Р.А.Б. - Сергей Минаев

А разномастное менеджерье неожиданно осознало себя классом, консолидировавшимся против остального общества. Это порождало еще больше ответной ненависти, выталкивало нас в экстремизм…

– Есть, – крякнул Длинный, разбивая боковое стекло серебристой «девятки», – готово!

– Моя тоже, – ответил я, выглядывая из-за болотного цвета «Нивы». – Тряпки давайте!

От крайнего подъезда «хрущевки» отделилась тень и, пригнувшись, побежала вдоль длинного ряда припаркованных у детской площадки машин, раздавая участникам пропитанную горючкой ветошь.

– На третий палец, – тихо сказал Загорецкий, поднимая руку вверх, и Боцман шустрее задвигал рукой с аэрозольным баллончиком, заканчивая свои художества.

Загорецкий согнул указательный палец, и мы, синхронно запалив тряпки, начали бросать их в салоны. Вскоре семь охваченных языками пламени автомобилей освещали выведенную красным надпись на асфальте:

РАБОЧИЙ КЛАСС ИДЕТ В РАЙ. ПЕШКОМ.

Завыли сирены сигнализаций. Начали открываться окна квартир. Двор, еще несколько минут назад погруженный в глубокий сон, ожил и наполнился криками, хлопаньем дверей и топотом. Но мы всего этого уже не слышали. Семерых одетых в деловые костюмы молодых людей с портфелями и папками в руках ноги сами несли к метро «Речной вокзал».

В дальнем конце аллеи, начинающейся у метро и прорезающей парк Дружбы до Флотской улицы показались мутные фары.

– Интересно, кто это ночью по парку на машине разъезжает? – хмыкнул Боцман.

– Да хачи с рынка, бухие! – предположил Теркин.

– Оборзели вконец! – кивнул Длинный, сплевывая.

Машина тем временем ускорилась и доехала уже до середины парка. Фары ярко осветили нас, и я подумал, что семь человек в костюмах, бредущих по пустой дороге, не могли не привлечь внимание водителя и пассажиров авто.

– Менты! – бросил Загорецкий, разглядевший наконец машину. – Валим!

Слева от нас тянулся невысокий забор детского сада, через который мы и перемахнули один за другим. Я быстро оглянулся на дорогу, где, взвизгнув тормозами, остановился бело-голубой ментовский «жигуль». Послышалось хлопанье дверей.

– Разбегаемся порознь! – крикнул Загорецкий. – В разные стороны!

Мы вдвоем побежали вперед, к противоположному забору, быстро перелезли через него и двинулись в проход между двумя стоящими рядом домами. После детской площадки мы оказались перед высокой шестнадцатиэтажной башней светлого кирпича. За ней шумело никогда не умолкающее Ленинградское шоссе.

– Тачку поймаем? – предположил я, но развить идею не успел. Нам оставалось выйти из-за кустов на дорогу, идущую параллельно Ленинградке, когда сзади послышался звук мотора, и мы, не оглядываясь, рванули вправо, за дом. Нас все-таки успели заметить. Раздался топот, короткие команды и окрики «Стой!»

Мы бежали через кусты, школьные дворы, помойки. Бежали не оглядываясь и не говоря ни слова. Мы слышали только собственное тяжелое дыхание и буханье сердца где-то там, в животе. Минут через пятнадцать, поняв, что погоня отстала или потеряла нас из виду, мы упали, задыхаясь, на расшатанную, припорошенную снегом скамейку.

– Чуть не поймали! На пару минут раньше бы приехали, и все!

– Это та же тачка была?

– Думаю, нет. Облава. Они несколькими машинами район прочесывали.

– Интересно, ребята отвалили?

– Завтра узнаем. Слушай, я представил себе лица этих работяг, которые выбежали в исподнем свои «помойки» тушить. Знаешь, я каждый раз об этом думаю. Об их тупых, растерянных лицах…

Он закрыл лицо руками, трясясь от смеха. Он ржал долго, заливисто. Его истерика передалась и мне. Мы смеялись в голос, развалившись на скамейке и запрокинув головы в небо. Это был смех безысходности. Смех людей, у которых в жизни не осталось ничего веселого. Смех экстремистов от отчаяния.

Минут через двадцать мы стояли на площади у метро «Водный стадион» и болтали с ментом лет сорока пяти.

– И чо, поймали?

– Да какой там! – Мент махнул рукой. – Облавы каждую неделю, а толку нет. Сегодня опять на районе семь тачек сожгли. Два часа назад.

– Вот суки какие! – с чувством сказал Загорецкий. – Собственными руками бы душил ублюдков!

– Говорят, молодая шпана. Ну, гопники, или типа того. Такие дети пошли…

– Им же заняться нечем после школы! – посетовал я. – А родители бухают.

– Мы сегодня у телок тут одних подвисли и видели из окна, как ваши тачки рассекали, – посерьезнел лицом Загорецкий. – Я еще подумал, чего случилось-то?

– А это где, у телок? – внезапно проявил бдительность мент.

– Да тут, рядом, – махнул в сторону домов Загорецкий. – На Флотской.

– Ясно, – как-то обреченно выдохнул мент. – Ладно, мужики, пойду работать. Удачи!

– И тебе, – сказал я.

– Дети плохие! Вы подумайте! А кто, сука, их нарожал-то в 1992-м? Я? Или он? А родители, можно подумать, лучше, – возмущался Загорецкий, когда мент ушел. – Главное, всегда запоминай улицу, на которой «работаешь». Вот для таких случаев. Менты, как правило, свой район знают хуже тебя.

Это случилось в начале февраля, когда Загорецкий впервые кинул мне ссылку и пароль на сайт www.front2009.ru. Ярко-красная страница с логотипом, на которой клерк, держащий двумя руками японский меч, разрубает компьютер, и слоганом:

СОЮЗ КОРПОРАТИВНЫХ САМУРАЕВ

На сайте было все – форум для общения, хроника незаконных увольнений, советы по борьбе за свои права в случае задержки зарплаты, сокращения штатов и прочих падавших на наши головы неприятностей. Руководил сайтом человек с никнеймом Том и еще пятерка близких к нему людей. На сайте образовались сообщества по сферам деятельности: торгаши, банкиры, страховщики, продавцы электроники.

Начиналось все весьма невинно. Сначала мы просто делились своими проблемами в сети, потом стали встречаться в барах, обсуждая ответные атаки на форумы интернет-гопников, которые постепенно выживали нас с «Одноклассников» и из «ЖЖ». Но чем сильнее был общественный негатив, чем чаще мы слышали в свой адрес оскорбления в транспорте, подъездах и на улицах, чем больше наших коллег получали письма, уведомлявшие, что в их услугах больше не нуждаются, тем сильнее в нас закипала злость.

Сначала «акции сопротивления», как мы их называли, носили локальный характер: на форуме время от времени появлялись сообщения о том, что посетители сайта обрушили локальную сеть в своем офисе, или измазали краской лобовые стекла такси, припаркованных в их дворе, или парализовали на день службу логистики, взломав программу, распределявшую заказы по машинам.

Потом акции стали жестче – спущенные колеса и разбитые стекла машины ненавистного HR-менеджера или вдребезги разнесенный сервер на предприятии. Но настоящим катализатором движения стала новость о появлении картеля.