Тысяча орков - Роберт Энтони Сальваторе

А потому неизвестно, суждено ли мне стать отцом детей Кэтти-бри, и в сущности, окажись мое отцовство возможным, подобная перспектива может оказаться отнюдь не радостной, и, безусловно, повлечет за собой нежелательные последствия. Разумеется, мне бы хотелось обзавестись потомством, что хранило бы столь много превосходных качеств Кэтти-бри: ее чувствительную натуру, храбрость, сострадание, ее способность ни на шаг не сбиваться с пути, который она полагает верным, и разумеется, ее красоту. Любой гордился бы, окажись он отцом ребенка, что унаследует качества Кэтти-бри.

Но подобный ребенок оказался бы полудроу в мире, где нет места для темных эльфов. В городах, где слава опережает меня, я встречаю довольно терпимое отношение, но разве может рассчитывать на терпимое отношение ребенок, лишь вступающий в этот мир? К тому времени, как он вырастет, чтобы обрести подобную славу, его или ее душу неминуемо покроют шрамы от ран, оставленных происхождением. Возможно, если мы обзаведемся ребенком, то нам придется годами держать его в Мифрил Халле.

Но даже подобное решение не спасет ребенка, и об этом прекрасно знает Кэтти-бри.

Все чересчур запутанно, чересчур сложно. Теперь я знаю, что люблю Кэтти-бри, и знаю, что и она любит меня. Прежде всего мы — друзья, в том-то и заключается очарование нашей связи. В «здесь и сейчас», средь вольных странствий и сражений с врагами, лучшей спутницы, лучшего дополнения к себе я не мог бы и желать.

Но, вглядываясь в будущее, — на 'десятилетие, на два десятилетия вперед — я вижу резкие повороты и скрытые ловушки. Я не перестану любить Кэтти-бри до ее самого последнего дня (даже если к тому времени она состарится и одряхлеет, а я буду по-прежнему пребывать во цвете юности). Верность не тяготит меня, я не стал бы искать новых приключений, не стал бы искать спутницы с более подходящим телом, будь то эльфийка или такая же дроу, как я.

Некогда Кэтти-бри спросила, что тяготило меня более: внутреннее или внешнее? Страдал ли я больше от того, что люди обходились со мною, как с темным эльфом, или же оттого, что я осознавал, как прочие обходятся со мною? Полагаю, что подобный же вопрос можно задать и сейчас — на сей раз ей самой. Ибо я уверен: ее страшат те повороты, которые неизбежно появятся на нашем совместном пути, и которые я всецело готов принять, и она испугана более моим, нежели собственным, отношением к переменам. Через три десятилетия, когда ее возраст приблизится к шестидесяти, по человеческим меркам она станет старухой. Мне же исполнится около ста, я проживу первое столетие, и по-прежнему останусь достаточно молодым, едва вышедшим из юного возраста (по меркам темных эльфов). Полагаю, что осознание бренности собственного существования заставило Кэтти-бри обратить внимание на грядущее, и что ее отнюдь не радует наше будущее — прежде всего то, что уготовано мне.

К тому же, существует и другой болезненный вопрос: дети. Создай мы семью — и нашему потомству придется столкнуться с ужасным давлением и предрассудками среды, а мать покинет их в раннем, слишком раннем детстве.

Все это чересчур сложно.

А потому я предпочитаю жить в настоящем.

Вы правы: решение мое объясняется страхом.

Дзирт До'Урден

Когда в ворота обнесенного стеной города вошел со свитой король Мифрил Халла, то оказанный прием, несмотря на почтительность посланных ранее разведчиков, потряс и самого правителя дворфов, и его спутников.

С ограждений крепостного вала и с верхушки одинокой башни, что возвышалась над удаленной, северной крепостной стеной городка, доносились звуки труб. И хотя игра трубачей оставляла желать лучшего, и не было на них сверкающих доспехов наподобие тех, в которые облачались трубачи более крупного поселения наподобие Серебристой Луны, Бренору не доводилось слышать труб, что играли бы с большим рвением.

Все население, числом более сотни, окружило пространство перед входными воротами, хлопая в ладоши, приветственно размахивая руками, бросая в воздух цветы. Среди встречавших оказалось гораздо больше женщин, чем Бренор ожидал увидеть в приграничном поселении — к тому же, среди горожан оказались и дети, и даже несколько младенцев. «Пожалуй, следует провести немного времени вне Мифрил Халла, наблюдая за тем, как растут новые поселения», — размышлял Бренор. Мысль привлекала; С первого взгляда дворфу показалось, что Низины изо всех сил стремятся стать уютным местом для добропорядочных жителей, а не приютом для бродяг и разбойников, подобно прочим поселениям дикого Приграничья, как прежде полагал дворф. И тогда Бренор вспомнил о Десяти Городах, прежнем доме, вспомнил, как Десять Городов стали гораздо более уютными и обжитыми поселениями, чем прежде, в те времена, когда впервые, несколько столетий назад, Бренор прибыл в Долину Ледяного Ветра.

Выступая в голове процессии, венценосный дворф остановился и огляделся, переводя взор с ликующей толпы на невысокие домики. Большинство строений возвели из камня на деревянных остовах, строили их на совесть, как если бы обитатели решили прожить здесь долго. Бренор кивнул в молчаливом одобрении, пристально вглядываясь в одинокую башню, что придавала городку столь неповторимый вид. На вершине серого тридцатифутового столпа развевался стяг, где на красном фоне вокруг пары соединенных рукопожатием рук парили золотые звезды. То был знак волшебника, и когда толпа расступилась, и навстречу дворфу вышел седобородый старец, одетый в высокую шляпу и ярко-красные одеяния, на которых полыхали золотые звезды, то Бренор без труда узнал того, кто стоял перед ним.

— Добро пожаловать в мой скромный город, о король Бренор, — произнес человек, становясь прямо напротив Бренора. Произнося приветствие, старик снял шляпу и согнулся в низком поклоне: — Я — Витегроо Шийан'Ду, основатель Низин и данного удела. Ваш неожиданный визит для нас — великая честь.

— Взаимно рад видеть вас, Вите…

— Витегроо.

— Витегроо, — договорил Бренор. — И я пока — будущий король Бренор, опять будущий, если вы понимаете, о чем я…

— С превеликим прискорбием узнали я и мои сограждане о кончине вашего предка, Гандалуга.

— Да, но старина прожил немало славных столетий, а о большем, по-моему, и мечтать не приходится, — ответил Бренор.

Оглянувшись, дворф увидел искренние, радостные улыбки на лицах горожан, и понял, что здесь можно чувствовать себя свободно и что и он, и спутники его, включая Дзирта, стоящего прямо за спиной — воистину желанные гости в Низинах.

— Мы узнали о его кончине на западе, — пояснил дворф, — в Долине Ледяного Ветра, где я вместе с несколькими друзьями нашел второй дом.

— Вы заблудились на обратном пути домой, в Мифрил Халл?

Бренор потряс головой:

— Повстречал пару приятелей из Фелбарра, — пояснил дворф, обернулся и указал на Треда, который скованно, но вместе с тем учтиво поклонился. — Они испытали некоторые затруднения с орками.