Изумрудный атлас - Джон Стивенс

Потом они все долго молчали. В комнате стало прохладнее, сквозь стены доносились энергичные команды и шум, производимый людьми и гномами.

Наконец Кейт сказала:

— У меня было видение. Вот почему я упала в обморок. Вовсе не от голода, и не почему-то еще.

Она рассказала брату с сестрой, что ей привиделась битва в Мертвом городе. Только в ее видении все было по-другому. Крикунов было гораздо меньше. И гномов тоже не было, и полчища подземных чудищ не вылезали из недр горы. Был только небольшой отряд Габриэля. И они победили. Разгромили Крикунов. А потом люди Габриэля освободили пленников и вместе с ними отправились в город.

— Но все же было не так, — перебила Эмма. — Это какое-то неправильное видение.

Кейт пожала плечами.

— Какое было.

— Это все? — спросил Майкл.

— Нет.

Кейт рассказала, что в ее видении Графиня узнала о приближении Габриэля и остальных людей, поэтому забрала детей и перебралась вместе с ними на корабль посреди озера.

— Но почему ты увидела то, чего не было? — не унималась Эмма. — Это же глупость какая-то!

— Может быть, это было, — ответила Кейт. — Может, так и будет. Перед тем как меня посетило это видение, Робби и доктор Пим как раз говорили о походе на город. Я думаю, что мое видение — это предостережение.

— Предостережение о чем? — переспросила Эмма. — Габриэль ведь спас ребятишек, правильно? Ты это увидела?

Кейт сунула руку в карман и вытащила два снимка, которые все время носила с собой. Они были все еще мокрыми после плавания в подземном озере. На одной из фотографий была изображена Кейт в спальне дома в Кембриджском водопаде (это был их обратный билет домой), а вторую дал девочкам Абрахам, сказав, что это его последний снимок. Несколько секунд Кейт внимательно смотрела на эту карточку, на темные фигуры, выбегавшие из леса, на свет их факелов. Потом перевернула ее обратной стороной.

— Нет. Плотина разрушилась, корабль рухнул в водопад, и все дети погибли. Перед смертью Графиня прокляла эту землю. — Кейт протянула фотографию Майклу. — Абрахам сделал этот снимок в самый последний момент. Посмотри на оборот.

Там мелким почерком были написаны десятки имен. Кейт указала на одно.

— Стивен Мак-Клаттери, — прочел вслух Майкл.

— Они все погибнут.

— Нет! — вскочила Эмма. — Ничего такого не будет! Это просто другое прошлое! Ты увидела другой вариант прошлого! Того, которое было бы, если бы мы сюда не попали! Ты же сама сказала, что доктора Пима здесь не было! И гномов тоже! Они все изменят! Они ее остановят! На этот раз все будет по-другому! Мы здесь, чтобы им помочь! Все будет по-другому! Мы спасем этих детей, а потом доктор Пим отведет нас к нашим родителям! Ты слышала, что он сказал? Он обещал! Ты же слышала, Кейт!

Дверь с грохотом распахнулась, и в комнату вошел Уоллес.

— Так, ребятки. Прошу к столу. Ать-два, левой! Ать-два, правой! Быстрее, армия скоро выступает.

— Идите, — сказала Кейт. — Я сейчас подойду.

Майкл вложил фотографию Абрахама в свою тетрадь, и они с Эммой направились следом за гномом. Но в последний момент Кейт окликнула сестру. Она вручила ей последнюю фотографию, ту, на которой она была снята в спальне.

— Пусть будет у тебя.

— Точно? Почему?

«Потому что я хочу, чтобы у тебя осталась моя фотография», — едва не сказала Кейт.

— Просто… просто пусть будет. Идите скорее.

И она осталась совсем одна.

Кейт не сомневалась ни секунды: если она ничего не сделает, если позволит Габриэлю, Робби и доктору Пиму выполнить свой план, дети погибнут. Несмотря на все их старания, ничего нельзя будет изменить. Время, как успела понять Кейт, похоже на реку. Можно преградить его течение, можно даже на время изменить его ход, но река подчиняется своей собственной воле. Она хочет течь так, а не иначе. Ее придется заставить повернуть вспять. А для этого нужна готовность на жертвы. Кейт вспомнила про обещание, которое дала Анни и другим детям. Она пообещала им, что вернется.

Она сунула руку в карман и вытащила ключ, которым недавно открыла клетки. Хорошо бы ей довелось еще раз увидеть своих родителей.

Через десять минут один из мужчин, проходивших мимо клетки секретаря, заметил, что дверь распахнута, а пленник исчез. Примерно в это же время Эмма, прибежавшая позвать сестру, увидела, что Кейт тоже пропала.

Воздух подсказал Кейт, что они уже близко. Это была уже не та сырая затхлость, которой она дышала с прошлого утра, а настоящий чистый и свежий воздух. Видимо, секретарь тоже почуял его.

— Почти пришли, — просопел он, еще крепче стискивая руку Кейт, которую не выпускал всю дорогу, причем, как ей показалось, не столько от усталости, сколько из страха, как бы она не сбежала. — Почти пришли…

Клетку никто не охранял, поэтому Кейт не составило никакого труда незаметно прошмыгнуть к решетке и предложить секретарю сделку.

Если Графиня освободит детей и уйдет, не причинив никому никакого вреда, Кейт принесет ей Атлас. Но для начала секретарь должен будет доставить ее в Кембриджский водопад раньше, чем туда придет армия Робби и Габриэля. Сможет он сделать это?

— Конечно, — ощерился серозубый человечек, — запросто!

И вот теперь они вдвоем шли по туннелям. Кейт несла над головой украденный фонарь и думала о Майкле и Эмме. Будь у нее возможность, она рассказала бы им, что ее видения совсем не похожи на кино. Она не смотрела их, а проживала. Она сама была на корабле, когда тот рухнул в водопад. Она пережила все, что испытали дети, когда корабль несло на скалы. Она разделила их предсмертный ужас и была готова на все, лишь бы избавить их от этой муки.

Они с секретарем свернули за угол, и впервые за два дня Кейт очутилась под открытым небом.

Они стояли высоко над долиной, на тропинке, змеившейся по склону горы. Было полнолуние, и весь мир купался в безмятежном серебристом сиянии. У Кейт захватило дух от величественного ощущения пространства. Наверное, это было самое прекрасное зрелище, какое она когда-либо видела.

Секретарь плюхнулся на колени на краю утеса и принялся ковырять землю пальцем.

— Что вы делаете? Остальные скоро отправятся искать меня! Нам нужно…

— Тихо! Мне нужно сосредоточиться!

Кейт снова обернулась в сторону туннеля. В любой момент оттуда могли раздаться голоса, окликающие ее по имени, и показаться свет приближающихся факелов…

— Вот, — секретарь выпрямился и вытер руки о пиджак, — готово.

— Что готово? Вы зачем-то начертили какую-то линию в песке!

— Да, но какую линию! Специальную.