Береника - Катерина Полянская

— Мир, откуда я родом, — тщательно подбирая слова, заговорил Марлекс, — не слишком приятное местечко. Сложно там все. Рабство, куча древних устоев, которые приходится соблюдать, постоянные стычки с сависами…

Он говорил, а я медленно, но верно впадала в ступор. Гадостное местечко этот их параллельный мир! Люди, тахессы, все, кто слабее, для дасхов рабы. К ним относятся хорошо, ни в чем не ущемляют, но все же… Полная зависимость от хозяина. Погибает владелец — и собственность ожидает та же участь.

Как же все-таки хорошо, что Марлекса изгнали! Мне никогда не придется посетить жуткое обиталище его сородичей.

— Кулен оказался у меня, когда казнили его прежнего хозяина. Я был принцем крови и мог позволить себе иногда нарушать правила. Про Дису ты знаешь. Там, откуда я родом, спасти человека означает сделать его своим. Понимаю, ты не в восторге, но иных вариантов не было.

Вдох — выдох. Кивнула и постаралась содрогаться от отвращения не слишком заметно. На самом деле было противно. Но Марлекс прав, и на его месте я поступила бы точно так же.

— А как же я?

Не хотелось бы вдруг обнаружить себя владелицей симпатичного крылатого дасха. Одного Ира больше чем достаточно.

— Понимаешь, Дымка… — Сумрачный запустил пальцы в волосы и немного помолчал, собираясь с мыслями. — Мы в людей не влюбляемся, вообще ими не интересуемся. Связываемся только с себе подобными. А ты меня зацепила… сильно… И я решился на эксперимент.

Вторую щеку ему приласкать, что ли?

Заприметила нехороший блеск в серых глазах и спрашивать, что могло произойти, если бы его подвиг по соединению наших судеб не удался, поостереглась. Свой покой — он в любом случае дороже.

— Так зачем, говоришь, ты услал Кулена? — спросила подавленно и жестом остановила потянувшегося ко мне суженого. Это сейчас огнеопасно. — У них с наставницей только-только налаживаться стало!

Молчание. Долгое, виноватое. И ладошка опять зудеть начинает…

— Дурак потому что, — тихо признался дасх. — Прости…

За себя бы я еще простила. По морде съездила бы, высказала много разного, полдома сожгла, но простила бы обязательно. А вот Бриалину жалко до огненного комка в груди. Больно… Ну вот почему он такой, а?

Понятно, что дасх — нелюдь со всеми вытекающими, но все же. Только о себе и думает! Плохо? Так зачем страдать в одиночестве, когда можно спалить целый лес! И пускай сотни беззащитных существ молят о помощи, все равно! Понравилась девушка? Отлично, свяжем судьбы. А ее мнением интересоваться и не обязательно вовсе. Друг решил устроить личную жизнь? Вот еще, услать прочь! Он ведь раб, а им счастье не положено.

Чудовище…

И угораздило же связаться! Влюбиться…

Проводить себя не позволила. В одиночестве брела полутемными улочками, пытаясь справиться с сжимающей горло истерикой. И к тому времени, как впереди показался нужный поворот, даже достигла определенных успехов в нелегком деле призвания себя к порядку.

А дома разгорался скандал…

— Ты… ты… ты… Гусь лапчатый, папоротник рыжецветущий, перецвет бракованный! Да как ты вообще посмел на глаза мне явиться?!

Бри была в ударе. Кулен — в ступоре, Диса — в шоке, а мы с Игнатом глотали истерические смешки.

— Алиночка… — проблеял коварный беглец. Собственно, на этом хиленькая попытка оправдаться и завяла.

Зато женщина в гневе легко сдаваться не собиралась!

— Уже и в собственном доме покоя нет! Прихожу уставшая, за день этот червяк вяленый все соки выжал… а тут его рыжее подлое высочество собственной персоной! Еще и девку свою привел! Ну, голубки, сейчас полетите вы у меня на поиски приключений… — И стала творить дрожащими руками несложные пассы.

Кузнец, который еще на слове «собственный» изумленно округлил глаза, при упоминании червя вяленого и вовсе ухватился за дверной косяк и теперь пытался не задохнуться от смеха. Я же решила вмешаться.

— Алиночка, а может, одним голубком ограничишься? — таки переступила порог, являя свое присутствие собравшимся, и встала рядом с Дисой. — Девушка не его.

Наставница притормозила колдовать и окинула собравшихся удивленным взглядом.

— А чья? — недоверчиво.

— Моя! То есть не моя, а Сумрачного, в смысле Марлекса… но не в том смысле! — Тут я сообразила, что запуталась окончательно, и медленно, со всеми нужными подробностями обрисовала ситуацию.

Слушали все внимательно, не перебивая. Даже Игнат ржать перестал. Дружно пожалели блондиночку, единодушно впечатлились дасховой родословной, ну и мне капля сочувствия (или все-таки восхищения?) досталась. Мол, это ж надо было так вляпаться!

А я что? А у меня любовь случилась! Большая, темная, летучая, коварная и без малейшего намека на зачатки совести. И как с ней теперь быть, сама не знаю.

— Ладно, тут все понятно. — Неприязни во взгляде, направленном на рыжего беглеца, меньше не стало. — Эта славная девочка к тебе отношения не имеет. Только вон тот симпатичный мужчина — мой жених. Познакомьтесь: Игнат, Кулен. Прошлое и будущее, так сказать.

И снова немая сцена, прерываемая разве что моим истерическим похрюкиванием. А вот кузнецу было как-то не до веселья.

— Кто жених? Я?! — И глазищи размером с яблочки наливные!

— Конечно, любимый, — сладко пропела коварная, с садистским удовольствием взирая на бледнеющего рыжего. — Забыл, что ли?

Игнат моргнул, хмыкнул, справился с удивлением. И шагнул к «невесте».

— Что ты, драгоценная! — Мускулистая рука обвила талию колдуньи. Полежала немного, привыкла, ощутила полную безнаказанность и спустилась чуть ниже. — Разве ж такое забудешь? Десятый годок уж прошел, а мы к венцу все не соберемся.

И вздох горестно-мучительный.

Представление приняли на ура! Кулен оглядел новоявленную парочку, прошипел что-то явно ругательного толка, вскочил и выпущенным заклинанием рванул за дверь.

— Милый, — прозвучал в установившейся тишине ядовитый голос Бриалины, — руку лучше сам убери, не то завтра молот держать нечем будет…

Ближе к ночи злость на Марлекса поутихла. Жаль, конечно, что у Бри с рыжим не сладилось, но за то время, пока я у нее живу, подобных историй было не счесть. И без всякого стороннего участия! Да и не страдает больше наставница.

Но прощать паршивца так быстро не собираюсь. Даже не подумаю! Пускай сначала вину свою осознает, раскаяние прочувствует… А там видно будет.

Дасх в гневе — зрелище не для слабонервных, поэтому Дису на эту ночь решили оставить у нас. А точнее, я решила, в своей комнате. А никто и не возражал.

— Он тебе нравится? — не то чтобы я ревную, просто решила попестовать любопытство.

Блондинка сидела на кровати, мило поджав под себя голые коленки, и выглядела совсем ребенком. Хотя (это мы уже успели выяснить в процессе девичьего разговора) была на восемь лет старше меня.