Зимнее лето весны - Дарья Донцова

– Чего ж вы, девчонки, никак несправитесь? – укорил актрис Кирсавин, – дело плевое.

– Сам играй, – огрызнулась грубиянкаЛена, а Таисия быстро добавила:

– Режиссеру хочется, чтобы моментглотания выглядел натурально, а я, на его взгляд, неправильно губы складываю.Но он же крупным планом рот снимает, когда я понарошку пью.

– Попробуй по-настоящему, –посоветовал Костя.

– С ума сошел? – отмахнуласьТаисия. – Не один дубль делаем, мне придется цистерну этой дряни выпить,что отнюдь не полезно.

– Ерунда, – начал уговариватьактрису Костя, – это совершенно безвредно.

– Лекарство не бывает безвредным, –резонно заявила Кира.

– Это просто сироп, один сахар, –соловьем пел Костя, которому страсть как хотелось побыстрей завершить нуднуюработу.

– Он синий, – упираласьТаисия, – значит, с красителем. И пахнет противно.

– Рыбой! Но совсем чуть-чуть.

– Фу, – скривилась Тася.

И тут в разговор вступила Лена:

– Костя прав, чего тут тухнуть?Отснялись, денежку получили, и адью. Так?

Кокетливо подняв бровь, Напалкова глянула наКирсавина. Кира обозлилась. Похоже, Леночка решила отбить у нее Костю. Ну ужнет! Такой мужчина, хорошо зарабатывающий, на шикарной машине, с собственнойквартирой, несмотря на молодой возраст, уже начальник, ей самой нужен. Костяочень далеко пойдет, это видно невооруженным глазом. Леночке ничего необломится!

– Верно, – влезла Фомичева вразговор, – я тоже хочу поскорей освободиться, мы с Костей собрались надачу. Правда, милый?

Напалкова покраснела, Кирсавин, не подозревая,что стал дичью, на которую ведут охоту сразу два стрелка, мирно кивнул. Тасязаныла:

– Не получается у меня.

– Эка невидаль, сглотни слюну, –предложила Лена.

– Уже делала, – стонала Тася. –А режиссер недоволен, орет, мол, сироп тягучий, иначе пьется. Зануда! Откудамне знать, как он пьется? Никогда подобное не хавала!

– Послушай, – оживился Костя, –попробуй чуть-чуть!

– Нет, – затрясла головойТася. – Пакость вонючая!

– Думай о деньгах, – посоветовалаКира, – заплатят доллары.

– Не могу!

– Не капризничай, – сурово сказалаЛена, – Костя дело говорит. Один раз попробуешь, поймешь, как сиропглотается, потом легко повторишь. Ну давай, Костик, наливай хрень в ложку.

Кира обозлилась еще больше. Встречаются жетакие нахалки! Ведь дали ей понять: занят мужик! Так нет, лезет без мыла.Сейчас она нарочно на сторону Кирсавина встала, ломает подругу, вроде для всехстарается, но на деле решила рекламщику подыграть. Ох, надо быть настороже, ато Ленка за ее спиной назначит свидание Кирсавину.

– Ладно, – неожиданно согласиласьТаисия, – уговорили. Попробую эту мерзость, может, и правда быстрее съемкапройдет.

– Молодца, – одобрил Костя, налилсиропа в ложку и сказал: – А ну, разевай ротик, за папу… ап… пей медленно,прочувствуй вкус… Ну? Как?

Тася пошатнулась и схватилась за горло.

– Плохо, – выдавила она еле-еле, –душит меня.

– Так невкусно? – удивился Кирсавин.

– Хватит паясничать! – возмутиласьКира. – Цирк тут устроила…

Таисия сделала пару шагов, упала на диван,дернулась, всхлипнула и осталась лежать с широко раскрытым ртом.

– Эй, эй! – окликнул ее Кирсавин. –Супер сыграно, но в ролике другое требуется. Вставай!

– Вот дура! – в сердцах воскликнулаКира. – Кривляка чертова. Не смешно! Подымайся!

– Она не моргает, – прошептала Лена.Потом Напалкова подошла к дивану, глянула на подругу и добавила: – И не дышит.Совсем. Умерла.

– Почему? – побелел Костя.

– Выпила вашу отраву, сироп синий, иготово! – сказала Лена.

Кира взвизгнула и бросилась в коридор.

– Ты куда? – ринулся за любовницейКирсавин.

– «Скорую» вызывать, – дрожащимголосом пояснила Кира, – врача надо.

– Идиотка, – зашипел рекламщик,заталкивая гримершу назад в студию, – ей теперь труповозка нужна. Не дайбог кто узнает, что девка копыта отбросила, хлебнув «Мначу»… Представляешьпоследствия?

– Нет, – честно ответила Кира.

– Кретинка! Новый сироп вообще непродастся, – схватился за голову Костя, – ни одной бутылки несбагрим. Ты купишь снадобье, если от него человек помер?

– Нет, – с интонацией робота заявилаЛена. – Страшно!

– Вот! – ткнул пальцем в сторонуНапалковой Кирсавин. – Она уже во всем разобралась. Товар осядет наскладе, хозяин меня вон выгонит. В рекламном бизнесе волчьи законы! Ни однаконтора меня не возьмет, внесут в черный список. Я погиб! Растоптан! Рухнулакарьера! Да и вам плохо будет.

– Мы тут при чем? – мрачно спросилаКира.

– Дура, дура! – затопал ногамиКостя. – Никто не станет тебя приглашать. «Какая Фомичева? Та самая, послегрима которой баба тапки отбросила?» Прощайся со службой!

– Я здесь ни при чем, – слабосопротивлялась Кира.

– Объясни идиотам! – побагровелКирсавин.

– Спокойно, – остановила скандалЛена. – Что нам делать-то?

– Сейчас, сейчас… – забубнилрекламщик, сжимая виски, – Костя умный, Костя сообразит, Костя не спасует…

– И он придумал выход, – кивнула я.

– Да, да, да, – затрясла головойКира. – Сначала мы вытащили Тасю через черный ход во двор и посадили кКирсавину в машину, на заднее сиденье. Стащили с нее пальто, юбку, сапоги,натянули на бедную Таську шмотки из костюмерной, потом водку ей за шиворотнаплескали.

– Зачем? – поразилась я.