Будущее - дело темное - Елена Тебнёва

— С какой стати? — возмутилась я.

— Да кому он, ушибленный, еще нужен-то? — хохотнул императорский братец. — Сама ушибла — сама с ним теперь и мучайся!

— Гереон! — слаженно выдохнули мы с Ринном.

— Ну наконец-то! — довольно ухмыльнулся мэтр. — Не очень хорошо, когда дочка выкает, не находишь, Санни?

— Не нахожу, — надулась я. — И вообще, вы с Ринном ведете себя как друзья…

— Мы и есть друзья, — признался Риннар. — Познакомились еще до того, как я поступил. Но демонстрировать это окружающим желания нет. Заподозрят еще в поблажках…

Я вспомнила, как мэтр пытался стребовать с Ринна курсовую, и усмехнулась. Пожалуй, поблажками тут даже не пахло… И нахмурилась, вспомнив кое-что еще.

Если они действительно друзья, то это вполне могло быть правдой. Я гнала неприятные, навеянные Ивон мысли, но они все равно возвращались… А потому стоило все прояснить. Здесь и сейчас.

— Ринн… Я ей не поверила. Тому, что ты… спорил на меня. С Гереоном…

Риннар поперхнулся и закашлялся, а Вилгош хлопнул в ладоши и расхохотался.

— Риннар! — испугалась я. — Скажи, что никакого спора не было!

— Я, конечно, не Риннар, но скажу, — вклинился мэтр. — Спор, Санни, был.

Я похолодела, и дышать сразу стало нечем…

— И Ринн проспорил мне кругленькую сумму. Только спорили мы не на тебя, а на то, что Риннар — полнейший идиот, — с нескрываемым удовольствием добавил некромант.

— Почему он идиот? — не уловила сути я.

— А как еще меня можно назвать? — невесело улыбнулся Ринн. — Я ведь был уверен, что ты меня ненавидишь. За то, что пришлось пожертвовать собой ради меня…

И в самом деле… Пожалуй, я была готова согласиться с некромантом!

— Только я деньги брать не стал, — протянул мэтр. — В конце концов, своей дуростью он обидел тебя. Пусть на тебя мой выигрыш и потратит.

— Вилгош, как же мне хочется… — простонал Ринн.

— Поблагодарить меня? — оживился Гереон.

— Придушить!

— Не выйдет, — хмыкнул он невозмутимо. — Как-никак я Вилорен. Может, твоя очаровательная невеста согласится сделать тебе приятное?

— Держись от него подальше, Санни, — вздохнул Ринн.

— Я вовсе не собираюсь его… — возмутилась было я, но, посмотрев на закатившую глаза Геллею, на довольного некроманта и мрачного Ринна, решила не лезть в мальчишеские забавы. Пусть тешатся, но без меня!

А я… Я хочу домой. К родителям.

Мне еще нужно рассказать им, что самая главная моя проблема стала самым главным моим счастьем… И иначе чем чудом, тем самым, настоящим, что когда-то свело и моих родителей, объяснить это вряд ли получится.

Зеркало висело криво, грозя вот-вот упасть. И слишком высоко для того, чтобы я со своим невеликим ростом сумела все исправить. И на улице, как назло, в полуденный час было слишком сонно… Хотя иногда возникало подозрение, что я окончательно достала бедных чародеев и при моем появлении они бросаются врассыпную и хоронятся в ближайших лопухах. Вздохнув, я побрела за лестницей, оставленной у другого зеркала, которое тоже оказалось недостаточно хорошо закреплено. Надо было сразу с собой брать! А еще лучше — проверять все самой, не полагаясь на слишком легкомысленных боевых чародеев.

Небольшой городок, один из многих, выросших на границе с Леднолесьем, за полгода стал мне настоящим домом. Поначалу все казалось сложным, ведь я привыкла к другим условиям, но постепенно жизнь наладилась, и мысли о немедленном возвращении в Освэр приходили реже и реже, пока однажды и вовсе не исчезли. Прорывы? Чудовища? И они стали привычными, тем более что ничего серьезного за время пребывания здесь я так и не увидела. К счастью. И маленький домик с крошечным садиком стал надежными стенами для нашей с Ринном маленькой семьи.

Комендант, важный усатый мужчина, не страдающий излишней худобой, при знакомстве отнесся ко мне с изрядной долей опаски, смешанной с пренебрежением. Отправляя в университет запрос на провидца, он даже не подозревал, что получит слишком активную дипломницу, вооруженную неотточенной методикой. Но время шло, и оказалось, что все работает. Неидеально, конечно, но для того и нужна практика, чтобы выявить и исправить недочеты и добиться-таки совершенства.

Но кое-чего я уже добилась: мое имя больше не являлось позором рода и, возможно, когда-нибудь займет почетное место в истории развития провидческой науки рядом с дедушкиным.

К тому же в дополнение ко мне, может не особо полезной и нужной, шел лучший выпускник боевого факультета Шрэтонского чародейского университета имени Риллиса Гилена.

Ринн не расстался со своей мечтой о приграничье даже после свадьбы, а я не стремилась чинить ему преграды на пути к ее осуществлению. И когда он предложил отправиться туда вместе, согласилась, не раздумывая.

Конечно, родители не пришли в восторг от моего решения, но я осталась непреклонна. Ринну была нужна эта практика. Но я была нужна гораздо сильнее, и, пожелай я остаться в Освэре, он бы остался со мной. Но я не пожелала. Приграничье меня не пугало, а, пожалуй, тоже привлекало возможностью попробовать свои силы.

Когда-то мэтресса Ноллин повторяла, что нам достаточно только дара, что никакие приспособления его не заменят. Сейчас я была уверена, что заменить, может, и не заменят, но вот дополнить и усилить вполне могут. Для меня таким дополнением стали вовсе не хрустальные шары и не сосуды с «волшебным» дымом, а самые обычные зеркала. Чтобы увидеть сокрытое в их глубинах, мне даже особо сосредотачиваться не нужно, словно они сами спешили делиться со мной тем, что должно произойти.

Как на том постоялом дворе, когда старое мутное зеркало помогло спасти Ринна…

В общем-то именно с тех пор я и заинтересовалась свойствами зеркал. Всерьез и надолго, ибо этих свойств оказалось столько… А в одной из старых книг я наткнулась на упоминание, что зеркалами пользовался сам Риллис Гилен, и Геллея, в которую я тут же вцепилась, подтвердила, что ее брат порой прибегал к их помощи. К слову, мэтру Вилгошу удалось совершить невозможное: он, как и обещал, помог нашей леди, которая больше не являлась призрачной. Для этого некроманту потребовалось немного моей крови, много — собственной, сила источника древнего кладбища и безграничное терпение, ибо Геллея поначалу наотрез отказалась участвовать в его затее. Как бедный Гереон убеждал упрямую Лею, не представляю, но в результате своего все же добился. И получил положенную всякому благородному рыцарю награду — руку и сердце спасенной прекрасной дамы. Я лишь надеялась, что со своей обожаемой Леи императорский братец тоже взял клятву о непричинении вреда, которую принесла и я, ибо наша леди слишком горяча и в пылу ссоры покалечить может… случайно. В такие моменты от нее любому Вилорену нужно держаться как можно дальше… Ринн же, смеясь, посоветовал мне не беспокоиться о всякой ерунде: уж кто-кто, а Гереон Вилгош от любви голову если и потерял, то давно уже на место поставил. Что ж, с этим трудно было не согласиться.