Легат - Андрей Посняков

– Бежав от гнева рассерженного отца, – с места в карьер начал Юний, – Адонис прихватил с отцовской виллы немало золота и серебра, что позволило ему какое-то время жить, ни в чем себе не отказывая.

– Ложь! Ложь! – не выдержав, выкрикнул узурпатор.

– Свидетельством чему являются некие грамоты – архив преторского суда, списки которого использовали в качестве учебных пособий будущие юристы в Колонии Агриппина. Оттуда эти списки попали в Нордику вместе с другими документами – к слову, они были уничтожены этим молодым человеком, специально с этой целью устраивавшим кражи и пожары в библиотеке. Сейчас я предоставлю слово свидетелям: сторожу и меднику Кальвизию Рацилу, а также покажу списки с юридических грамот.

Внимательно выслушав свидетелей, полностью подтвердивших слова легата, собравшиеся вновь обратились к судебной речи.

– Адонис бежал в Могонциак, а когда туда пришел, еще не будучи принцепсом, Максимин, в те времена более известный как Максимин Фракиец, подался еще дальше, в Колонию Агриппина, где и продолжал разгульный образ жизни, сколотив банду, грабящую по вечерам неосторожных путников, а также, склонный к распутству, ублажал состоятельных мужчин… Так он и познакомился с неким Авлом Лумицием Алтусом – стареющим центурионом без больших перспектив. Именно Лумиций, похоже, и уговорил своего интимного друга перебраться на край света, в новую, только что устраиваемую колонию – в Нордику. Лумиций не без оснований надеялся на карьеру, ну а на что надеялся Адонис, вы можете спросить у него самого. Скорее всего, люди принцепса напали на его след, да и люди эдила Колонии Агриппина тоже не сидели сложа руки, разбираясь в ночных грабежах.

Узурпатор презрительно молчал.

– Что ж, – пожал плечами легат. – Теперь отвлечемся от предположений. – У нас имеются косвенные свидетели из Колонии Агриппина, некие девушки – Валерия, Регина, Фласка… Чтобы не прерывать слушаний, предлагаю пригласить свидетелей сразу после доклада. Есть возражения? Нет? Прекрасно, тогда я продолжаю. Очутившись здесь, в Нордике, Адонис поначалу думал отсидеться в доме своего покровителя – год, быть может, два, – а потом с первым же кораблем вернуться в более цивилизованные места. Но с течением времени изменил свои планы и стал активно готовить мятеж. Якобы помогал слишком уж много возомнившему о себе Лумицию. Вот только на этом пути совершил маленькую промашку, исходной точкой которой послужило – как и прошедшей ночью – все то же желание пустить пыль в глаза, похоже, наш герой просто не мог без этого. Жизнь взаперти тяготила его, в Нордике оказалось много знакомых из Колонии Агриппина, а обнаруживать себя раньше времени Адонис не хотел. Однако не отказывал себе во многом – в хорошей еде, тайных усладах, красивой одежде, которую всегда обожал. И когда из Германии вернулся «Борей», попросил Лумиция сделать ему подарок – роскошную киосскую ткань, обрывок которой и заставил меня начать расследование. Адонис ведь поначалу старательно играл роль прихлебателя при недалеком Лумиции, даже по его поручению следил за многими из нас. На чем чуть не попался, правда, вовремя сообразил, что к чему, и на всякий случай уничтожил некоего Квинтилия – старого знакомца своего приятеля. А также чуть было не погубил моего человека, Кассия, которому было поручены некоторые дела. Искра мятежа, таким образом, тлела уже давно, тлела бы и дальше, если б наш герой не решил несколько ускорить события. Гней Хирольд что-то заподозрил – нужно было его нейтрализовать или отвлечь, да к тому же представился весьма удобный момент для захвата власти – верные своему долгу когорты со мной во главе отправились в дальний поход, а те, кто был верен Хирольду, под командованием Аврелия Фаста тоже куда-то сгинули. Прекрасно! Теперь нужно было как-то подтолкнуть к выступлению нерешительного Лумиция, а затем – захватить власть самому, для чего и был придуман простой и гениальный ход с якобы прибывшим из Германии кораблем. На самом-то деле «Элизию» строили для некоего Амброзия, честного негоцианта, – он, кстати, тоже выступит как свидетель. А вместе с ним – и гребцы, и работники верфи. Жаль, кормщик сбежал, но, я думаю, здесь все ясно и без него. Итак, я подвожу итоги.

По зале снова пронесся гул, затихший под высокими сводами. Сидевший в первом ряду Адонис вдруг вскочил, дернулся к двери… но был вежливо посажен на место стражей.

– Гай Германик Адонис, внебрачный сын цезаря Максимина, отверженный своим отцом, обвиняется в следующем. Начнем с большего. Во-первых, в оскорблении величия цезаря и покушении на его жизнь! Честно признаюсь, мы здесь вряд ли найдем доказательства по этому делу, кроме разве что собственного признания обвиняемого.

– Не дождетесь!

– Я так и думал. Перейдем к нашим делам. Итак – подготовка заговора, умышленное убийство должностного лица, умышленное убийство Квинтилия, покушение на убийство Кассия, ну и ряд публичных и частных деликтов – кража грамот, устройство пожара, подлог, лжесвидетельствование…

– Ну, хватит, – смачно зевнув, Адонис махнул рукой. – Надоело слушать весь этот бред. Кстати, уважаемый легат осведомлен о том, что я являюсь несовершеннолетним? Да-да, мне еще не исполнилось двадцати пяти лет.

– Согласен, – с улыбкой кивнул Юний. – Ты являешься ограниченно дееспособным… Но эти ограничения касаются лишь контрактов и преторских деликтов, а не всего вышеизложенного.

– Хотите меня казнить? – Адонис рассмеялся неприятным дребезжащим смехом. – А вот не выйдет! Напоминаю, что дело об оскорблении величия принцепса еще не закончено – а это самое страшное обвинение против меня. Следовательно, вы обязаны доставить меня на суд цезаря!

– Доставим, – хмуро пообещал Юний. – К сентябрьским идам вернутся с юга суда. Тогда же мы отправим в Германию корабли – будь уверен, не забудем и про тебя. Зная принцепса, ничуть не сомневаюсь в твоей печальной участи. А до этого посидишь в узилище.

– Посмотрим… – не очень уверенно буркнул Адонис.

По знаку легата стражники вывели его из зала. С улицы донесся разочарованный свист толпы…

Обнаженная Вента прижалась к Юнию, заглядывая в глаза. Улыбнулась:

– Я рада, что все закончилось.

– Закончилось? – Рысь с улыбкой оглядел обитые струящейся тканью стены. – Да нет, все еще только начинается. В Нордике еще очень много дел. Дел – созидательных и очень нужных не только для нас, но и для наших потомков.

Старый слуга осторожно поскребся в дверь:

– К тебе посетитель, господин. Ожидает во внутреннем дворике.

– Кто? – Юний повернулся на ложе.

– Какой-то малец, похоже, из варваров.

– А, – Рысь проворно натянул тунику, – наверное, из селения, с докладом.

Вента с любопытством выглянула в окно и расхохоталась:

– Ну конечно, из селения. Это же Зарко! Что-то он не очень-то весело выглядит.

– Зарко? И что ему надобно? Мог бы доложить Илмару.

Спустившись в атриум, Юний велел слугам позвать посетителя. Отрок вошел, поклонился.

– Присаживайся, – Юний гостеприимно кивнул на резную скамью. – Как в селенье? Схватили лазутчицу?