Слепой Орфей - Александр Мазин

О да! Андрей сразу его узнал! Перехваченная ремнями харя, «перетекающая» в длинную звериную морду, запах паленой шерсти…

Не было ни ремней, ни длинных клыкастых челюстей, но все равно это был он. Ласковин увидел, как невероятно быстрым движением оборотень пригнулся – когда Владимир нажал на спуск – выпрямился, ударив Фрупова головой, по-бычьи, подбросив вверх…

Андрей выдернул из кармана «беретту». Тварь двигалась невероятно быстро, но и он, Ласковин, тоже не тормозил. За спиной – грохот опрокинутого кресла. Впереди – разъяренная тварь с красными полыхающими глазами.

Монстр дернулся вперед… и застыл.

Морри ошибся! Он уже видел этого человека. Ушедшие века и сменившийся облик ввели в заблуждение Морри-разум. А Морри-алчущий… Морри-алчущий оцепенел. Ярость и страх, равные по силе, сковали его. Так застывает зверь, когда его враг неожиданно оказывается слишком близко, чтобы успеть сбежать, и еще слишком далеко для отчаянной атаки…

«Ха! Узнал меня!» – со свирепой радостью подумал Ласковин.

Могучая сила поднималась изнутри, раскрывалась, как раскрывается наполняемый ветром парус, как крылья дракона. Андрей почувствовал: еще миг – и он взлетит.

Но – не взлетел. Вместо этого поднял пистолет и хладнокровно нажал на спуск. Грохнул выстрел. Монстр подпрыгнул и упал. Ласковин выстрелил еще раз. И снова попал. Самые обычные пули, ни миллиграмма серебра. Однако этому оборотню мало не показалось!

Андрей шагнул вперед, поставил ногу на живот твари, глянул сверху в красные, сочащиеся злобой глазки… Теперь он видел ремни, сеткой опутавшие оборотня. В горле твари булькнуло, будто она пыталась что-то сказать. Но это было не так. Говорить им было не о чем. Оба это знали. Держа пистолет двумя руками, Ласковин направил его в лоб оборотня. Тот ничего не мог сделать, Андрей…

– Ах сука!

Андрей не успел нажать на спуск. Красный огонь потух, нечто черным зловонным облаком вытекло из ноздрей лежащего… И все. Вместо твари на полу, истекая кровью, лежал человек. Просто человек и все.

– Это Ликанов,– раздался сзади голос Фрупова.– Поздравляю, ты его свалил.

Бесноватый скончался через минуту после того, как его бросил Морри. Стежень, вероятно, мог бы его спасти, но не стал.

– В лаборатории бутыль кислоты,– сказал он «Иванову».– В кладовке – пластиковая бочка. Сами управитесь? – он кивнул на труп.

– Управимся,– ответил тот.– Только без кислоты, ладно?

– Ваше дело. Я – в город.

Перед выездом Глеб позвонил Игоеву.

– Извини, если разбудил,– сказал Стежень.– Через два часа – я у тебя в офисе.

– Жду,– лаконично отозвался Кирилл.– Не разбейся по дороге.

– Постараюсь.

Стежень не разбился, хотя пару раз был к этому близок. Он выжал из своей «Нивы» все, на что она была способна. Даже чуть больше. Но мог бы так не спешить. Двери ему открыла Марина.

Фрупов и Ласковин приехали на Гороховую на час раньше. Стежень своим звонком опередил Ласковина всего на четверть часа. К приезду Стежня они уже привели себя в порядок, подыскали Марине подходящую одежду (из запасов игоевских сотрудниц) и с чувством исполненного долга расположились в нижнем холле.

Услышав звонок, Фрупов и Ласковин привычно насторожились, но Игоев благодушно кивнул Марине:

– Открой, детка, это к тебе.

– Как хорошо, Глеб, как хорошо! – Марина спрятала лицо на груди Стежня.

Рубашка его тут же намокла от слез.

– Да, Мариш, все, все уже кончилось.– Стежень прижал ее к себе, погладил нежно.

Игоев добродушно улыбался. Ласковин переглянулся в Фруповым, кашлянул.

– Полагаю, мы вам не нужны? – проговорил он не без иронии.

Стежень глянул на него поверх светловолосой головы подруги. Он подумал, что надо бы разжать объятья, но он физически не мог это сделать.

Марина затихла, прижалась к нему крепко-крепко.

– Да, конечно, Андрей, огромное спасибо, я перед вами в долгу.

– Никаких долгов,– сухо ответил Ласковин, тоном подчеркивая: они – по разные стороны поля.

– Верно,– поддержал Фрупов.– Никаких долгов. Это было наше общее дело.

– Но прикончил тварь все-таки Андрей! – уточнил Стежень.

– Нет!

Мужчины, как один, повернулись на голос. Даже Марина оторвала лицо от рубашки Стежня, посмотрела…

У входа (дверь так никто и не прикрыл) стояла Елена Генриховна Энгельгардт.

– Вижу, у вас маленький праздник! – язвительно проговорила она.– Поздравляю!

Игнорируя откровенно недружелюбный взгляд Ласковина, озабоченный – Игоева и заинтересованный – Фрупова, Елена смотрела только на Стежня.

– Я удивлена, Глеб,– холодно произнесла она.– Твое маленькое увлечение явно отбило у тебя чутье.

– Здравствуй, Аленушка! – прогудел Игоев.– Мы все рады тебя увидеть, но, пожалуйста, объясни, в чем дело.

– Объясню.– Елена Генриховна не отводила глаз от Стежня.– Но лучше, чтобы Глебушка сообразил сам. А для этого ему придется отпустить эту славную женщину и пошевелить своей интуицией!

Стежень нахмурился и еще крепче прижал к себе Марину.

– Прекрати! – резко бросил он.

– Нет, Глебушка, это ты прекрати! – с холодной яростью возразила Елена.– Давай, работай… колдун!

Глаза Стежня гневно сверкнули. Глеб молча отодвинул от себя испуганную Марину (чтоб не оказалась на линии удара), скрестил на груди руки.

– Ну, попробуй! – процедил он.

– Дурак! – ледяным голосом произнесла Елена.– Побереги силу. Пригодится.

Только тут до Стежня дошло.

– Он… жив?..

Женщина стояла у обочины, на углу Суворовского и Старо-Невского, с поднятой рукой. Стояла недолго, несмотря на поздний час. Буквально через пару минут рядом притормозила «вектра».

– Подвезти? – игривым голосом поинтересовался водитель.– Куда?

– Домой, если можно.

– И где твой дом, красавица? – Водитель без стеснения разглядывал женщину.

На профи не похожа. Ни прикидом, ни манерами, но вполне привлекательная.

– Так куда тебя везти? – спросил водитель.

– Домой,– повторила женщина.– К вам домой, если можно.

Водитель оглядел ее еще раз, нашел весьма пикантной.

– Отчего ж нельзя,– проговорил он.– Садись.

И распахнул дверцу.

«Опель» покатил по Невскому.

– Ночевать не оставлю,– предупредил водитель.– Не люблю.