В нужное время в нужном месте - Андрей Богданов

– Не переживайте. Если в Великом Новгороде все пройдет по плану, я вас награжу по-царски.

Я поклонился:

– Приложу все силы, ваше высочество!

– Я верю вам, – ответил каннибал. – Надо поскорее выбираться из этой крепости. Она и вправду проклята.

– В смысле?

– Погиб наш юнга. Поскользнулся возле какой-то расщелины, в этих самых подвалах. Недалеко отсюда. Я, Вильгельм и наш судовой врач Нортон оказались свидетелями несчастья.

– Тело вытащили?

– Нет никакой возможности. Там жуткая глубина, крайне ненадежные стены…

– Да, жаль паренька, смышленый был.

– И не говорите, Бонифаций. Капитан Купер и так не в себе. А тут еще и это… Кстати, вы слышали последние новости из Великого Новгорода?

– Откуда?

– Да, действительно. Наши славные гвардейцы ликвидировали Фон-Ли.

– Да, это хорошая новость…

– К сожалению, при штурме Спецшколы погиб Рыка, заместитель Фишера.

– Неужели? Но какого черта он полез на передовую?

– Там был сущий ад, Бонифаций, – пожаловался людоед. – Эти мерзкие выкормыши дрались, как стая диких крысят. Фон-Ли дал автоматы даже семилетним детям, представляете? Одиннадцатилетние девочки стреляли из пулеметов. А когда заканчивались патроны, они бросали гранаты. Последней гранатой они подрывали себя вместе с подошедшими к ним солдатами. У гвардейцев более тысячи погибших.

– Ужас, ваше высочество…

– И не говорите! – воскликнул зверочеловек. – Когда стали зачищать подвал, туда вошел Рыка со взводом спецназа. Внезапно отключился свет – и началось невообразимое. Какой-то инвалид, слепой, без руки, успел перед смертью перерезать горло десятерым. Как позже выяснилось, этого прыткого инвалида звали Цезарь. Он был у воспитанников Фон-Ли кем-то вроде старосты.

– А как погиб сам Фон-Ли?

– Случайно. Ему чудом удалось пройти через все наши кордоны. Но солдаты обратили внимание на убегающего старика. Окликнули. Старик побежал еще быстрее. Один из гвардейцев выстрелил ему в спину. Попал точно в сердце. Труп опознали журналисты и бывший директор Спецшколы.

– Удачный выстрел.

– Да, я приказал Отто Фишеру представить этого гвардейца к награде.

– Из воспитанников кто-то уцелел?

– Никто. Я же говорю, они были невменяемы. Но есть и хорошие новости.

– Правда?

– На нашу сторону перешла морская пехота. Эти парни сейчас несут охрану казематов царского дворца и еще нескольких объектов.

– Это действительно здорово. Победа не за горами, ваше высочество.

– Да, наверное. Вертолеты будут через три часа. Потом мы пересядем на самолет и скоро будем дома.

– Замечательно!

– И еще. Сразу по прибытии вы должны выступить в прямом эфире. Из дворца. Вся необходимая аппаратура уже там. Ждут лишь вас.

– Но я не готов… Потом, в таком виде…

– Выверенный текст будет у вас перед глазами. Вы просто зачитаете его в телекамеру. А вид у вас, я считаю, самый подходящий. Настоящий герой, только что прибывший с поля битвы. А чтобы вы не волновались, я буду рядом.

– Как скажете…

– Да, Бонифаций, сам Отто Фишер сюда не прилетит, он должен лично контролировать обстановку на месте. Но он радировал, что вы можете точно показать место посадки вертолетов.

– Каким образом?

– Отто часто рассказывал вам о штурме крепости. Это какая-то проплешина в километре от стен. То самое место, куда они прыгали на парашютах. Вы представляете, где это?

– В общем, да. Думаю, что сумею найти. Это примерно в двух километрах от вон тех ворот… А сколько будет вертолетов?

– Девять.

– Понятно, ваше высочество.

– Возьмите трех любых матросов, рацию, сигнальные дымы и направляйтесь туда. О личных вещах не беспокойтесь, матросы их уже собрали в сумку. Ее вам принесут прямо к вертолетам.

– Есть!

Чтобы получше сориентироваться, я вскарабкался на крепостную стену. Проплешину разглядел сразу. Она за эти годы, конечно, малость заросла. Но для девяти вертолетов пространства было довольно.

На месте мы очутились примерно через час. Отправив матроса в крепость, дабы он проводил сюда остальных, я решил передохнуть и растянулся на траве.

Закурил. Вечерело. Солнце клонилось к закату… Но странное чувство не давало мне покоя. Будто что-то потерял, но не могу понять, что именно. Потрогал коробочку с бриллиантами. На месте. Других ценных пожитков в моем багаже не водилось. В чем же дело?

Перевернувшись на живот, я вдруг представил себя десантником, штурмующим морскую крепость…

И тут же понял, что не давало мне покоя. Заходящее солнце! Оно почему-то было не на западе, как положено, а на востоке! Оно било мне в глаза! Крепостные стены напрочь растворялись в золотисто-красных лучах. А ведь Отто Фишер как-то раз специально сделал упор на том, что яркое солнце заката поддерживало его в бою. И в мою память это почему-то прочно впечаталось. Я как-то на досуге даже рисовал план штурма этой крепости. Бухта – на востоке, десантники – на западе. Потому-то я и заблудился с компасом в катакомбах! Я подсознательно шел не к выходу, на запад, а вглубь, на восток.

И тут до меня дошло. С мирозданием все нормально. Стороны света на месте. Просто старый козел Отто однажды перевозбудился и машинально вспомнил детали своего боя на стороне пиратов. Он стрелял со стен крепости по десантникам!

Любопытно, что о закате Фишер говорил лишь один раз. В других устных мемуарах на ту же тему солнечный фактор вообще не фигурировал. На поминках Фишер, по крайней мере, об этом точно не заикался.

Но зачем же тогда штурм назначили на вечер? Ответ прост. Специально. Чтобы солнце слепило глаза десанту. Чтобы пиратом, находящимся в крепости, оно помогало!

Десант был. И все ребята, естественно, погибли. А пираты-гвардейцы вроде Фишера сегодня выдают себя за героев.

Однако ни практической пользы, ни оптимизма все сегодняшние новости и открытия не несли. Скорее, наоборот. Кольцо вокруг меня сжималось. За эти дни алгасты довольно прочно укрепились на Руси. И гвардия за них, и морская пехота, и, видимо, флот. Да и люди, оболваненные пиаром, тоже.

Народ встретит этих нелюдей с восторгом: «Да здравствует великий князь Арнольд! На престол его, на престол! Правь нами, неразумными!»

А маленький скелетик настоящего Арнольда так и останется лежать в своей детской кроватке рядом с мертвой мамой и няней. И горемычный призрак девицы Дездемоны будет вечно скитаться по темным коридорам, ожидая исполнения обещаний благородного рыцаря, Фехтовальщика Бонифация.