Вавилон-Берлин - Фолькер Кучер

– Если я когда-нибудь привыкну к тому, что ты работаешь у нас, то ты должен остаться. – Риттер сделала глоток рислинга. – Это пошло бы только на пользу нашей инспекции. У нас, в отделе А, так много идиотов, что ты даже представить себе не можешь.

– Я верю. Идиотов хватает и в инспекции Е. – Гереон подумал о Ланке. – Видимо, они есть повсюду в «замке».

– Да, но хотя бы один из них сейчас уходит. Невероятно тще-славный, мерзкий тип.

– Эрвин Рёдер.

Стенографистка согласно кивнула.

– Ты хорошо информирован! Наверное, теперь ты чаще ходишь в столовую?

– История о Рёдере известна и в «Ашингер».

– И всем также известно, что он не только покидает инспекцию А, но и вообще увольняется со службы в полиции?

– Я уже размышлял, не следует ли мне подать заявление на эту вакансию.

– Было бы неплохо, если бы это удалось, но только все это бесполезно. Я слышала, что Сушеный Лук уже кого-то метит на это место. Наверное, какого-нибудь лизоблюда или кого-нибудь со связями. Геннат, во всяком случае, от этого не в восторге.

Рат твердо решил для себя, что он на всякий случай попытается официально претендовать на это место. Шарли не должна считать его лизоблюдом или каким-нибудь типом со связями.

– Я думал, что Геннат берет только лучших, – сказал он.

– Это действительно так. Но он может выбирать только из кандидатов, которых ему навязывает начальник полиции. И Рёдер уже уволен. Нам срочно нужны люди.

– Иногда у меня складывается впечатление, что инспекция А пожирает сотрудников по уголовным делам, как Кронос своих детей.

Девушка высоко подняла брови.

– Ах! Гуманитарное образование дает себя знать!

– Жители Кёльна разбираются в античной мифологии. Мы все древние римляне.

– Мы сейчас действительно задействовали большое количество сотрудников. В деле «Водолей», о котором я тебе недавно рассказывала, мы постепенно выяснили детально, как машина с трупом попала в канал, нам известна причина смерти этого человека и точки на теле, в которые вводились инъекции…

– Много инъекций?

– Да, очевидно, его долго накачивали наркотиками. Мы можем почти полностью реконструировать последние часы жизни бедного парня. Все это мы выяснили с помощью невероятно мощной рабочей силы. И тем не менее нам до сих пор неизвестно имя несчастного. Не говоря уже о том, чтобы узнать причину, по которой от него хотели избавиться.

– И Цёргибель все еще не дает вам покоя?

– Он еще позванивает, правда, реже, чем неделю тому назад. Если пресса забывает о каком-то деле, то и для начальника полиции оно становится не таким важным.

– Тогда сдайте его в архив.

– Бём уже тоже предлагал это старику. Он считает, что есть более важные нераскрытые дела об убийствах, которыми убойный отдел мог бы заняться. Но Цёргибель ничего не хочет об этом слышать. Поэтому Бём должен продолжать расследование и собирать информацию, которая все равно не продвинет раскрытие дела вперед.

– Но вы уже наверняка собрали целую гору материала?

– Да. Скоро за ней ничего не будет видно. И по большей части эти материалы совершенно бесполезны, если хочешь знать. Какую массу людей в окрестностях Темпельхофер Уфер мы опросили! Получили бесчисленные показания, но никакие из них не указывают на преступника.

Риттер говорила, все больше распаляясь. Когда Гереон увидел эту девушку в ее родной стихии, ему захотелось тут же обрушиться на нее с критикой, но вместо этого он продолжал пить кофе и слушать ее.

– И все же у нас есть два свидетеля, которые, независимо друг от друга, видели одно и то же: двоих мужчин, которые запихивали третьего в автомобиль кремового цвета, припаркованный на Мёкернштрассе, недалеко от моста.

Рат насторожился.

– Двоих мужчин? – переспросил он почти инстинктивно. Его интерес к делу Кардакова еще не иссяк. Он мысленно представил себе картину, как Алексей Кардаков и Светлана Сорокина вместе избавляются от трупа Бориса, после того как отобрали у него деньги Сорокина.

– Таковы показания: двое мужчин. Что тебя удивляет?

– То, что странным образом всегда почему-то считается, что преступниками обязательно должны быть мужчины. И тут же исключается возможность того, что речь может идти и о женщине.

Шарлотта задумалась.

– Что-то в этом есть, – сказала она. – Женщин действительно всегда обходят. Во всех сферах, даже в уголовных делах.

***

Когда Рат приехал на Нюрнбергерштрассе, дом был погружен в темноту. Перед этим он отвез Шарли на Шпенерштрассе – она настояла на этом. Ночи вдвоем не получилось, но они долго сидели перед домом в машине и целовались. Полицейский мог бы поспорить, что Грета, если бы она случайно посмотрела в окно, увидела бы значительно больше, нежели в том случае, если бы он вместе с Шарлоттой поднялся в ее квартиру. Но если у Риттер были свои принципы, он должен был их уважать.

Он припарковал «Бьюик» прямо перед входной дверью, закрыл верх автомобиля и вынул ключ. В последние ночи часто случались грозы, и нельзя было угадать, что будет сегодня. Уже сейчас в воздухе снова ощущалась неприятная духота.

В доме все было тихо. Гереон осторожно постучал в дверь Вайнерта, но в ответ не последовало никакой реакции. Неужели сосед до сих пор в редакции? Повторный стук в дверь – и опять тишина. Тогда Рат открыл дверь. Вайнерт сделал бы то же самое. Луч света из коридора упал на пустую кровать. Журналиста и в самом деле еще не было дома. Может быть, у него появилась подруга, у которой он остался на ночь? Комиссар вздохнул, подумав о Шарли, которая сейчас одна лежала в своей постели.

Он нащупал выключатель возле двери. Если Вайнерта все равно нет дома, то нет оснований перемещаться в темноте и наткнуться на стул, который, возможно, стоит посреди комнаты. Свет лампы озарил комнату, в которой все было на своих местах. Комната репортера выглядела как обычно. Сбоку пустая кровать, у окна письменный стол со стулом. Платяной шкаф Вайнерта казался таким же чудовищным, как и тот, который стоял в комнате Рата. Самым заметным отличием в обстановке были письменный стол и большой книжный шкаф.

Куда положить ключи от машины? Беспорядок на письменном столе показался полицейскому чрезмерным, чтобы класть на него еще что-то. Потом его взгляд упал на пишущую машинку. А что, если положить ключи на клавиатуру? Здесь уж журналист их непременно увидит. В машинке торчал лист бумаги, и когда Рат подошел ближе, он увидел, что лист был почти полностью напечатанным. Было похоже, что Вайнерт забыл о нем после ссоры с Бенке сегодня утром. Возможно, он хватился его в редакции.

Гереон хотел уже повернуться, чтобы поискать более подходящее место для ключей, как ему бросились в глаза два слова из заголовка над статьей.