Школа безумия - Эйвери Бишоп

— Машину вели вы?

— Я.

— Вы расплатились за бензин картой?

Я покачала головой.

— Наличными.

Детектив поджал губы. Очевидно, отследить оплату наличными значительно труднее.

— Примерно в какое время это было? — спросил он.

— Думаю, около десяти, — сказала Кортни.

Взгляд детектива переместился на Элизу.

— И вы были с дочерью мисс Салливан, пока они не вернулись?

— Да.

Детектив Эрнандес несколько секунд молчал, постукивая ручкой по блокноту.

— Хорошо, думаю, на данный момент у меня есть все, что мне нужно. Я попрошу кого-нибудь из моих людей позвонить на стоянку для грузовиков, чтобы проверить вашу историю. Вы, дамы, хотите сказать мне что-нибудь еще?

Кто-то терроризирует нас. Кто-то, кто вынудил Оливию Кэмпбелл и Дестини Маршалл покончить с собой, и кто, вне всякого сомнения, похитил Терри и в данный момент держит ее бог знает где.

Я взглянула на Кортни и Элизу и покачала головой.

— Нет, нет.

Детектив Эрнандес кивнул, как будто ничего другого не ожидал. Он снова посмотрел на Кортни.

— Мы сделаем все возможное, чтобы найти вашу дочь, мисс Салливан.

Кортни поблагодарила его. Она встала, слегка пошатываясь, и проводила его и других офицеров к двери. Я дала детективу Эрнандесу свой номер телефона и сказала, что останусь с Кортни, пока они не позвонят. Детектив вручил мне свою визитку. Как только дверь закрылась, Кортни разрыдалась. Ноги ее подкосились, и я едва успела подхватить ее. Но тут подбежала Элиза и помогла мне отвести ее обратно к дивану.

Наконец Кортни слегка успокоилась — снова села на диван, сжимая в кулаке еще один комок мокрых салфеток, — и подняла на нас глаза. Ее нижняя губа дрожала.

— Кто бы это ни был, ведь он или она похитили Терри? Наверное, я должна была сказать это детективу, но не знала как. Что девушка с того света похитила мою дочь?

Мы с Элизой переглянулись, а затем поведали ей о том, что случилось с каждой из нас этим утром, а когда закончили, втроем погрузились в молчание.

Когда Кортни заговорила снова — ее покрасневшие глаза как будто прожигали меня взглядом, — ее голос задрожал еще больше.

— Кто-то… создал в «Фейсбуке» фейковую страницу, выдавая себя за тебя?

— Да. Что полная бессмыслица — ты ведь говорила, что искала меня там, но безуспешно?

— Кто бы ни создал эту страницу, он, вероятно, заблокировал всех твоих близких и друзей, любого, кто сообщил бы тебе, что твоя страница существует. Похоже, он установил настройки конфиденциальности так, чтобы тебя могли видеть только твои коллеги.

— Господи!

— А потом, — она умолкла и сглотнула слезы, — ты видела Грейс на улице?

Я нерешительно взглянула на Элизу и покачала головой.

— Это была не Грейс. Просто кто-то, похожий на нее.

— А ты, — тихо сказала Кортни, обращаясь к Элизе, — те снимки, что были отправлены родителям твоего жениха…

Элиза отвернулась, кивнула и вытерла глаза.

— А еще Маккензи, — сказала Кортни. — Я терпеть не могу эту суку, но мне не нравится, что кто-то подбирается и к ней тоже.

Элиза откашлялась.

— Мы должны позвонить детективу Эрнандесу и сказать ему правду. Рассказать ему все как было. Мы не останавливались ни на какой заправке. Мы просто отправили его по ложному следу, и когда он поймет, что мы солгали, то разозлится, и нам всем будет только хуже.

— Зачем ты сказала, что мы останавливались на заправке? — спросила я у Корни.

Она беспомощно пожала плечами.

— Не знаю. Наверное, запаниковала.

Я посмотрела на Элизу.

— Я была удивлена, что ты тоже солгала ему.

— На тот момент мне это показалось самым разумным. Тем более что мы ведь не хотим втягивать Дэниела в эту катавасию?

Она была права, но промолчала. Кортни тоже.

— Вряд ли это что-то изменит, — сказала Элиза, — но, по крайней мере, все наши карты будут открыты. Для нас будет лучше, если мы честно расскажем ему все сейчас, чем станем ждать, когда детектив Эрнандес все поймет сам.

Зная, что она права, я кивнула. Взгляд Кортни был устремлен на ковер, но она тоже слегка кивнула, показывая, что согласна.

Я встала и достала из сумки телефон.

— Кстати, как все это началось? — спросила Элиза.

Ее вопрос застал меня врасплох.

— Что ты имеешь в виду?

— Часть моей работы как адвоката состоит в том, чтобы рассказывать истории. Когда я стою перед судьей, я защищаю моего клиента и делаю все для того, чтобы судья понял, что именно происходило в то или иное время. Поэтому, если мой клиент угнал машину и поехал прокатиться на ней, я не хочу заострять внимание только на этом. Я хочу поговорить о том, что было до того. Найти причину, почему мой клиент сделал то, что он сделал.

В ее глазах загорелся свет, как будто разговор о работе помогал ей докопаться до сути.

— Возможно, он подвергался насилию дома. Или поссорился со своей девушкой. Иногда это помогает, иногда нет, но в любом случае полезно знать отправную точку. Когда мы встретились в баре, вы рассказали про Оливию и Дестини, но теперь мне вдруг стало непонятно, как вы двое вообще узнали об Оливии.

— Мама Эмили связалась со мной через «Фейсбук», — тихо сказала Кортни. — Это она рассказала мне про Оливию.

Элиза взглянула на меня.

— Ты не в курсе, как об этом узнала твоя мать?

— Она сказала, что кто-то в «Фейсбуке» прислал ей ссылку.

— Ты помнишь кто?

Я задумалась. Сначала имя ускользало от меня, но потом я вспомнила:

— Норрис. Бет Норрис. Мать сказала, что ее дочь Лесли закончила школу вместе с нами.

Элиза поморщилась.

— Лесли Норрис? Это имя ничего мне не говорит.

— В любом случае, какое это имеет значение?

— Это важно, потому что… — Она закусила губу. — Кажется, именно твоя мать рассказала тебе и про Дестини?

— Да. Но там была… — Я снова умолкла, пытаясь вспомнить имя. Еще миг, и я щелкнула пальцами. — Анна Вольф. Мать Дженнифер Вольф.

— Кто такая Дженнифер Вольф?

— По словам матери, она училась на класс младше нас.

Сидя на диване и по-прежнему тупо глядя на ковер, Кортни что-то прошептала.

Я нахмурилась.

— Что ты сказала?