Разъяренный повар. Как псевдонаука не дает нам нормально поесть - Энтони Уорнер

Упс…

…надо просто изложить основные факты, в правдивости которых вы уверены. Вместо того чтобы говорить «прививки не провоцируют аутизм», надо сказать «прививки безопасны, эффективны и предотвращают многие ужасные болезни». Также, разоблачая мифы, нужно воздерживаться от слишком подробных деталей и научной терминологии…

Ты хочешь сказать, от статистики.

…потому что простые глупости зачастую более привлекательны, чем запутанная реальность. Кроме того, нужно убедиться, что альтернативы, которые вы предлагаете, не слишком сложны, что они доступны, но что от них можно в случае необходимости отказаться. И самое главное: если вы хотите вытащить из человеческого сознания давнее убеждение, вы должны его чем-то заменить, чтобы не образовалось пробела. Неполной картине люди предпочитают картину неправильную, так что если ваши слова не объясняют всю реальность целиком, их, скорее всего, сбросят со счетов. Если у человека, не страдающего целиакией, ужасные боли в желудке, а когда он переключается на безглютеновую диету, наступает облегчение, недостаточно сказать, что он это придумал. Боли реальны, и облегчение тоже. Говорить, что человек фантазирует, или даже высмеивать его – контрпродуктивная стратегия. Вам нужно обеспечить простое альтернативное объяснение, но не в покровительственном тоне, при этом убедиться, что это не слишком сложное решение. Возьмем FODMAP[31]-чувствительность. FODMAP-диета требует серьезного обследования у диетолога по строгому плану. Чтобы выявить истинную причину проблемы, потребуется несколько месяцев. Это может привести человека обратно к его безглютеновой диете, которая «просто работает».

Сознательно или нет, псевдонаучные движения используют прорехи в научном консенсусе, так что ученым действительно необходимо сплотиться. Наиболее явно эту потребность демонстрируют споры вокруг причин ожирения. Если не прийти к взаимопониманию, верить будут всевозможным псевдонаучным краснобаям, которые путают россказни и научные доказательства и утверждают, что знают ответ. Как только появляются трещины в почве, там прорастают сорняки псевдонауки, и если позволить им вырасти достаточно большими, они могут навеки задушить голос разума. Чистопитание, детокс, щелочная и палеодиета и много всего подобного проросло в трещинах, которые появились, пока академики спорили, не соглашались друг с другом и повторяли: «Это очень сложно».

Большая проблема

И вот тут лежит большая проблема. Наука должна обеспечить консенсус, хотя ее истинный двигатель – споры и несогласие. Миг, когда все научные голоса сольются в едином аккорде, будет концом прогресса. Требование, чтобы мир науки выступил единым фронтом, противоречит самой его сути. Как мы знаем благодаря Ученому Коломбо, науку всегда будет беспокоить «еще одна вещь».

Кроме того, от науки требуются четкие, исчерпывающие, простые ответы. Но если ответы вообще есть, то они зачастую пронизаны неопределенностью и полны сомнений. Чем больше изучают питание, тем глубже приходится копать, и новые области знаний обнажают свою огромную сложность. Если наука остается искренней и не вводит людей в заблуждение, она не может выдать четко сформулированные правила, которых так хочется нашим странно устроенным мозгам. Она может озвучивать мнения и вносить предложения, но она никогда не скажет: «Я точно знаю».

У псевдонауки есть огромное преимущество, поскольку она обращается к нашему инстинктивному мозгу и придумывает правила, которым легко следовать, не заморачиваясь на то, чтобы быть правой. Она с радостью делит все на белое и черное, хорошее и плохое, чистое и грязное. Наука не может и не должна что-либо из этого проделывать. Она в ловушке истины, которой вечно надо закрутить какую-нибудь сложную историю.

Что еще хуже, как мы уже говорили, отношение к еде может быть основано на «священных ценностях» – вещах, в которые безоговорочно верят и которые неуязвимы для доказательств[2]. Это значит, что сколько бы ни было контраргументов и контрдоказательств, люди свою веру не изменят. Широко рекомендуемые техники убеждения, такие как демонстрация четких аргументов или рекомендация доказанных альтернатив, тут просто не сработают.

Меняющийся мир информации

Когда мы что-то «немножко мониторим», как наш безглютеновый экспериментатор Джейми в начале этой книги, мы сами для себя открываем знания. В этот поиск могут закрасться предвзятости и неточности, тем более что поисковые системы и социальные сети адаптируются, чтобы показывать нам только те материалы, которые мы хотим видеть. Миллионы кусочков информации выкладываются в специфическом порядке, и если какой-то факт оказывается наверху списка, мы склонны верить, что он самый важный, самый релевантный и самый правдивый. Но этот порядок все больше связан с нашей историей поисковых запросов, с нашими лайками и интересами, чем с качеством доказательств. Нам кажется, что у нас есть право собственности на любой ответ, который мы нашли, мы относимся к нему гораздо внимательнее, чем к информации из пресс-релиза национальной службы здравоохранения и других серьезных инстанций.

Псевдонаука, теории заговоров и тому подобное процветает в нынешний информационный век, потому что самой несусветной ереси стало очень просто добраться до публики – этой ересью запросто делятся. Информация теперь чаще распространяется горизонтально, чем поступает от авторитетов, которым можно доверять. Процесс нашего поиска информации и взаимодействия с ней постоянно меняется, и странные убеждения становятся все более живучими. Интернет большой, в социальных сетях найдется убежище для закрытых сообществ единомышленников, и опасные ложные убеждения имеют возможность расти и процветать там абсолютно безо всякой проверки, что может сделать их невероятно вредоносными.

Проблема с медициной

Бывший натуропат Бритт Мари Хермс (мы с ней уже знакомы) долгие годы «лечила» пациентов, которые приходили к ней с реальными проблемами, серьезно влиявшими на их жизнь. Она говорит: