В объятиях тьмы - Александра Айви

Но она ошибалась.

Очень скоро она поняла, что отныне все ее дни проходят только в удовольствиях.

Она ходила по магазинам или просто обедала в обществе Эбби. Смотрела, как Вайпер учит Леве виртуозно владеть мечом. Потом были ужины, и Вайпер дразнил ее, когда она сметала с тарелок горы приготовленной экономкой еды. Посещала праздничные сборища клана, где вампиры свидетельствовали глубочайшее уважение и непреклонную верность своему вождю.

Это были моменты, которые многие сочли бы как само собой разумеющееся. Многие, но не Шей.

Однажды она вернулась после набега на магазины и тихо шмыгнула в спальню.

К счастью, Вайпер был в душе. Шей торопливо сбросила одежду и вытащила белую ночную сорочку.

Это было изысканное одеяние. Переливающийся атлас и кружевные вставки поверх груди и живота. В такой сорочке Шей казалась скорее обнаженной, чем одетой.

Кажется, ее сшили специально, чтобы заставить пускать слюнки самого высокомерного из вампиров.

Шей едва успела набросить ее через голову, как дверь ванной открылась и в спальне появился Вайпер.

У Шей даже дух захватило — до чего он был великолепен!

В богатом парчовом халате, с блестящими серебряными волосами, обрамляющими прекрасное лицо.

Вайпер остановился как вкопанный. Его глаза удивленно расширились.

Шей спрятала улыбку. Воздух начал раскаляться от страстного желания Вайпера. Он загорался поразительно легко. Сколько бы времени ни проводили они в объятиях друг друга, ему все казалось мало.

Его взгляд потемнел. Он погасил верхний свет и зажег дюжину свечей на туалетном столике, а потом встал прямо напротив Шей. Он стоял так ужасно долго, наслаждаясь созерцанием, и его лицо казалось непроницаемым. Наконец Шей нетерпеливо вздохнула:

— Ну как?

— Что — как? — глухо спросил он.

Она провела рукой по гладкому шелку:

— Может, скажешь наконец, что моя новая ночная сорочка мне очень идет?

Его клыки вытянулись. Вайпер, очевидно, боролся с желанием просто повалить ее на постель и дать волю инстинктам. При всей своей элегантной утонченности он иногда бывал слишком несдержанным.

— Тебе идет все, что ни наденешь, — пробормотал он.

— Мне казалось, тебе она понравится.

Ее сердце радостно подпрыгнуло, когда он обнял ее. Этого ощущения, да еще аромата его тела было достаточно, чтобы в крови побежали огненные токи, а низ живота задрожал в сладком предвкушении.

— Мне очень нравится, но я не уверен, что она того стоит, — ответил он, зарываясь лицом в ее волосы.

— Только не говори, что в свои почтенные годы становишься скрягой, — возмутилась она.

Он куснул ее за мочку уха.

— Я бы не стал волноваться из-за денег. Сожалею лишь о том, что ты потратила на покупку этой сорочки уйму времени!

Она обняла его за шею.

— Меня не было всего пять часов.

Язык Вайпера прочертил жаркую влажную дорожку вдоль ее скулы, и Шей вздрогнула всем телом. Святые угодники, какой же он был искусник!

— Все равно слишком долго, — сообщил Вайпер.

Настала пора вспомнить, что у нее есть мозги. И обычно они действовали очень неплохо.

Нелегкая задача, если руки Вайпера исследуют невесомые кружева, прикрывающие грудь.

— Вот и видно, что ты и понятия не имеешь о сложных магазинных ритуалах, — выдохнула она.

Подушечки больших пальцев ласкали ее грудь.

— О сложных ритуалах?

Шей послушно откинулась назад, чтобы он смог накрыть ее возбужденные соски своими умелыми губами. У нее вырвался легкий вздох, когда ласки стали настойчивее.

— Эбби обучает меня этому искусству. Все это очень запутано и держится в строжайшей тайне.

Язык Вайпера ласкал ее, и Шей почувствовала, как подкашиваются ноги.

— Думаю, тебе не следует посвящать столько времени этим утомительным ритуалам. У тебя есть дела поважней.

Она вцепилась в его плечи:

— Какие дела?

— Дай-ка подумать.

Шей не успела опомниться, как он подхватил ее на руки и уложил на постель. Разумеется, она не собиралась возражать. Именно так она и надеялась отпраздновать покупку ночной сорочки. Хотя не обязательно, чтобы Вайпер был сверху. Сейчас он рассматривал ее с коварной улыбкой.

— Во-первых, тебе всегда следует приветствовать меня поцелуем.

— Ах! — Она как раз собиралась стереть поцелуем эту коварную улыбку.

И она это сделала, обняв ладонями лицо Вайпера. Сначала ее поцелуй был нежен, как прикосновение перышка. Она провела по его губам кончиком языка, и он застонал. Но Шей медлила, осторожно целуя уголки его губ. Она чувствовала, как напрягается тело Вайпера, как настойчиво возбужденная плоть давит ей на бедро. Тогда она наконец решилась и раздвинула языком его губы, чтобы дать выход давно сдерживаемой жажде и распробовать его так, как ей хотелось.

Из его горла вырвался хрип, пальцы нетерпеливо дергали дорогую ткань сорочки.

— Я правильно тебя целую? — прошептала она.

— О да! — ответил он, срывая с нее атлас и кружева. — Именно так тебе и следует меня целовать.

— А что еще?

— Тебе следует снять с меня халат. — Он улыбнулся.

— Отлично. — С тихим смехом Шей послушно стянула с него парчовый халат и бросила его на пол. Пробежалась пальцами по буграм мускулов спины.

Глаза Вайпера были черны, как полночь, а волосы укрывали ее завесой живого серебра. Клыки были обнажены. Опасный, коварный демон, змей-искуситель.

Выгнув шею, она провела губами по всей длине его шеи и вдоль ключицы. Задержалась на миг, чтобы куснуть прохладную гладкую кожу и подразнить сосок точно так же, как он дразнил ее.

— Как тебе нравится вот это?

— Превосходно, — признался он со стоном, ероша ей волосы. — Шей.

Резким движением он заставил ее поднять голову, чтобы снова встретить ее губы своим ищущим ртом. Нежность ушла, сменившись властной требовательностью. Шей должна была безоговорочно сдаться на милость победителя.

И она с готовностью подставила губы. Руки жадно шарили по ее телу. Сердце Шей замерло в сладостном предвкушении.

Нет ничего восхитительнее, чем готовый к любовной схватке вампир.

Упиваясь ее желанием, Вайпер осыпал жадными поцелуями ее лицо, прежде чем провести губами вдоль ее шеи. Шей замерла, сдерживая дыхание. Она ждала осторожного прикосновения клыков.

Прошедшие недели научили ее, что нечего бояться. Это было сродни очень интимной ласке и приносило несказанное удовольствие обоим.