На высотах твоих - Артур Хейли

– Ни в малейшей степени, – ответил Хауден и, в свою очередь, улыбнулся. – Весьма полезно, когда нам время от времени указывают на наши недостатки – даже если не знаешь, что с ними можно поделать.

– А вот, вероятно, что, – со значением произнесла королева, – мой супруг и я часто сожалеем по поводу отсутствия почетного списка награждений из Канады. Мне бы доставило особую радость, если бы была восстановлена традиция награждения титулами к Новому году и монаршему дню рождения.

– Дворянские титулы – вещь в Северной Америке весьма щекотливая, мэм. – Джеймс Хауден поджал губы.

– В какой-то части Северной Америки – возможно, но мы же ведем речь о нашем доминионе? – Несмотря на всю вежливую сдержанность этих слов, они содержали в себе укор, и Хауден, помимо своей воли, покраснел.

– По правде говоря, – добавила королева с тенью улыбки, – у меня создалось впечатление, что в Соединенных Штатах за титулованными британцами просто гоняются.

«Вот она меня и приложила, – мелькнуло в голове у Хаудена. – Что правда, то правда – лордов американцы обожают!»

– Как меня информировали, – спокойно продолжала королева, – наше награждение титулами прекрасно зарекомендовало себя в Австралии, не говоря уже, конечно, о самой Британии. Возможно, и вам в Канаде это может помочь оставаться непохожими на Соединенные Штаты.

Джеймс Хауден терялся в догадках, как ему воспринимать подобные вещи и, соответственно, как поступать. В качестве премьер-министра независимого государства, входящего в Содружество , он обладал в тысячу раз большей властью, нежели королева, и все же обычай тем не менее требовал от него принять чисто фиктивную роль смиренной покорности. Титулы в наши дни – все эти “сэры”, “лорды” и “леди” – стали, конечно, полной бессмыслицей. Канада распрощалась с ними еще в 30-е годы, и сохранившиеся среди канадцев старшего поколения немногочисленные титулы произносились сейчас со скрытой снисходительной усмешкой.

С нарастающим раздражением премьер-министр посетовал про себя, что монаршая особа никак не желает довольствоваться ролью украшения, которую ей в общем-то все и отводили, и принимается плести королевскую паутину интриг.

За предложением королевы, подозревал Хауден, кроется страх, присутствие которого постоянно ощущаешь в Лондоне, страх, что Канада неуклонно ускользает из объятий короны – как случилось с остальными странами Содружества – и что необходимо испробовать все средства, даже шелковые путы, чтобы приостановить этот процесс.

– Я информирую кабинет о вашем пожелании, мэм, – промолвил Джеймс Хауден. Это была вежливая ложь, он и не собирался делать ничего подобного.

– Как изволите, – королева грациозно склонила голову и добавила:

– Да, в связи с предметом нашего разговора хотелось бы подчеркнуть, что одной из счастливейших наших прерогатив в награждении титулами мы считаем присвоение титула графа премьер-министрам по выходе их в отставку. Мы были бы необыкновенно рады распространить этот обычай и на Канаду.

Она с невинным простодушием уставилась прямо в глаза Хаудену.

Титул графа. Вопреки всем его убеждениям, воображение Хаудена разбушевалось вовсю. Едва ли не самый высокий титул в британском дворянстве, выше стояли только маркизы и герцоги. Он, конечно, никогда не примет этого титула, но, если бы и согласился, то как стал бы себя величать? Граф Медисин-Хэтский? Ну нет, слишком уж диковинно, да и отдает какой-то глухоманью – людям на смех. Тогда граф Оттавский? Да, вот это то, что нужно. Звучит и несет в себе глубокий смысл.

Королева взяла салфетку и легкими движениями отерла капельку джема с кончика пальца у холеного ногтя, затем поднялась. Джеймс Хауден последовал ее примеру. Чаепитие закончилось, и королева, проявляя такт и внимание, как она часто поступала в неофициальных случаях, решила немного проводить премьер-министра.

Они уже прошли почти половину гостиной, когда появился беззаботно веселый супруг королевы. Принц вошел через узкую дверь, замаскированную высоким зеркалом в золоченой раме.

– Чайку немного не осталось? – жизнерадостно спросил он. Увидев Хаудена, воскликнул:

– Как! Вы нас уже покидаете?

– Добрый день, ваше королевское высочество, – склонился в поклоне Хауден. Он был достаточно искушен, чтобы не поддаться на фамильярность. Принц вообще-то крепко пошатнул чванливую напыщенность, окружавшую трон, но по-прежнему требовал должного к себе почтения, и его глаза умели сверкать, а тон – обретать ледяную холодность, когда он ощущал в нем недостаток.

– Ну, если вам действительно так уж нужно уходить, пройдусь-ка я с вами, – объявил принц.

Хауден склонился к протянутой руке королевы и церемонно, как и требовал данный момент, направился спиной к выходу.

– Осторожно! – окликнул его принц. – Кресло по корме слева.

Сам принц также предпринял шутливую попытку попятиться, и лицо королевы окаменело. Хауден подумал, что иногда она, наверное, считает, что жизнерадостность ее супруга заходит слишком далеко.

В изысканно орнаментированной прихожей, где Хаудена ожидал ливрейный лакей, чтобы сопроводить его к автомобилю, премьер-министр и принц обменялись на прощание рукопожатием.

– Ну, тогда привет вам, – с непоколебимой невозмутимостью воскликнул принц. – До отъезда в Канаду попробуйте заскочить к нам еще разок.

Десять минут спустя, направляясь из Букингемского дворца в Дом Канады, Джеймс Хауден с улыбкой перебирал в памяти эти эпизоды. Он восхищался решительностью принца неизменно избегать всяческих формальностей, несмотря на то что, когда обладаешь таким постоянным рангом, как супруг королевы, можно было бы эту самую непринужденность то напускать на себя, то нет – по собственной прихоти. Именно постоянство такого рода вызывает к человеку уважение, а вот политики – как, например, сам Хауден – всегда помнят, что сроку их пребывания на посту в один не столь уж далекий день придет конец. Безусловно, в Англии большинство выходящих в отставку министров кабинета награждаются титулами в память об их добросовестном служении стране. Однако в наши дни система эта так старомодна.., абсурдная головоломка. В Канаде все это будет выглядеть еще смешнее.., граф Оттавский, ни больше ни меньше. Вот позабавились бы его коллеги!

И все же, если признаться честно, он полагал, что обязан тщательно изучить предложение королевы, прежде чем отвергать его окончательно. В том, что леди говорила о необходимости отличия Канады от Соединенных Штатов, был смысл. Возможно, он все-таки должен прозондировать свой кабинет, как обещал. Если это на благо страны…

Граф Оттавский…

* * *

Однако он не только не стал прощупывать членов кабинета по этому поводу, но и вообще вплоть до сей минуты в Вашингтоне никому ни словом не обмолвился о предложении королевы. Сейчас, умолчав об упоминании королевой его собственной персоны, Хауден в окрашенных юмористическими нотками тонах передал Артуру Лексинггону содержание состоявшейся в Букингемском дворце беседы.