Змеиный маг - Трейси Хикмэн

– Да ну? А ты случайно не задумывался, как жить дальше твоим родителям после того, как они вынут твое бездыханное тело из петли? Ты не думал, каким ты останешься в их памяти? Посиневшее лицо, выкатившиеся глаза, вывалившийся изо рта язык?

Девон побледнел, метнул на Эпло ненавидящий взгляд и отвернулся.

– Уйдите, – пробормотал он,

– Знаешь, – продолжал Эпло, словцо ничего не услышав, – если твое тело провисит подольше, к нему слетятся стервятники. Первым делом они выклюют глаза. Твои родители могут даже не узнать сына – после того, как над твоим телом потрудятся птицы и муравьи…

– Перестаньте! – попытался крикнуть Девон, но вместо этого у него вырвалось рыдание.

– Кроме того, существуют еще Элэйк и Грюндли Они недавно потеряли подругу, теперь им предстоит еще одна потеря. О них ты вообще не думал, верно? Ты думал только о себе «Ах, я больше не могу терпеть эту боль», – передразнил Эпло высокий голос эльфа.

– Да что вы знаете об этом?! – крикнул Девон.

– Что я знаю о боли? – тихо переспросил Эпло. – Давай я расскажу тебе одну историю, а потом уйду, и можешь покончить с собой. У меня был один знакомый, в Лаби… в месте, где я жил. Вся его жизнь была борьбой. В том месте надо бороться за то, чтобы выжить, а не за то, чтобы умереть. Так вот, однажды этот человек был ранен. На нем буквально места живого не было. Такие страдания даже представить себе трудно, не то что вынести.

Он победил. Хаодины лежали вокруг мертвыми. Но он не мог двинуться с места, потому что был весь изранен. Он мог бы попробовать исцелить себя при помощи магии, но ему казалось, что это не стоит усилий. Он лежал на земле, и жизнь по капле вытекала из него. И тут случилось нечто, заставившее его передумать. Там была собака… – Эпло запнулся. Его сердце сдавила странная тупая ноющая боль. Как могло случиться, что за все это время он ни разу не вспомнил о собаке?

– Что случилось? – прошептал Девон, внимательно глядя на патрина. – Что случилось… с собакой?

Эпло нахмурился и потер подбородок; жаль, что он вообще об этом заговорил, но хорошо, что он об этом вспомнил.

– Так вот, собака. Пес тоже сражался с хаодинами и тоже был ранен. Он умирал, ему было так больно, что он не мог подняться. Но когда нее увидел страдания своего друга, то попытался помочь ему. Пес не позволил ему сдаться. Он пополз за помощью. Его мужество заставило человека устыдиться.

Бессловесная тварь, у которой не было ничего, ради чего стоило бы жить ни мечты, ни надежд, ни стремлений, – боролась за жизнь. А у меня было все. Я был молод и силен. Я одержал великую победу. И я едва не отказался от всего… из-за какой-то боли.

– А собака умерла? – тихо спросил Девон. Он был слаб, как больной ребенок, но ему хотелось услышать конец истории.

Патрин оторвался от воспоминаний.

– Нет. Человек исцелил и себя, и собаку. – Он не заметил, что невзначай проговорился. – Он стал управлять своим народом. Он изменил их жизнь…

– Спас их от змеев-драконов? Или, может, от себя самих? – с кривой улыбкой спросил Девон.

Эпло внимательно посмотрел на эльфа и хмыкнул.

– Да, что-то вроде этого. Ну так как? Оставить тебя здесь? Попробуешь еще раз? девон посмотрел на отрывок лианы, качающийся у него над головой.

– Н-нет. Я пойду с вами… – он попытался сесть и потерял сознание.

Эпло взял его за руку и пощупал пульс. Пульс был сильным и ровным Эпло осторожно убрал прядь льняных волос эльфа, прилипших к окровавленной шее

– Со временем станет легче, – сказал он лежащему без сознания юноше. – Ты не забудешь ее, но память больше не будет так сильно терзать тебя.

Встреча королевских семей началась с формальностей, холодных взглядов и невысказанных обид. А отсюда уже проистекли неприкрытая враждебность, запальчивые слова и взаимные горькие упреки За прошедшее время Элиасон не изменил своего мнения по поводу войны.

– Я вполне готов плыть на солнечных охотниках и искать это новое королевство, – сказал он. – И я хотел бы, чтобы мне поручили ведение переговоров с этими, сартанами, поскольку всем известно, что эльфы – искусные дипломаты. Я просто представить себе не могу, как эти сартаны смогут отказать нам в такой разумной просьбе, особенно когда я объясню им, что мы принесем с собой множество полезных товаров и услуг. Мои советники обсудили этот вопрос и пришли к выводу, что эти сартаны сами не так давно появились в этом королевстве. Мы полагаем, что они будут рады видеть нас.

Лицо Элиасона потемнело.

– Но если они все же откажут нам – что ж, в конце концов, это их королевство. Мы просто поищем себе другое.

– Прекрасно, – угрюмо сказал Думэйк. – Только что ты будешь есть, пока будут тянуться эти поиски? Как ты прокормишь свой народ? Вы что, на палубе будете хлеб выращивать? Или эльфийские маги нашли способ добывать хлеб из воздуха? Мы же подсчитывали, сколько запасов нужно, чтобы прокормить всех во время путешествия. Мы не сможем взять больше – у нас просто нет места.

– Но запасы рыбы неисчерпаемы, – мягко заметил Элиасон.

– Конечно, – парировал Думэйк, – но даже эльфы долго не протянут на рыбной диете! Без овощей и фруктов среди моего народа начнется цинга

Ингвара явно привела в ужас одна мысль о том, что он будет вынужден питаться рыбой[35]. Гном покрепче уперся ногами в землю и оглядел собравшихся

– Вы делите шкуру неубитого медведя! Солнечные охотники прокляты. Гномы не желают иметь с ними дела. Мы посоветовались со старейшинами и решили, что мы никому не позволим пользоваться ими, чтобы это проклятие не перешло на нас. Мы намереваемся затопить эти корабли. Мы построим новые и обойдемся без змеиной помощи

– Ну что ж, неплохая мысль, – сказал Элиасон. – Тогда у нас будет время.

– У нас не будет времени! – взорвался Думэйк – Надо быть эльфом, чтобы забыть, как мало времени у нас осталось…

– Вы, гномы, – хуже суеверных детей! – так же громко вступила Делу. – Корабли прокляты не больше, чем я!

– А насчет себя ты уверена, ведьма? – вспыхнула в ответ Хильда, встопорщив бакенбарды

В этот момент один из привратников, изо всех сил стараясь делать вид, что не замечает царящей вокруг суматохи, тихонько вошел в длинный дом и что-то прошептал на ухо Думэйку. Вождь кивнул и в свою очередь что-то приказал привратнику. Присутствующие умолкли, желая знать, что означает это вмешательство. Никто не осмелился бы побеспокоить правителей во время совещания, если бы речь не шла о жизни и смерти. Привратник быстро отправился выполнять поручение. Думэйк повернулся к Элиасону.