Цена зла - Оливия Александер

Десять минут спустя остальные мужчины мертвы. Два охранника навалились на стол на кухне, еще один мертв в прихожей. Остальные трое мужчин, те, которые перетаскивали дерьмо в фургон, тоже мертвы, один из них на водительской стороне фургона, двое в подвальном хранилище, где сейчас собрались Страйкер, я и другие ребята.

Костюм солгал. Там было всего трое мужчин. Очевидно, вместо того, чтобы обманом заставить меня ослабить бдительность пораньше, он попытался напугать меня, сделав вид, что это место слишком хорошо охраняется, чтобы у них был шанс. Это похоже на ребенка, который притворяется, что его родители дома, когда кто-то звонит и спрашивает, дома ли мама.

Хотя, скорее всего, он говорил правду об Адамсоне. У всех мужчин есть удостоверения личности, и ни у кого из них нет этого имени.

За исключением груды коробок, сложенных у задней стены, комната пуста, но отпечатки на ковре указывают на то, где когда-то стояла тяжелая мебель. Диван, стулья, журнальный столик и, возможно, письменный стол. Разбитая лампа лежит на полу, все еще включенная. Вероятно, она стояла на столе, и кто-то так торопился убрать стол отсюда, что лампа упала.

— Вам двоим повезло, — говорит Рипер, оглядывая почти пустую комнату. — Учитывая размеры этого места, тут, вероятно, было намного больше людей, но их, скорее всего, отправили раньше.

— Посмотрите на это место, — говорит Пип, проводя рукой по золотой филиграни на темно-зеленых стенах. — Мистер Толстосум жил здесь.

— Не пускай слюни, проспект, — говорю я ему, открывая коробку, лежащую на вершине стопки. Там полно бумаг. — Иди, постой на страже. Если увидишь кого-нибудь, кричи.

Пип уходит.

Я достаю папку и открываю ее, листая бумаги. Есть десятки листов, но на всех них нет ничего, кроме длинных строк цифр. Я запрокидываю голову. — Рэт!

Шаги гремят на лестнице за пределами комнаты. — Ты кричал, босс?

Я показываю ему бумаги. — Что это такое?

Он просматривает бумаги, пробегая пальцами по рядам цифр. — Это похоже на номера кредитных карт. — Он поднимает голову. — Мошенничество с кредитными картами? — я вижу это по его узкому лицу; он знает, что это не имеет смысла.

Я качаю головой. — Что бы здесь ни происходило, это нечто большее. — Тому, кто зарабатывает на жизнь мошенничеством с кредитными картами, не нужно было бы оружие. Если он использует это место в качестве операционной базы для мошенничества с кредитными картами, то это то, что у него есть на стороне. Это не его основная деятельность.

— Дай мне взглянуть на них.

Я протягиваю Рэту стопку папок. Пока он листает их, я просматриваю другие, и заставляю Страйкера просмотреть еще больше, в то время как другие ребята поднимаются наверх и осматривают фургон.

— Спайдер, смотри. — Рэт показывает мне одну из папок. Там полно бумаг, на которых есть черно-белые ксерокопии удостоверений личности. Некоторые выглядят как различные типы виз в США, рабочие визы и тому подобное. Другие — студенческие удостоверения. Там десятки мужчин и женщин, несколько подростков разного возраста.

Там есть несколько копий фотографий, люди, которые выглядят так, как будто их сняли высококлассной камерой, все с именами, полом и возрастом, написанными рядом с ними.

— Похоже, у этого парня есть досье на десятки людей, но кто они такие? — спрашиваю я больше для себя, чем для кого-либо другого. Все сигналы тревоги в моей голове срабатывают.

— Зацени это. — Страйкер протягивает мне страницу из своей папки.

Я просматриваю ее. На ней есть ряды телефонных номеров. — Похоже на какой-то список контактов.

— Еще фотографии, — говорит Страйкер, поднимая их.

— Держу пари, если мы проверим, эти кредитные карты принадлежат людям на этих фотографиях, — говорит Рэт. — У него здесь чертова база данных.

— Да, но это еще не все. — Я просматриваю еще несколько телефонных номеров, не узнавая ни одного из них.

— Тогда в чем же дело? — спрашивает Страйкер. — Спайдер, что, черт возьми, здесь происходит?

Я провожу пальцем по другому списку номеров, все из которых помечены как мотели или отели типа «постель и завтрак» и несколько пансионатов, большинство из них в Неваде.

Мой мозг замирает, когда я вижу номер в одном из списков. — Страйкер. — Я поднимаю страницу, указывая на номер. — Пансионат Рози. По этому номеру звонила Стефани.

— Спайдер, здесь перечислены сотни мест. Тут… о черт. — Он замирает, уставившись на одну из страниц в своей руке. — О, Спайдер… — Он произносит мое имя низким певучим голосом. — Кому-то нужно кое-что увидеть.

Мне не нравится, как это звучит, я выхватываю у него бумагу и смотрю на черно-белую копию фотографий на странице. В отличие от большинства фотографий, которые являются плохими снимками удостоверения личности, которые вы получаете, когда регистрируетесь для получения водительских прав, этот снимок выглядит гламурно, как будто он был сделан профессиональным фотографом.

Второй раз за этот день кровь стучит у меня в ушах.

Черт бы меня побрал.

Имя рядом с изображением — Эмма Вайнмэн. Имя другое, но лицо безошибочно узнаваемо.

Это моя маленькая воровка.

Эмма

За несколько минут до конца моей смены Моника просит меня доставить заказ одному из членов MК в комнату для вечеринок. Она наливает виски и добавляет его на поднос с корзинкой крылышек, затем ставит поднос на стойку для меня.

Кухня обычно закрывается в полночь, а сейчас уже почти семь, но приказано, чтобы кухня оставалась открытой для членов MК в любое время.

Я беру поднос и оглядываюсь через плечо на Клайва, охранника, который следил за каждым моим движением с тех пор, как Спайдер ушел со Страйкером более часа назад.

— Ты собираешься следовать за мной, пока я доставлю это? — наполовину поддразниваю я, поднимая поднос.

Стоящий у стены возле бара охранник с суровым лицом смотрит на меня бесстрастным, невозмутимым взглядом. Он весь такой холодный и деловой, мало чем отличается от охранников в Колонии. Мне от этого не по себе, но я его часто видела, и он всегда такой. По крайней мере, он не жуткий, не смотрит на меня так, словно раздевает своими глазами, как Тони.

Я начинаю задаваться вопросом, не было ли каких-то проблем с Ублюдками Сатаны. Я надеюсь, что Спайдер просто перестраховывается.

Я направляюсь в холл, который ведет к ряду комнат для вечеринок, к охраняемой двери, через которую я пробежала с этими чаевыми, как будто тысячу лет назад. Он смотрит на меня, но не следует за мной. Но сейчас на этот раз я не войду в эту дверь.

Остановившись у комнаты, как раз перед охраняемой дверью, я стучу в дверь комнаты для вечеринок.