Краткая история Европы - Саймон Дженкинс

Затем Гитлер приступил к Польше с требованием заключить пакт, позволяющий его войскам проходить по территории страны в случае конфликта с Москвой. Польша отказалась, надеясь, что западные страны помогут ей, если ситуация осложнится. Гитлер ждать не стал. В августе 1939 г., когда союзные державы обдумывали альянс со Сталиным, эмиссар Гитлера Риббентроп подписал пакт о ненападении с советским министром иностранных дел Молотовым. Пакт включал секретный протокол о разделе Польши и Прибалтики между Советским Союзом и Германией – эхо агрессии императрицы Екатерины и Фридриха Великого. Отвечая на вопрос, как он мог спеться с фашистским диктатором, Молотов ответил журналистам, что «фашизм – это дело вкуса». Это был чистый оппортунизм с обеих сторон.

1 сентября 1939 г. без ультиматума или переговоров Гитлер ввел полуторамиллионную армию в Западную Польшу; одновременно с этим Москва оккупировала Восточную. Сталин поделился с соратниками планами ликвидировать польское государство. Около 70 000 польских солдат погибли на Восточном и Западном фронтах. В плен было взято в десять раз больше. Позже несколько тысяч польских офицеров поставили к стенке, а сотни тысяч гражданских лиц хладнокровно убили. В следующие шесть лет Польше предстояло пережить тяжкие страдания.

Эти нападения были таким беспардонным нарушением Версальского договора, они были настолько опасны для мира в Европе, что не оставили Британии и Франции выбора. Как сказал Чемберлен, обращаясь к нации утром 3 сентября, «ситуацию, когда ни одному слову немецкого вождя нельзя верить и ни один народ или страна не могут чувствовать себя в безопасности, терпеть больше нельзя». Британия и Франция находились теперь в состоянии войны с Германией. Но так как Гитлер пока не проявил агрессии в отношении кого-либо из них, обе страны надеялись, что военные действия ограничатся Восточным фронтом, где послужат сдерживанию советского экспансионизма.

Начало Второй мировой войны было предсказуемым, как дебют шахматной партии. Как и в прошлую войну, Германия попыталась выбраться из географической ловушки. Она стремилась на восток, к равнинам, лежащим между Одером и Дунаем, и на запад – за Рейн, в Лотарингию, вечное яблоко раздора. Гитлер хорошо выучил уроки истории. В 1860-х гг. Бисмарк тщательно прикрыл тылы союзом с Россией, что обеспечило ему пространство для маневра в войне с Австрией и Францией. План Бисмарка увенчался бесспорным успехом. Кайзеру Вильгельму в 1914 г. не удалось его повторить, за что он и поплатился, сражаясь на двух фронтах. К 1939 г. Гитлер нейтрализовал Австрию, Чехословакию и Польшу и сдерживал Советский Союз посредством пакта Молотова – Риббентропа. Он знал, что однажды ему придется иметь дело с Советами, но сначала из уравнения нужно было удалить Францию. Стратегия кристальной ясности – в духе Бисмарка.

Гитлер сам был рядовым, сидел в окопах и не был обременен расхожими представлениями генералов, командовавших боями пресловутой «предпоследней войны». Он понял критическую важность маневренной техники. Армия должна двигаться со скоростью самого быстрого танка; прочим подразделениям придется подстраиваться. Германская промышленность ускорилась и выпустила сотни танков, кораблей и самолетов всего за несколько месяцев.

Зимой 1939–1940 гг. Гитлер подводил итоги. Свое «жизненное пространство» он уже завоевал. Ходили слухи, что в Британию и Францию были отправлены эмиссары прозондировать почву насчет заключения мира и будто бы министр иностранных дел Британии лорд Галифакс отнесся к ним благосклонно. Но угроза союзников блокировать территориальные воды Норвегии, чтобы остановить экспорт шведского железа в Германию, вынудила Гитлера в апреле 1940 г. напасть на Данию и Норвегию. Экспедиционным силам союзников пришлось отступить, а дебаты в палате общин в Лондоне привели к отставке Чемберлена. К власти пришло коалиционное правительство во главе с Уинстоном Черчиллем. Все, ну или почти все, сходились во мнении: никаких сделок с Гитлером; Британия больше не может оставаться в стороне от войны в Европе. И все же сохранялась надежда, что до реальных военных действий дело не дойдет.

В мае Гитлер ввел танки в Южную Бельгию – через Арденнский лес, в обход слывшей неприступной французской линии укреплений Мажино. Он смел британские силы, отправленные с целью остановить его в Северную Францию, оттеснив их к Дюнкерку. Не готовый на этом этапе к открытой войне с Британией и нуждавшийся в передышке для своих танковых частей, Гитлер позволил британцам переправиться домой через Ла-Манш с минимальными потерями. В Британии Дюнкеркскую операцию подавали как своего рода победу. Оборона Франции никуда не годилась. Немецкие войска быстро дошли до Парижа; кинопленка запечатлела Гитлера, разъезжающего по Елисейским полям и позирующего у Эйфелевой башни.

Вскоре север Франции был уже в руках немцев, а юг контролировался прогерманским вишистским режимом маршала Петена. По сравнению с Первой мировой участие Франции в войне было минимальным. Однако планы Гитлера подчинить себе Южную Европу, используя ось с Италией, таким успехом не увенчались. Попытки Муссолини расширить итальянскую «империю» за счет Балкан и Африки провалились. Немецким войскам пришлось самостоятельно наступать на Балканы и продвигаться в Грецию. В Испании переговоры Гитлера с Франко провалились из-за неприемлемых претензий последнего на французские территории в Африке, хотя Франко и подтвердил, что Испания будет соблюдать нейтралитет.

Что касается Британии, Гитлер надеялся, что та, как обычно, устранится и не станет вмешиваться в конфликт на материке. Тем не менее он разрешил генералам разработать операцию «Морской лев» – план высадки на южном побережье Британии, если возникнет такая необходимость. Так как флот Германии не мог сравниться с британским, Гитлер настаивал, что к операции нельзя приступать, пока не нейтрализованы военно-морские и военно-воздушные силы англичан. Попытка уничтожить ВВС Великобритании провалилась: в «Битве за Британию» летом 1940 г. англичане одержали победу – успех, который блестяще использовал Черчилль для укрепления морального духа нации после Дюнкерка. Гитлер был, без сомнения, достаточно умен, чтобы усомниться в успехе вторжения в Британию. Королевский военно-морской флот был на тот момент непобедим, а авиация доказала свое превосходство над люфтваффе. Гитлер отказался от плана «Морской лев» в сентябре 1940 г.

Война между Англией и Германией ограничивалась теперь взаимными бомбардировками – они уносили множество жизней, но стратегическое значение их было сомнительным. Командование ВВС обеих сторон уверяло, что бомбардировки подорвут военное производство и ослабят дух нации настолько, что правительство будет вынуждено капитулировать. Эту стратегию они примеряли к врагу, но не к себе. Дошло до споров, нужно ли бомбить военные и промышленные объекты или лучше сосредоточиться на жилых районах, чтобы максимально запугать население государства-противника, даже несмотря на то, что бомбардировки мирных граждан нарушали Гаагскую конвенцию. Военные объекты тщательно охранялись, обстрелы требовали высокой точности, и ВВС предпочитали более доступные цели. Главный защитник устрашающих бомбардировок – британец Артур «Бомбометатель» Харрис – хотел добиться «таких разрушений, при которых капитуляция неизбежна». Его тезис пройдет проверку масштабными разрушениями и сохранится в тактике «страха и трепета», к которой прибегают ВВС и в наши дни.