Воеводы Ивана Грозного - Дмитрий Володихин

Но, думается, существуют более прозаическая причина возвышения этого человека: у него была влиятельная родня, составившая ему протекцию. В частности, близким родственником Андрея Петровича был боярин кн. С.И. Пунков-Микулинский, блистательный полководец и обладатель богатого удела в Микулине, умерший в 1559 г. или, быть может, в начале 1560-го; более того, за Микулинского стояла и его могучая родня по жене — семейство старинных московских бояр Морозовых. Князь Телятевский как раз весной 1559 г. вернулся из победоносного похода в Ливонию, где войсками командовал кн. С.И. Пунков-Микулинский. После разгрома немецких войск под Чествином он имел возможность в лучшем виде представить заслуги родича[360]… Тем более, что князь Микулинский, «…мужественно сражаясь с ливонскими немцами, принес… оттуда на шее своей смертельную рану и скончался в Москве на пятидесятом году своей жизни»[361]. Просьба умирающего победителя облагодетельствовать молодого родственника могла прозвучать вдвойне весомо… Незадолго до опричнины у Андрея Петровича была еще одна отличная возможность выдвинуться, которой он, по всей вероятности, воспользовался: будучи в момент «полоцкого взятия» 1563 г. первым воеводой ертоула, он наилучшим образом зарекомендовал себя в глазах царя. А Иван IV исключительное значение придавал полоцкой победе: успех был значительный, резонанс от него пошел по всей Европе и, главное, триумф был достигнут под непосредственным руководством государя[362]. В сущности, это величайшая победа самого царя в роли военачальника. Очевидно, тогда Андрей Петрович и запомнился ему как толковый и исполнительный военачальник.

Итак, князю А.П. Телятевскому поручают возглавить опричный отряд на первой боевой операции — под Болховом в октябре 1565 г. По сообщению летописи, боевые действия у Болхова (в них участвовали и земские войска), увенчались успехом: основные силы крымцев, устроивших набег, вынуждены были спешно отойти, а небольшие их отряды подверглись разгрому[363]. Осенью 1567 г. князь Телятевский выходит под Калугу как первый воевода большого полка, т. е. как командующий всем корпусом[364]. Это пик в его военной карьере. И выглядит он как вполне заслуженное возвышение; оно хоть и было довольно быстрым, но тем не менее Андрей Петрович успел пройти несколько более низких ступеней воеводской иерархии и получить необходимый командный опыт. В дальнейшем Телятевских оттесняют от управления военной машиной опричнины Плещеевы. В большом осеннем походе 1567 г. кн. А.П. Телятевский назначен одним из воевод «на посылку». Это несравнимо с его недавними постами. В весеннем походе 1568 г. под Вязьму он всего лишь второй воевода большого полка при первом — кн. М.Т. Черкасском. Допустим, пребывание на первом месте кабардинского царевича Черкасского еще никак не роняет чести Телятевского. Однако в 1568 г. высшими должностями в опричной армии завладевают И.Д. Колодка Плещеев и А.И. Плещеев-Очин. В 7077 (видимо, зимой 1568–1569) г. Телятевский получает самостоятельное назначение в Брянск «с украинными воеводами», а «по вестям сходиться» он должен с рязанскими воеводами, но уже во время выхода всего опричного корпуса к Калуге в 1569 г. он расписан всего лишь первым воеводой полка правой руки. Его подчинили фавориту Ивана IV Ф.А. Басманову, который поставлен командующим[365]! Этот вызвало конфликт: Андрей Петрович бил челом «в отечестве о счете» на Ф.А. Басманова, но «…вскоре разболелся, и умер». Что же, быть может, болезнь рассудила два семейства, соперничавших за первенство в опричной военной иерархии. Вероятна и насильственная смерть — судя по отзывам современников о Ф.А.Басманове, он мог организовать тихую расправу над своим недругом, особенно когда речь шла о статусе всего огромного клана Плещеевых. А обстоятельства похода позволили это убийство (если, конечно, произошло убийство) скрыть. Царь, благоволивший Басмановым, не был заинтересован в серьезном расследовании. Смерть кн. А.П. Телятевского стала серьезной потерей для командного состава вооруженных сил России. Факты его биографии свидетельствуют о том, что он был способным военачальником и мог в дальнейшем сослужить отечеству добрую службу.

Другой крупный опричный военачальник — дядя кн. А.П. Телятевского, князь Василий Иванович Телятевский.

По справедливому замечанию В.Б. Кобрина, они были примерно одного возраста — «судя по времени начала службы»[366]. Однако по служебным достижениям племянник превзошел дядю. Василий Иванович попал на «именную службу» в Полоцком походе 1562–1563 гг.: он определен был «спати в стану у государя», а затем расписан в есаулы[367]. В 7072–7074 (1563/1564—1565/1566) гг. с перерывом с мая 1565 г. на несколько месяцев Василий Иванович сидел в Брянске наместником; кроме того, как уже говорилось выше, он выходил летом 1565 г. под Калугу в должности первого воеводы передового полка[368]. В 1569 г. вместо З.И. Очина-Плещеева его вновь расписали первым воеводой передового полка из опричнины под Калугой[369]. Следующее служебное назначение Василия Ивановича ставит перед исследователями проблему: записи разрядных книг краткой редакции сообщают, что в августе 1569 г. «после отпуску больших воевод» первым воеводой большого полка в оставшемся на позициях опричном корпусе был назначен брат кн. А.П. Телятевского, Иван Зубан Петрович Телятевский; в записях пространной редакции на той же должности — кн. В.И. Телятевский[370]. Князь И.П. Телятевский фигурирует с названной должностью в списке опричников, составленном В.Б. Кобриным[371]. И даже не то странно, что Иван Петрович, занимая прежде весьма скромные должности[372], неожиданно оказался выше своей родни в служебном отношении, — опричнина знает и более диковинные случаи возвышения (например, тот же И.Д. Колодка Плещеев). Гораздо показательнее другое. В записях краткой редакции говорится, что Иван Петрович получил пост старшего воеводы «после отпуску больших воевод» в Калуге. А пространная редакция уточняет: «Тово же лета велел государь князь великий тем же воеводам Федору Басманову с товарищи быть по той же росписи из Колуги на Тулу по полком… И князь Василей Телятевский шол в передовом полку ис Колуги на Тулу с Федором Басмановым. Тово же лета августа в… день после отпуска опришнинких больших воевод Федора Басманова с товарищи велел государь быть воеводам на Туле по полком: в большом полку воеводы князь Василей Иванович Телятевский да Михайло Ондреевич Безнин…» Выходит, под Калугой корпусом всё еще командовал Басманов, и князь И.П. Телятевский вряд ли мог его замещать. Что же касается разряда, составленного для выхода большой опричной армии под Калугу несколькими месяцами ранее, то там, как уже говорилось, значится именно Василий Иванович — в качестве первого воеводы передового полка. В краткой редакции стоит он же, только сама запись ошибочно смещена и поставлена перед записью о выходе большой опричной армии под командой Ф.А. Басманова к Калуге. Следовательно, пребывание кн. И.П. Телятевского в тульском разряде, скорее всего, следует считать ошибкой. Опричный корпус тогда возглавил все-таки Василий Иванович. В дальнейшем его воеводская карьера в опричнине, хотя и пошла под гору, продолжилась, — несмотря на смерть племянника, сильнейшего в роду человека. В мае 1570 г. Василий Иванович был вторым воеводой у Калуги «по вестям», а осенью возглавил сторожевой полк во время общего выхода опричного корпуса к Тарусе[373]. С отменой опричнины он остался в «обойме» командного состава вооруженных сил. В походе 1572–1573 гг., когда была взята Пайда, Телятевский нес сторожевую службу в стане у государя; осенью 1574 г. его поставили вторым воеводой в Серпухов; весной 1575 г. им заменили кн. И.К. Курлятева на посту первого воеводы в сторожевом полку, во время общего выхода войск на юг для отражения крымцев; с ним Телятевский простоял на позиции у Коломне до осени[374]. В 7087 (видимо, осень 1578) г. князь Телятевский вновь ходил в той же должности против татар Дивей-мурзы. Крупное назначение Василий Иванович получил в декабре 1578 г. — он возглавил гарнизон Полоцка. Однако оно принесло ему только горе. Летом 1579 г. польский король Стефан Баторий осадил город и вошел в него 1 сентября. В русских разрядах появились сообщения о лихорадочных попытках собрать сильные отряды на подмогу Полоцку. Постфактум туда вписаны крайне негативные оценки поведения полоцких воевод. Они-де «худы и глупы, и людей в городе мало», и далее совсем нехорошо: «…король стоял под Полоцким 4 недели и Полотеск взял изменою, потому что воеводы были в Полоцке глупы и худы; и как голов и сотников побили, и воеводы королю город здали, з детьми, и с людьми, и стрельцами»[375]. Правительство Ивана IV пытается то ли изменой, то ли неспособностью полоцких воевод оправдать падение города, ничуть не думая о том, как объяснить, почему великие московские стратеги поставили в Полоцк столь слабых воевод и столь слабый гарнизон! Впрочем, о «худости» и «глупости» воевод, в том числе и кн. В.И. Телятевского, судить по одной разрядной записи не стоит, поскольку она недостоверна. Иностранные источники, освещавшие осаду Полоцка, говорят о прямо противоположном положении вещей. Полоцк оказал серьезное сопротивление и доставил неприятелю немало хлопот. Подробная картина героической борьбы за Полоцк дана в исследовании В.В. Новодворского. Он, в частности, привел мнение самого Батория: «Москвитяне доказали тогда своею энергией и усердием, что в деле защиты крепостей они превосходят все прочие народы»[376]. Таким образом, осенью 1579 г. Василий Иванович оказался в плену. Дата и обстоятельства смерти князя дикуссионны. С.Б. Веселовский сообщает, что воевода умер в Литве, не вернувшись из плена. Но А.П. Павлов обнаружил упоминание кн. В.И. Телятевского в ярославской писцовой книге 1620-х гг., и, следовательно, князь мог вернуться в Россию после смерти Ивана IV, но вряд ли служил далее: в разрядах и летописях имя Василия Ивановича больше не фигурирует[377]. Сохранился также рассказ польского шляхтича С. Немоевского о последних годах жизни Ивана Грозного. Так вот, Немоевский сообщает, что кн. В.И. Телятевский возвратился в Россию после заключения мира с поляками; царь, гневаясь на воеводу, велел его утопить. По всей видимости, это был военачальник средних способностей, честный, надежный, но звезд с неба не хватавший. Он имел сравнительно немного командного опыта, когда взошел на высшую ступень в опричной иерархии, став во главе самостоятельного полевого соединения; с годами опыт к Василию Ивановичу пришел, но не избавил его от катастрофы 1579 г.