Курсант: Назад в СССР 8 - Рафаэль Дамиров

class="p1">— Не богу, а тебе спасибо… Валеру Шубина только жалко. Толковый был парень…

— Да, — я вздохнул. — Похороны завтра. К сожалению, не смогу присутствовать, улетаем мы сегодня в Москву.

— Вот об этом я и должен с тобой поговорить. Черненко Алексей Владимирович хотел попросить тебя об одном одолжении.

— Попросить? — усмехнулся я. — Я, конечно, уважаю полковника, мы с ним еще с Новоульяновска знакомы, но конторские обычно не просят, а, как бы это сказать — тянут за нужные ниточки.

— Тебя за ниточки бесполезно тянуть, Алексей рассказал.

И на том спасибо, что заметили.

— В чем суть просьбы?

— В общем, такое дело… Есть у нас информация, что в Припяти, на Чернобыльской АЭС, готовится диверсия. Там сейчас непонятная активность происходит.

— Диверсия? — я удивленно почесал макушку.

Из своей прошлой жизни я, конечно, помнил, что в восемьдесят шестом году, в апреле, на АЭС произойдёт авария, которая войдет в мировую историю как самая страшная техногенная катастрофа, но это был не теракт. А неполадки на четвертомэнергоблоке. Или нет? Или нам потом просто все так представили? Может, все-таки аварии помогли случиться? Бляха. Не зря мой батя-журналист все время пытался раскопать мировые заговоры в атомной индустрии. Я даже пару раз с ним мотался в ту самую Припять. От него отмахивался, мол, все это твои домыслы, а он, беспокойная душа, даже сейчас туда же уехал, проводить очередное журналистское расследование.

— От меня что требуется? — спросил я. — Я ж мент. Теракты — не моя стезя.

— Знаем, ты просто смотайся в Припять. У нас свои люди, но нам ты нужен.

— У вас там крот, что ли, завелся? Поэтому ищете человека со стороны?

Не сильно мне хотелось влезать в под кожу гэбэшным структурам. Даже сильно не хотелось.

— Я этого не говорил. Скажем так. Мы не знаем, кому можем там доверять. Командировку мы устроим по надуманному поводу. Договоримся с вашим руководством. Инструкции получишь уже на месте. Нам твоя профессиональная чуйка нужна. Не зря же ты считаешься лучшим специалистом по розыску серийных убийц. Неужто диверсанта не вычислишь?

— Ну не знаю, — пожал я плечами. — Как-то все это странно. Наши ведомства не особо ладят.

— Тут враг серьезный, — понизил голос капитан. — Ставки высоки, нельзя проиграть. Объект стратегически важный.

Ну, да. Подумал я про себя. Уж я-то знаю, что может случиться, если всю станцию взорвать, а не только четвертый энергоблок. Это же половина УССР в зону заражения попадет, еще и соседние Республики зацепит.

Кто бы смог отказаться от борьбы и уйти в кусты? Я нахмурился.

— Ладно… Я согласен. К кому в Припяти обратиться?

— Вот и славненько, — кивнул Лаврентьев. — Заселись в гостиницу “Припять”. Пропуск на ЧАЭС на твое имя уже оформлен.

* * *

Спустя четыре месяца. Август 1986-го. г. Припять, Украинская ССР.

Наша “Волга” остановилась возле огромного гастронома в жилой пятиэтажке. Феде вдруг срочно приспичило попить «Дюшеса”. Никита Егорович намеревался пополнить запас сигарет, а Света вышла купить мороженое у лотошницы. Мы сдесь обитали почти месяц. Искали в Припяти очередного серийного убийцу. Можно сказать, что повезло с дислокацией. Ведь я втайне от Горохова, еще и отрабатывал просьбу полковника Черненко. Хотя, возможно, нас послали сюда неспроста. Чувствую, контора подсуетилась, руку приложила. Серийник здесь незамысловатый. Наследил много, и поймать его, лишь дело времени. Местные и без нас бы справились.

Мы с Гороховым двинулись к магазину. Федя отстал, возился с кошельком и считал мелочь.

Из гастронома вышел парень. Крепкий, в неприметной советской одежде. Я скользнул взглядом по его лицу, и мне оно показалось знакомым. Парень как ни в чем не бывало стоял и пил газировку из бутылки. Но он явно меня заметил, только старался всем своим видом этого не показывать. Он остановился на широком крыльце, хотя должен был идти прямо на нас. Расстояние до него — метров шесть-семь.

Парень, скосив все-таки на меня взгляд, стал спускаться по ступенькам. Я пошел навстречу, наблюдая за его реакцией. Он снова скользнул по мне взглядом и дернулся, но тут же взял себя в руки и нагнал на свою физиономию скучающе-праздный вид, свернул от нас вправо и пошел вдоль ступенек.

Я, наконец, вспомнил, где мог видеть его лицо. Остановился и неторопливо, без резких движений вытащил из кармана сложенный пополам лист бумаги с ориентировкой. Развернул. Бляха! Это он. Точно! Снова перевел взгляд на парня. Он это заметил. Спокойно… Будем брать.

Я едва заметно наклонился к Горохову и шепнул:

— Парень впереди — наш клиент. Тот самый, который подозревается в убийстве Цветаевой, — я показал листок следователю. — Тихо, Никита Егорович, не вертите головой.

Но Горохов уже во всю пялился на объект задержания.

Парень прошел мимо, чуть обогнув нас, и продолжал идти прогулочным шагом, постепенно незаметно ускоряясь. До конца крыльца оставалось около двух метров — сейчас свернет за угол и по-любому побежит.

— Гражданин! — окликнул его Горохов, забрав у меня ориентировку. — Можно вас на минуточку?

Твою мать! Рано спугнул! Я правой рукой расстегнул ветровку и нащупал кобуру.

Парень сделал вид, что не расслышал, и засеменил еще быстрее.

Сука, щас побежит! Я резко выхватил пистолет из-под куртки и гаркнул:

— Стоять, милиция!

Парень развернулся и швырнул в нас бутылкой. Та угодила в грудь Горохову. Шеф охнул и осел.

Подозреваемый, ухватившись руками за перила, шустро перемахнул через них. Приземлился на ноги и сразу же рванул прочь.

— Стоять! — заорал я. — А, черт... Никита Егорович, вы как? —Федя, слева давай! Света, помоги Горохову!

Я рванул за беглецом. Тот скакал бодро, будто спортсмен. Нагнать его по-быстрому не получилось. Стрелять тоже нельзя, люди кругом, мамаши с колясками.

— Стой, стрелять буду! — пуганул я еще раз.

Я не отставал, но и не мог сократить дистанцию. Уже можно пальнуть, прохожих почти нет, но на ходу хрен попадешь.

Беглец рванул вправо, в обход соседнего дома. Там была асфальтированная дорожка, ведущая в сторону дворца культуры. В задней части огромного здания было несколько старых пристроек, которые не использовались по назначению. Именно туда он и направлялся.

— Не дури, стой! — закричал я. — Во всем разберемся!

Беглец не реагировал. На пути попался забор, метра два высотой. Он с легкостью перемахнул его, оказавшись с другой стороны. Я