Чертовски сексуален - Кэти Летт

Коко была права. Если вам надо тайком проникнуть на территорию аэропорта, лучшего момента, чем извержение вулкана, не придумать. На входящих никто не обращал ни малейшего внимания. Совсем по-другому дело обстояло с теми, кто хотел выбраться наружу. Эвакуацию населения осуществлял «Боинг-747» с Маврикия, готовый поднять в воздух триста пятьдесят душ, – в то время как получить посадочный талон рвались как минимум пять тысяч. Борт «Эр Франс», в свойственной компании расистском духе, брал только белых пассажиров с их собаками, чадами и домочадцами, наотрез отказавшись предоставить места прислуге из числа креолов. Шелли осталась с Матти, Кит бросился узнавать насчет билетов.

Не успел он отойти, как по радио – сначала по-французски, затем по-английски – объявили, что аэропорт, который только-только открылся после циклона, вновь закрыт на неопределенное время, поскольку взлетно-посадочная полоса засыпана пеплом. Это препятствие к взлету крылатых машин было сущей мелочью по сравнению с разъяренной толпой, которая, круша и сметая все на своем пути, девятым валом устремилась к окошкам справочного бюро. Накрытые гигантской волной, Шелли и Матти оказались сбиты с ног. Еще мгновение – и людская масса, разверзшись, проглотила ребенка. Шелли в панике бросилась следом за девчушкой. В конце концов ей удалось нащупать в клубке тел теплую ручонку Матти и вытащить малышку наружу.

– Куда прете?! – крикнула она напиравшей толпе, когда к ним наконец подоспел Кит. – Или вы английского языка не понимаете?

– Шелли, – с улыбкой произнес он, – ведь это французы.

По крайней мере Кит вернулся с хорошей новостью. В Си-эн-эн наняли гидроплан с Маврикия, чтобы эвакуировать Габи и ее съемочную группу. Кит повел Шелли с девочкой за собой в дальнюю, отгороженную часть зала и указал в окошко на старый, тупорылый гидроплан, стоявший на приколе в заливе. Шелли облегченно вздохнула. Однако будь это не жизнь, а кино, за экраном непременно прозвучали бы зловещие аккорды музыки, возвещавшие появление злодея.

– Мне некогда с вами болтать, – раздался рядом с ними голос Габи. – Мне надо успеть на самолет.

Позади режиссерши, являя собой ходячее воплощение своего прозвища, навьюченный софитами, камерой, звукозаписывающей аппаратурой и бесчисленными коробками с отснятым материалом, еле передвигая ноги, плелся Тягач. Красная физиономия его несла на себе следы неумеренных возлияний, а из пор – вместе с бьющим в нос потом – так и сочилась смертельная усталость. «Да, дружище, – сочувственно подумала Шелли, – ты на последнем издыхании, того гляди, тебя самого придется брать на буксир».

– Встретимся на борту, – нахально заявила Шелли.

– Ну уж нет! – В голосе Габи слышалась откровенная злоба. – Пока, Кит! Согласись, концовка получилась эффектная – жених пропал без вести во время извержения вулкана. Такое тянет на премию, – объявила она злорадно-торжествующим тоном. – Грин, если хочешь, поехали с нами. Можешь захватить с собой ребенка, там есть еще одно свободное место. Потом отснимем эпизод, как девочка вновь обрела мать. Народ хлебом не корми, дай похлюпать носом наддушераздирающими ситуациями. Пандора час назад вылетела частным вертолетом в Порт-Луис. Если не ошибаюсь, у нее там назначен срочный сеанс ваксации ног.

– Габи, – попытался воззвать Кит к состраданию режиссерши, – оставь что-нибудь из ненужного тебе барахла, и тогда места хватит всем.

– Это точно, – поддакнул Тягач. – Нам ведь в принципе нужны только пленки.

– Извините, я не родилась стервой, такой меня сделали типы вроде Кинкейда! – И Габи врезала коленкой Киту прямо в пах. – Это тебе за то, что ты так поднасрал мне с фильмом!

И Габи, и ее тянущие на национальную премию пленки исчезли в небольшом частном зале вылета, предназначенном для пассажиров гидроплана.

– По-моему, она начала проникаться ко мне симпатией, – прокомментировал Кит, стиснув зубы отболи.

– С чего ты взял?

– С того, что она врезала мне по яйцам только один раз.

– Послушай, почему она говорила лишь про два свободных места? – спросила Шелли.

Киту пришлось сообщить ей, что французский порнограф и рок-звезда со своей секс-бомбой дали на лапу кому следует и заняли остальные места. Пилот уже объяснил ему: гидроплан практически перебрал лимит груза, и потому на борту остались два места – для одного взрослого и маленького ребенка.

– Шелли, ты должна лететь с Матильдой! Я постараюсь раздобыть рыбацкую лодку. Если будет попутный ветер, а у портовых властей – хорошее настроение, я попаду на Маврикий уже завтра.

– Нетушки! – воскликнула Матильда, которая до сих пор держалась тихо, как мышка. Было видно, что она вот-вот расплачется. – Я никуда не поеду без папы! Никуда!

– Послушай, киска, папа знает, как лучше. Шелли о тебе позаботится.

– И не рассчитывай. Я отказываюсь лететь на этом самолете, – отозвалась Шелли. – С девочкой полетишь ты.

– Заткнись! Как я решил, так и будет.

– Вот как? Где ты видишь у меня в руках пишущую машинку? Я тебе не секретарша, так что не смей мне диктовать!

– О, счастливая супружеская пара!.. Будет вам ссориться. Никто из вас никуда не летит. В отличие от нас.

Кит и Шелли, раскрыв от удивления рты, застьиш на месте, уставясь на Гаспара и его спутницу – официантку из бара. Шелли ощутила, как по спине вновь заползали мурашки ужаса. Правда, она тотчас подумала, что молчание – самая мудрая линия поведения в данный момент. У Кита имелось иное мнение на сей счет.

– Черт! Опять ты. Как тот монстр из фильма ужасов – его убивают, а он все жив!

– Моя жизнь в опасности. Говорят, на гидроплане осталось два места. Вы предоставите их мне, – заявил Гаспар.

В ответ Кит выразительно показал ему средний палец.

Шелли в душе молилась, что шеф полиции воспримет этот жест как пожелание долгой и счастливой жизни. Однако внимание Гаспара было приковано к окну, в котором виднелись счастливые пассажиры гидроплана – Габи, Тягач, рок-звезда и порнограф. Осторожно ступая, они гуськом семенили через взлетно-посадочную полосу к понтону.

Гаспар схватил за руку свою пассию и бросился в дверь им вдогонку.

– Как вы смеете отнимать место у ребенка?! – набросилась Шелли на тощую – кожа и кости – спутницу Гаспара, которая в принципе весила ненамного больше Матильды, а потом переключила внимание на самого шефа полиции. – Мне казалось, у вас тут мятеж, который в срочном порядке требуется подавить. Хотя, с другой стороны, стоит ли удивляться вашей подлости? Не зря французы называют своих легавых le poulet – цыплята. То-то я гляжу, в вашем роду все герои.

Гаспар на секунду замер на месте, а затем вернулся, чтобы влепить Шелли пощечину. Или даже две. Наверное, он с удовольствием влепил бы и три, но Кит перехватил его руку.

– Нравится мне в вас, французах, – произнес он, – что вы такие галантные, такие воспитанные, такие щепетильные – никогда не опуститесь до уровня второсортных существ, вроде женщин, чернокожих и нас, янки.