Филин - Андрей Воронин

– Медведя мы завалим, и всех остальных тоже.

Еще пару недель изнурительной гонки – и можно будет похлопать в ладоши, постричь купоны, – произнес Нестеров, прикидывая, куда бы сесть.

Все было завалено пачками листовок, программами кандидата в депутаты, его портретами, плакатами.

– Минералки с газом или без газа? – промакивая вспотевший лоб, осведомился Горбатенко.

– Да, да, минералки без газа.

– Тамара, минералки гостю, а мне чай. Покрепче, с мятой.

И минералка, и чай появились через минуту, словно уже были готовы и ждали, когда хозяин отдаст распоряжение.

– Что, тяжело? – спросил Нестеров, усаживаясь в кресло напротив стола.

– Устал ужасно.

– Надо иногда расслабляться, а то и сердце не выдержит. Ты хоть мужик и крепкий, – сказал Нестеров, глядя на сгорбившегося над столом Горбатенко, – но и ты не железный. Сегодня воскресенье, почему бы тебе не сделать свой рабочий день короче на пару часов.

– Мысль, конечно, хорошая, – сказал Горбатенко, делая глоток горячего чая. – Но как это устроить?

Дел столько, что и к полуночи не переделаешь.

– Отложи дела, все подвиги не совершишь, всех женщин не поимеешь. А завтра со свежими силами рванешь и перевыполнишь объем, наверстаешь.

– Кстати, что у меня сегодня? – Горбатенко принялся листать большую записную книжку, всю испещренную заметками.

– Ты видел последний опрос? – спросил Нестеров, держа на ладони стакан с ледяной минералкой.

– Нет, еще не видел.

– Ты оторвал у генерала еще пять процентов. Молодец, поздравляю.

– Выходит, я его уже на семнадцать процентов обошел?

– Выходит, так, – ответил Нестеров. – Но ты знаешь, все эти проценты и цифры сегодня выглядят так, а завтра могут выглядеть совсем по-другому.

Горбатенко сплюнул, постучал по дереву:

– Не надо, чтобы выглядели по-другому, пусть лучше по-другому выглядят генералы. Пусть мой рейтинг идет вверх, а его – вниз.

– Я говорил с людьми Лужкова.

– И что они? – исподлобья, настороженно взглянул на вальяжного бизнесмена кандидат в депутаты.

– Пообещали включить административные ресурсы. Это даст тебе еще шесть или семь процентов.

Так что можешь рассчитывать на победу даже в первом туре.

– Хорошо бы, – вздохнул Горбатенко, – но я в это не очень верю. Думаю, второй тур будет.

– А вот я думаю, не будет, – твердо бросил Нестеров, затем приблизился к столу, оперся о него и посмотрел в глаза Горбатенко лукаво и хитро:

– Слушай, кандидат, завязывай текучку. Я чего приехал, хочу, чтобы ты немного отдохнул, хочу тебя за город вывезти. Посмотришь на зеленую травку, птичек послушаешь, поешь, выпьешь, в баньке попаришься. Совсем другим человеком станешь, а то выглядишь – в гроб краше кладут.

– Предложение, конечно, заманчивое, но у меня, Виктор Николаевич, три важные встречи.

– Позвони, перенеси на завтра. Все за один раз не переделаешь. Привыкай свои условия диктовать.

Ты меня понял?

– Там кто-то важный будет?

– Ни-ко-го, – сказал Нестеров, – ты и я. А завтра придешь на работу свеженький, чистенький, полный сил. Решай, кандидат, и поскорее решай.

– Ладно, – сказал Горбатенко и громко крикнул:

– Сергея позови, Тамара!

Появился начальник штаба Сергей Николаевич Брюзгин.

– Сергей Николаевич, – не вылезая из-за стола, быстро сказал Горбатенко, – покомандуй тут, скажи, что у меня дела срочные и меня не будет до завтра.

Все встречи перенеси на утро.

– Бумаги подписать надо.

– Давай, прямо сейчас подпишу.

– Но они еще не готовы.

– Неси бланки, я их подпишу. Тебе я доверяю, впечатай туда все, что сочтешь нужным.

Подписав две дюжины бланков, Горбатенко принялся сжимать и разжимать короткие пальцы. Нестеров поглядывал на кандидата в депутаты немного брезгливо, но, так как бизнесмен сидел против окна, Горбатенко не мог видеть выражение лица Нестерова.

"Копошишься, уродец, мои денежки транжиришь. Ну, ну, давай, давай, недолго тебе плясать осталось. И не таких Нестеров сметал со своего пути.

Полетишь ты, Горбатенко, как пешка с шахматной доски под стол. И тогда можно будет тебя растоптать, раскрошить. Спасибо Кабанову, отличную идею подбросил".

– Вы что-то сказали? – вскинув голову, оторвавшись от бумаг, спросил Горбатенко.

– Я смотрю, время идет, а мы сидим здесь, потеем.

– Все, все, я заканчиваю.

«Не здесь ты будешь заканчивать», – подумал про себя Нестеров.

И тут случилось непредвиденное. Позвонил чиновник из мэрии и, сославшись на то, что сам мэр поручил ему незамедлительно встретиться с Горбатенко, назначил встречу. Горбатенко чертыхнулся и посмотрел на бизнесмена Нестерова, как провинившаяся и нагадившая посреди комнаты собака смотрит на хозяина.

– Вот незадача, – сказал кандидат в депутаты, – и хотел бы бросить все, но не могу.

– Понимаю, дело важное, такому человеку даже я бы не смог отказать. Игорь Иванович, я за тобой через полтора часа пришлю машину.

Горбатенко вздохнул с облегчением:

– Вот это хорошо, за это спасибо.

– Но не подведи, буду ждать. Есть о чем потолковать.

Нестеров уехал.

Корытин ждал Нестерова в гостиной его загородного дома. Маленькая цифровая камера лежала у него на коленях. Перед ним стояла бутылка минералки и стакан, в полной пепельнице дымился окурок. Корытин ждал Нестерова уже часа полтора.

– Я готов, – выпалил он, бережно снимая с колен камеру и кладя на журнальный столик.

– Придется еще подождать.

Они вдвоем обошли дом, наметили точки для съемок. Нестеров еще раз предупредил, чтобы сам он в кадре мелькал как можно меньше.

– Корытин, и не дай Бог, чтобы тебя заметил кто-нибудь из гостей.

– А девицы? – спросил Корытин.

– И девицы тоже. Но самое главное, чтобы тебя не заметил мой гость.

– Постараюсь даже не дышать.

В восемь вечера прибыл довольный Горбатенко.

Он сиял как начищенный ботинок. Нестеров пристально на него посмотрел и хитро подмигнул:

– Порядок?

– Даже сам не ожидал. Мне этот гад из мэрии сказал, что сам мэр заинтересован в моей победе. Они на меня ставят.