Последний владыка - Анна Варенберг

Ее разочарование было настолько сильным, что перехватило дыхание, и Джун не сразу смогла снова обрести дар речи. Конечно, как она могла ошибиться. Не Тревер. Его двойник, генетически идентичный двойник, клон, о котором говорила Идис. Она же видела его на голограмме и в видеозаписи. Неужели это было совсем недавно? Теперь Джун казалось, что с момента ее последней беседы с Идис прошло не меньше столетия.

— Джошуа? — осторожно спросила она. — Тебя ведь так зовут? Я… мне очень приятно познакомиться с тобой, и к тому же ты только что спас мне жизнь, а я даже не поблагодарила тебя. Прости, я очень испугалась… Я могу увидеть Тревера и Фрэнка? Мне нужно передать им кое‑что очень важное. Вот, — она показала ему браслет. — Идис сказала, в этой штуке заключено спасение для всех вас, то есть нас… Не знаю, но у меня нет причин ей не верить. Пожалуйста, Джош, отведи меня к моему мужу. Я хочу немедленно встретиться с ним. Он здесь, в Центре? С ним все хорошо?..

— Нет, — чуть помедлив, покачал головой Джош. — Мне очень жаль, Джун. Но Тревер…

— Что с ним? Скажи мне правду. Он… погиб? Да?!

Джош попытался обнять ее, но девушка оттолкнула его и вырвалась.

— Не трогай, не прикасайся ко мне! Какого черта? Ты врешь, врешь! Я бы почувствовала, если бы с ним произошло непоправимое! Я бы уже знала, раньше, чем пришла сюда!..

— Пойдем со мной, — вмешался еще один голос. — Привет, Джун. Я отведу тебя к Треверу.

— Фрэнк, — с облегчением выдохнула она. — О Господи, наконец‑то. Почему он, Джошуа, говорит, будто мой муж…

— Ты сама увидишь и поймешь. Джун, ты же сильная женщина.

Джош что‑то тихо сказал ему, но девушка не разобрала слов. Фрэнк кивнул в ответ и взял ее за руку, как ребенка.

— Позволь, я сниму это украшение, — попросил он.

— Сначала я должна увидеть мужа, — Джун вырвала руку. — Ты только что обещал!

Фрэнк не стал возражать. Он прекрасно понимал, какие чувства бушуют в ее душе, понимал и то, что Джун все равно не отступит. Как во сне, не чувствуя под собою ног, она шла по каким‑то лестницам и переходам, пока Рейнольдс не остановился возле высокой стеклянной перегородки одного из боксов, предоставляя Джун возможность сделать то, чего ей так хотелось. Но только человек, находившийся по другую сторону перегородки, с Тревером имел слишком мало общего. По сути, его и человеком‑то можно было назвать с трудом. Он вел себя как обезумевшее, бешеное животное, издававшее нечленораздельные звуки ярости и отчаяния, а в его глазах, когда он взглянул в сторону Джун, не было ни капли узнавания. Джун прижала ладони к стеклу, выкрикнув его имя, но Тревер явно не слышал ее.

— Что с ним? — спросила она. — Почему он стал таким, Фрэнк? Это что, тот самый вирус, о котором все столько говорят?

— Да, примерно так, — подтвердил Рейнольдс. — Вирус… который я создал. Это произошло только по моей вине. Я пытался синтезировать вещество, нейтрализующее его действие, но пока у меня ничего не получается. Я так и не смог определить, где допустил ошибку. Если бы мне это удалось, возможно, у Тревера появился бы шанс. И не только у него.

— Я войду к нему, — решительно произнесла Джун. — Я должна это сделать.

— Даже не думай. Он просто разорвет тебя на куски, стоит тебе оказаться в зоне его досягаемости.

— Ну и пусть. Только я полагаю, этого не случится, — она протянула Фрэнку руку с браслетом — змейкой. — Вот, теперь возьми, Идис говорила, ты один сумеешь правильно этим распорядиться. Там какие‑то микрочипы, содержащие важную информацию.

— Я знаю, это тоже одно из моих изобретений, — Рейнольдс осторожно провел пальцами по поверхности браслета, и тот легко, словно сам собой, расстегнулся. — Я немедленно займусь расшифровкой, а тебе пока стоит отдохнуть.

— Послушай, Фрэнк, я сделала все, что следовало, и сделала хорошо, — упрямо проговорила Джун, — ты не можешь запретить мне такую малость — быть рядом с Тревером теперь, когда я нужна ему, как никогда прежде. Пропусти меня к нему, не удерживай. Я в любом случае найду способ войти туда.

— Это самоубийство!

— Называй как хочешь. Ты должен меня понять, и не смей мне указывать! У тебя нет такого права!..

— Что ж, иди, — Фрэнк набрал какую‑то комбинацию цифр на кодовом замке, и часть бронированного стекла приподнялась, пропуская Джун. Девушка, чуть пригнувшись, шагнула внутрь и остановилась. Теперь ничто не разделяло ее с человеком, к которому она стремилась так долго и настойчиво. Странное дело, она совершенно не испытывала страха перед ним, и на какой‑то момент Джун отчетливо увидела, что в лишенных разума глазах Тревера мелькнуло… недоумение. Он прекратил метаться, как запертое в клетке животное, и замер, пристально глядя на нее.

— Тревер, — она протянула руку, коснувшись его спутанных волос, — я пришла. Ты же не сделаешь мне ничего плохого, верно? Я люблю тебя.

Он отшатнулся от нее, словно это прикосновение обожгло его, и, забившись в угол, закрыл голову руками. Внутри того существа, которым он стал, происходила страшная борьба. С одной стороны, инстинкт требовал немедленно утолить терзавший его голод. Но нечто непонятное, не менее сильное, запрещало ему совершать подобные действия. Он не помнил не только Джун, но и себя самого, и не понимал смысла ее слов, однако та крошечная искра разума, что все еще тлела в нем, вдруг сделалась ярче, и он сражался с самим собой за этот слабый живой свет, не давая ему окончательно угаснуть. Джун продолжала говорить, ей казалось, если она замолчит, все будет кончено бесповоротно, и с Тревером, и с нею самой. Она рассказывала ему о своем непростом путешествии от Земли до Олабара, и о погибшей Идис, и о Шаисте, вслух вспоминала множество крошечных деталей их недолгой счастливой совместной жизни, и те испытания, которые они пережили прежде, сразу после своего знакомства, говорила о Хьюго, Соле, Шеннече, солнечных камнях… Обо всем и ни о чем, лишь бы не молчать, лишь бы заставить его слушать! Джун вновь утратила ощущение времени, сейчас для нее не существовало ничего, кроме Тревера. Она чувствовала, как с каждым словом, каждым вдохом и выдохом передает ему те ощущения, которые испытывает сама, свою силу, и всю любовь, и непобедимую веру в благополучный исход, несмотря на нынешние роковые обстоятельства.

… — Я понял, — Фрэнк оторвал взгляд от монитора компьютера и перевел дух. — Идис, девочка моя, ты сделала это!..

Его формулы, которые он прежде имел глупость считать почти совершенными, предстали перед ним в несколько измененном виде. Идис всегда была великолепным теоретиком, и ей удалось внести необходимую корректировку в его разработки, выявив ту самую ошибку, над поиском которой Фрэнк безуспешно бился столько времени. Конечно, для создания своей сыворотки он использовал в основном кровь тех дайонов, которые были подвержены мутации, приводившей к смерти их детей. Введенное в организм обычных людей, это вещество начинало разрушительное действие. Гормон дельта — си плюс не столько активизировал телепатические способности, сколько разрушал человеческое сознание, но его влияние можно было нейтрализовать! Причем сделать это требовалось как можно быстрее. Фрэнк не был уверен, что идея Идис сработает наверняка, ведь зачастую между теорией и практикой пролегает настоящая пропасть, но прекрасно понимал, что сейчас иного выхода у него все равно нет.