Филин - Андрей Воронин

– Ну вот и хорошо.

– Мэрия за меня. Теперь можно и расслабиться.

Пожалуй, я напьюсь.

Корытин в это время сидел в маленькой комнатке на втором этаже, сидел за закрытой дверью. Ключ от комнаты был у Нестерова. Все развернулось так, как Нестеров и предполагал. Сели за стол, выпили, поговорили, закусили. Выпили еще и еще, опять поговорили. Горбатенко быстро хмелел. Нестеров не забывал подливать гостю. Вскоре Горбатенко окосел. Галстук уже был снят, верхние пуговицы рубашки расстегнуты, пиджак валялся на диване.

«Потная скотина!» – подумал о своем госте Нестеров. Он то и дело поглядывал на часы.

Когда стрелки стали под прямым углом – маленькая уперлась в римскую девятку, а большая в двенадцать, к дому подъехала машина.

– Кто-то приехал, – небрежно кивнул бывший следователь районной прокуратуры.

– Кто бы это мог быть? Интересно, – встав из-за стола, Нестеров направился к входной двери. Когда он ее открыл, картинно всплеснул руками и расхохотался. – Ба, какие гости, одна другой краше! Игорь Иванович, взгляни, кого нам Бог послал, это же просто сказочный подарок! Двое серьезных мужчин коротали вечер в одиночестве, и тут…

Горбатенко было уже все равно, кого послал Бог летним вечером в загородный дом бизнесмена Нестерова. Он даже не стал застегивать рубаху.

– Женщины! – воскликнул он и с трудом смог выбраться из-за стола.

– Милости просим к нашему столу.

Это мой друг, – представил девицам Горбатенко Нестеров. – Величают его Игорь Иванович, можно просто Игорь.

Мы же не на совещании каком-нибудь и не в Думе заседаем.

Анжела и Юля скромно улыбнулись. Они свое дело знали, недаром Нестеров щедро им платил.

– Мы проезжали мимо, видим, свет горит. Подумали, проведаем Виктора Николаевича. Мы думали, что вы обрадуетесь, – сказала Анжела, тряхнув волосами.

– Милости просим к столу.

А мы с Игорем в баньку собрались. Присоединяйтесь, – предложил Нестеров.

– Да, да, присоединяйтесь, мы не против, – развязно бросил Горбатенко, думая, что своим предложением он испугает девиц. Те переглянулись, словно им предлагали не в баню сходить, а прыгнуть с двенадцатого этажа, держась за руки.

Затем кивнули:

– Мы согласны.

– Ничего себе! Значит, будет весело, – сказал Нестеров. – Я смотрю, Игорь Иванович не против?

– Разве я могу быть против? – рука Горбатенко уже легла на колено Анжеле и заскользила к бедру.

Анжела потную руку гостя не стала убирать, она уже поняла: хмырю она приглянулась и денежки Нестерова отработает.

Горбатенко взял два бокала и, даже не спросив у гостей, наполнил их водкой:

– За знакомство, дамы.

И Юля, и Анжела лишь пригубили бокалы. Горбатенко же опрокинул водку в рот так, словно это была минералка, а его сжигала нестерпимая жажда.

Корытин, сидевший наверху, слышал разговоры, шум, гам, смех, звон бокалов. Он нервничал и злился:

«Скорее вы идите в баню, мойтесь, трахайтесь, мать вашу так! А то у меня уже душа извелась. Пьете водку, жрете огненную воду, а мне нельзя. Мне бы хоть глоточек, хоть полрюмочки, хоть бы язык промочить дали. О, гнусные уроды!»

Пока режиссер-неудачник Корытин предавался нервным и скорбным размышлениям, исходил злобой и завистью, Анжела уже оказалась на коленях у Горбатенко. Руки кандидата в депутаты скользили по блузке, толстые пальцы цеплялись за твердые соски.

– Пора остыть, – воскликнул Нестеров, – мы что-то разошлись с тобой, Игорь Иванович. Девочки, пойдемте купаться?

– С удовольствием, – воскликнули хором Анжела и Юля.

Горбатенко же не хотел отпускать свою жертву.

Его руки вцепились в девушку он ухватил ее, как пьяница, потерявший равновесие и ориентацию, держится за фонарный столб или дерево. Голос Нестерова был строг, и это немного отрезвило Горбатенко.

Со смехом, с гиканьем и сальными шутками компания, на ходу сбрасывая одежды, двинулась во внутренний двор к бассейну.

– Секундочку, я сейчас. Вы тут прыгайте в воду, плавайте. Смотри, Анжела, чтобы Игорь Иванович не утонул.

– Я? Да вы что? Я такой бассейн могу пронырнуть. Прямо в штанах прыгну.

– Ботинки снимите! – закричала Юля.

Горбатенко уже оттолкнулся от бортика и плашмя упал в ярко-голубую воду. Тысячи брызг засверкали в лучах подсветки.

Нестеров взбежал на второй этаж, открыл дверь:

– Как ты, Корытин?

Режиссер нервно дернул головой, облизал пересохшие губы.

– Нормально, – выдавил он из себя.

– Сейчас будешь снимать. Постарайся, чтобы тебя никто не заметил. Можешь с балкончика, можешь из окна, а можешь и из сада, с кустов.

– Понял.

Нестеров разделся, нырнул в бассейн, где уже плескались с Горбатенко две девицы. Юля пыталась стащить штаны с кандидата в депутаты. Бассейн был глубокий, и Горбатенко нырял как поплавок, то захлебываясь, то отплевываясь, грязно матерясь.

Наконец штаны с него стащили. Все четверо плавали голые. Девицы как могли обнимали и ласкали кандидата в депутаты. Они наваливались на него, выталкивали из воды, хватали за ноги, за руки, вытворяли черт знает что. Нестеров же плавал от одного бортика к другому, равномерными гребками рассекая бирюзовую воду.

Корытин снимал, как было условлено, то с балкона, то из окна. Затем на четвереньках заполз в кусты и принялся снимать оттуда. Снимать было интересно, как-никак, девицы были приятны во всех отношениях. Затем они вытащили Горбатенко на бортик, помогли ему подняться, и он побежал за ними в дом, в спальню на первом этаже.

То, что произошло в спальне, Корытин запечатлел с наездами, с укрупнениями. Ни девицы, ни их жертва даже не догадывались о том, что их снимают.

– Виктор Николаевич, идемте к нам! – звали девицы Нестерова.

– Вы развлекайтесь, а я на вас посмотрю.

– Виктор, иди сюда, помоги, – завопил из-под Анжелы, оседлавшей его, кандидат в депутаты.

– Нет уж, дорогой, без меня. Ты мужик крепкий.

А я потом.

Нестеров сидел в халате, в резиновых шлепанцах на босу ногу и наблюдал за совокупляющимися, смотрел на них пресыщенным взглядом. Так обжора смотрит на блюдо, от которого его уже воротит.

Так же на всю сцену оргий смотрел и режиссер-оператор Максим Максимович Корытин. Он даже не возбудился. Порно за свою карьеру он снял предостаточно. Сцену в спальне он снимал через окно.

– Юля, пойдем со мной! – позвал девушку Нестеров.