощи вовремя, если вообще намерена это делать. Собирайся они помочь нам, Итиния уже связалась бы со мной. Говорящий талисман у меня с собой – в кошеле, – и он молчит. Мы предоставлены себе, и нам необходимо склонить Азрада к соглашению, и как можно быстрее.

– Согласен, милорд, – к удивлению Ханнера, поддержал его дядюшку Йорн. Юноша не заметил, как во время их с дядей разговора они оказались окружены внимательными слушателями. – Своевременность – ключ к победе, как всегда повторял лейтенант Кеншер, а лучший способ прекратить битву – не дать ей начаться.

– Эта битва, я думаю, уже началась, – вздохнул Фаран. – Но есть еще время не дать ей разгореться.

– Но мы потеряли Рудиру, – сказала Кирша, глядя на север.

–Тем больше причин торопиться. – Фаран бросил быстрый взгляд на Варрина. – Прежде чем кто-нибудь еще откликнется на зов, чем бы он ни был.

– Я по-прежнему считаю это глупостью, дядя, – настаивал Ханнер. – Двадцать – пусть даже тридцать – чародеев против всего города?

– Что имеем – с тем и работаем, – отозвался Фаран. – А теперь пошли! – Он повернулся на восток и театрально простер перед собой руку. – Вперед – во дворец!

Поход ко дворцу показался Ханнеру нереальным, будто во сне: неуправляемая шайка чародеев, разного возраста, разного роста и обоих полов, одетая кто во что горазд – от лучшей шелковой туники и зеленого бархатного плаща лорда Фарана до отрепьев Зарека, – шествовала по Высокой улице и Центральному проспекту, словно вокруг никого больше не было, а всего в нескольких ярдах кричали и бесновались горожане и солдаты в желтых туниках, стараясь устоять перед напором чародейства. Всех их оттесняло назад, кое-кому удавалось остаться на ногах, большинство падало.

Несколько солдат попытались пролезть под невидимой оградой, но безуспешно.

Несколько волшебников пытались перелететь через нее, что могло бы закончиться успехом, но, поднявшись над толпой, они выдали себя – и были сбиты Варрином и Киршей. Дессет оставила свой пост на углу Коронной улицы вскоре после исчезновения Рудиры: держать пустым коридор от самого дома было бессмысленно. Она и еще несколько чародеев до сих пор шли замыкающими, но незримая граница пролегала теперь лишь в сотне футов позади Фарана и его спутников. Кое-кто из стражи и горожан забежали сзади и двигались за чародеями, только что не тыкаясь в стену Дессет.

Ханнер шагал среди всей этой кутерьмы и дивился, как он оказался участником всего этого. Он мог бы остаться в Доме Чародеев. Он мог бы бежать к Мави. Так зачем он пошел?

Такое решение казалось ему самым верным, но не самым безопасным.

Когда отряд подошел к началу Центрального проспекта и двинулся по площади перед дворцом, Ханнер остановился так резко, что шедший сразу за ним Зарек наткнулся на него. Оба пробормотали извинения и пошли дальше.

Оба смотрели на толпу, поджидавшую их на площади.

Правитель действительно собрал всю городскую стражу – и даже больше. Путь от Центрального проспекта к мосту через ров был свободен, но вдоль него с каждой стороны выстроились несколько рядов стражников с копьями наперевес. За ними толпились сотни, если не тысячи, простых горожан – им явно было очень любопытно.

Фаран вышел на середину площади, остановился и огляделся; остальные чародеи окружили его. Ханнер, предчувствуя неладное, поспешил протолкаться поближе к дяде.

– Что теперь? – крикнул кто-то.