Последнее дело Лаврентия Берии - Сигизмунд Миронин

Последнее время Л.Е. Влодзимирский прозябал в Министерстве госконтроля. В прежние годы он возглавлял Следственное управление НКВД. Берия пригласил его на прежний пост. В Берлин улетело распоряжение о переводе генерала Штеменко в Москву, в Генштаб. Круглов, ставший заместителем Берии, получил распоряжение подготовить справку о новой структуре МВД.

Берия приказал начать пересмотр всех послевоенных дел. Руководство этой работой было поручено: С.Н. Круглову, Б.З. Кобулову, С.А. Гоглидзе. В Тбилиси срочно улетел Деканозов, один из заместителей Берии. Ему было поручено поосновательнее разобраться с «Мингрельским делом». Двое сотрудников абхазской госбезопасности успели застрелиться. Деканозову было дано поручение освободить из-под стражи тех, относительно кого нет убедительных доказательств их участия в противоправных действиях.

16 марта, 20 часов 7 минут. Лэнгли

Центр — Берлин (для Каменной башки): «Продолжайте раскачивание».

Устуш — Центру: «Из-за давки на похоронах Хрущева убрали из первых секретарей Москвы. Одновременно сняли и начальника милиции Москвы».

17 марта, 7 часов 54 минуты. Москва, улица Качалова

В «Правде» сообщалось о постановках в театрах. В Большом давали «Аиду», во МХАТе — «Анну Каренину», в Малом — «Так жить нельзя». Берия с каким-то остервенением отметил: везде суют эту непонятную агитку.

17 марта, 8 часов 25 минут. Лубянка

Прибыв на службу, Берия сразу прошел в приемную.

— Который час? — спросил Лаврентий Павлович тамошнюю секретаршу.

— Около семи…

Берия усмехнулся: счастливая девочка… она может себе позволить это «около семи». Самые счастливые люди на земле те, кто может вольно обращаться со временем, ничуть не опасаясь за последствия… Но говорит она явно с южным околокавказским акцентом.

По делу о Главном управлении охраны выяснилось, что Кузьмичев ничего себе из казенных вещей не присвоил. Поэтому, став министром 16 марта 1953 года, Берия приказал немедленно освободить С.Ф. Кузьмичева, ранее арестованного по «делу врачей», восстановить его в генеральском звании и назначить начальником охраны членов Президиума ЦК. Кузьмичев стал тенью Берии.

17 марта, 10 часов 4 минуты. Лубянка

На первом листке стопки бумаг на его столе Берия обнаружил расшифровку записи разговора в посольстве Израиля. Один из собеседников нудным голосом сообщал, что ни единого документа относительно предполагаемой якобы депортации евреев не обнаружено до сих пор — и ни по одному ведомству, что немыслимо для бюрократической державы с прекрасно работавшими архивами. Другой голос, почти бас (в скобках агентом было отмечено, что этот голос принадлежит министру иностранных дел Государства Израиль М. Шаретту), сетовал на плохую работу агентов, но потом, остыв, стал диктовать шифротелеграмму в Москву: «Мы должны начать кампанию в международной еврейской прессе, особенно в США, равно как и в нееврейской прессе по вопросу о советском еврействе, давая просочиться в прессу всей достоверной информации, имеющейся в нашем распоряжении, а также слухов».

Берия выяснил, что ряд сотрудников наружной охраны, стоявшие на воротах Ближней дачи, очень скоро ушли из жизни — якобы покончили с собой. Один из охранников пытался скрыться в тюрьме. Он разбил витрину, и у него не было паспорта. Будто бы потерял во время войны и скрывался. Его посадили в тюрьму, а потом стали смотреть тщательно и нашли. В грязной одежде, с усами и всклокоченной бородой — таких много было участников войны. Узнали в тюрьме после стрижки и бритья бороды. Смотрели всех попавших в тюрьмы с марта по май. Он сидел у знакомой, но однажды пришел участковый и показал его фото. Он, заросший, решил спрятаться в тюрьме. Нашли охранника, он стал говорить. МГБ умела развязывать языки.

Врачи признались все как один, что их подталкивали дать показания на Маленкова и Берию. Игнатьев постоянно спрашивал, а не было ли у них с ними контактов. Врачи же просто не поняли, что тому было нужно.

17 марта, 11 часов 1 минута. Лубянка

Еще на утро была назначена встреча с генералом Судплатовым. Когда Судоплатов вошел в кабинет Берии, тот с ходу взял быка за рога: «Товарищ Судоплатов, не могли бы вы охарактеризовать товарища Игнатьева, естественно, я надеюсь, что наш разговор останется между нами». Судоплатов посмотрел на Берию: «Честно?» «Только честно и никак иначе», — ответил Лаврентий. Судоплатов почесал затылок и продолжил: «Скажу прямо, что всякий раз, встречаясь с Игнатьевым, я поражался, насколько этот человек некомпетентен. Каждое агентурное сообщение принималось им как открытие Америки. Его можно было убедить в чем угодно: стоило ему прочесть любой документ, как он тут же подпадал под влияние прочитанного, не стараясь перепроверить факты».

Разговор был прерван телефонным звонком. На проводе был Хрущев. Берия попросил подождать, сказав, что сам перезвонит. Затем он спросил Судплатова: «Как обстоят дела с Бандерой»? Судоплатов ответил, что уже найдены подходы к тому. После этого Берия перезвонил Хрущеву и в присутствии Судоплатова сказал: «Никита, послушай, ты сам просил меня найти способ ликвидировать Бандеру, а сейчас ваш ЦК препятствует назначению в МВД компетентных работников, профессионалов по борьбе с национализмом».

Тут по переговорнику позвонил секретарь. «Зайди», — бросил Берия в переговорник. «Пришли документы на Кузьмичева», — сказал вошедший Колов. Днем раньше Берия приказал немедленно освободить Сергея Федоровича Кузьмичева и восстановить его в генеральском звании. 17 января 1953 года Кузьмичев был арестован МГБ СССР как пособник шпионской деятельности Федосеева И.П., приговоренного в 1950 году к расстрелу, но расследованием было установлено, что С.Ф. Кузьмичев не совершал преступлений. По делу о Главном управлении охраны выяснилось, что Кузьмичев ничего себе из казенных вещей не присвоил, и 10 марта 1953 года дело на Кузьмичева было производством прекращено. Перед освобождением из-под стражи Кузьмичев был доставлен к Берии, где Лаврентий как раз беседовал с Гоглидзе. Перед тем как запустить Кузьмичева, Берия спросил Гоглидзе:

— И какое твое мнение по делу Кузьмичева?

— Мы ошиблись, — ответил Гоглидзе.

— Ни фига себе ошибочка, — произнес Лаврентий Павлович и знаком показал Колову, чтобы тот пропустил Кузьмичева в кабинет. Вошел высокий плотный и коренастый человек с короткой шеей и генеральскими погонами на кителе. Гладко выбритый череп облысевшего человека. Прямые, заметно нависающие над глазами надбровные дуги. Длинный, прямой, но почти не выступающий вперед нос. Длинные, далеко выступающие за крылья носа, плотно сомкнутые губы подчеркивали в вошедшем волевого человека. Массивный подбородок завершал картину.

На вопрос Берии, известно ли ему о смерти товарища Сталина, Кузьмичев ответил отрицательно, и слезы навернулись у него на глаза. Тогда Берия сказал: «Брось ты. Листва спадает, корень остается, — и добавил: — Не от собак зависит жизнь собачья. Это все игнатьевщина. Ты знаешь, что тебя не сам Сталин велел арестовать?» Получив отрицательный ответ, Берия предложил Кузьмичеву работать начальником управления охраны и добавил: «Не проскочи, спеша, свою вершину». Однако Кузьмичев стал отказываться, ссылаясь на болезнь, и дал согласие лишь в результате настойчивости Берии. Приказом по МВД Кузьмичев был назначен начальником 9-го управления (охрана правительства) МВД СССР. Когда Кузьмичев ушел, Берия подписал приказ — назначить начальником охраны членов Президиума ЦК.