Эйя - Мирослава Мэй

Холодно поцеловала мужа в щеку и поспешно удалилась, чтобы тот силком не успел приставить к ней нежелательных свидетелей. Заниматься мелкими хозяйственными делами или вышколить в очередной раз нерасторопную прислугу теперь не входило в ее планы. Малышка Фрейя сама позвала ее на помощь. Не пришлось даже принуждать.

«Ах, любовь, любовь… Что ты делаешь с людьми?» – Вопрошала себя королева, в радостном предвкушении довольно потирая руки. Сделав вид перед слугами, что направляется в дворцовые хранилища, она свернула за угол и очутилась перед маленькой лестницей, ведущей в глубокие катакомбы под дворцом. Когда-то подземелье служило темницей для заговорщиков, выдавших себя королю или его верным сторонникам. Но давно пустовало. Трусы смирились с позорным бегством.

Мендалиель спустилась по грязным, сырым ступеням вниз и зажгла факел. В лицо пахнуло плесенью и застарелыми испражнениями. Почуявшие чужое присутствие крысадлы, жалобно запищали и сбились в кучки по темным углам. Королева брезгливо скривила рот. Идеальным было бы использовать человеческую душу для благородной, высокой цели, но из-за спешки придется довольствоваться лишь этими грызунами.

– Ну же, мои маленькие глупенькие детки. Не стоит бояться своей мамочки. Столько маленьких жизней вокруг! Какая прелесть… Бессмысленно проживать их впустую. Идите же сюда! Пришло время послужить на благо Аннерии.

Она подошла к круглому, глубокому колодцу, заполненному почти до краев водой. Закрыла глаза и мысленно приказала беспомощным созданиям прыгать в него. Они не сопротивлялись. Серая, живая масса начала послушно перетекать в криницу, прямиком навстречу своей смерти. Сотни маленьких тел барахтались в студеной воде, цеплялись за каменные выемки, но их участь была решена. Мендалиель терпеливо ждала. Но вот первые, выбившиеся из сил, стали захлебываться и тонуть.

Чистейшее наслаждение, эйфория, экстаз! Энергия, сотканная из страха и безнадежности, медленно заполняла все уголки ее сознания. В такие моменты она чувствовала себя владелицей целого мира, упиваясь своей властью над живыми существами. Когда с казнью было покончено, и она всклень напитав себя темной энергией, без особого труда проникла в разум Фрейи, будто колом вбив в нее мысли:

«На рассвете поверни рычаг портала на четыре оборота влево. Ты – Фрейя Гватем Крист, любишь Данталиана Вейн Руасу и отдашь ему половину своей души именно завтра, ведь он тоже любит тебя. Я создала вас друг для друга. Стань счастливой и осчастливь его. Это приказываю тебе я – Великая богиня Сайя».

Вот и все. Что может быть проще? Королева ни секунды не сомневалась, что Фрейя сделает так, как она велела. Девчонка настолько подавлена болью от неразделенной любви, что ей можно приказать все, что угодно. После того, как соплячка отдаст часть себя юнцу, и она получит над ним полную власть, можно потребовать и голову знахарки.

Мендалиель прикрыла веки и удовлетворенно вдохнула в легкие затхлый воздух, еще хранящий запах мертвых тел. Затем, быстро поднялась по ступенькам наверх, затушив факел перед самым выходом. Теперь и в самом деле можно заняться делами. Портить себе настроение и снова лицезреть опостылевшего супруга у нее не было никакого желания.

Она не догадывалась, что сидевший на троне в этот момент Антес, был такого же мнения о ней, с той лишь разницей, что видеть Мендалиель он больше не желал до конца своих дней. Только что его личный слуга Рейн, следивший за королевой и днем и ночью на протяжении двух суток, подтвердил его опасения. Собственными руками жена подписала себе приговор.

Глава 41

– Тайно приставить к пирамиде караульных. Докладывать мне о каждом ее шаге. Я до конца не понял, какую из двух вод она мутит, но что-то подсказывает мне, что дело не только в заблудшей деве Аннерии. Выбери из своих воинов неболтливую пятерку и посвяти их в суть происходящего. И таких, кто готов на убийство. Пусть забудут про сон на ближайшие ночи. Чтобы прижать ее к стенке и доказать измену мне нужны свидетели. Ты, Рохан, останешься подле меня.

– Слушаюсь, ваше величество! – Ответил угрюмый воин в блестящих латах и карминной мантией через плечо.

– Принеси клинок Винта-а-ата-де Юй и мои наручи. Не думал, что когда-нибудь придется применить его снова…

– Будет сделано!

– Когда Мендалиель удалится в свои покои – проверять ее каждый час. Будем ждать.

***

– Иди сюда, Нариель! – Мендалиель больно схватила свою служанку за волосы, рассматривая их со всех сторон. – Слишком светлые, слишком!

Она с силой отпихнула ее от себя, оставив в руке небольшой, выгоревший до цвета соломы пучок.

– Что же делать?.. Так, быстро нарви охры и принеси сюда! – Скомандовала королева.

– Хорошо, госпожа, но зачем? – Нариель всхлипнула и потерла поврежденную кожу головы.

– Затем, что этой ночью ты мне понадобишься!

Спустя десять минут служанка вернулась в покои королевы с лукошком рыжих, полуядовитых ягод.

– Раздави их в руках и намажь ими свои волосы.

Нариель в ужасе отшатнулась.

– Пожалуйста, не надо, госпожа…

–Дура! Ты не сдохнешь. Мне нужно, чтобы твои космы приобрели похожий на мой оттенок. – Мендалиель сорвала с прически вуаль. – Сегодня будешь спать в моей кровати.

– Но…

– У тебя нет никаких «но»! – Она подскочила и наотмашь ударила Нариель по лицу. – Немедленно приступай!

Из глаз Нариель брызнули слезы, но она послушно выполнила приказ. Спустя час едкий сок охры «съел» естественный цвет волос и сделал их на два тона темнее, как того добивалась ее госпожа.

– Прекрасно! То, что надо, – прошипела королева, довольно осматривая результат.

Мендалиель самостоятельно вытащила из бельевого шкафа первую попавшуюся ночную рубашку и кинула ее в лицо Нариель.

– Надевай, да поживее. За двери этой спальни ты сегодня не выйдешь.

Сама же достала для себя широкие, хлопковые штаны и свободную рубаху с запахом белого цвета. Связала вещи в узелок и завернула в серый плащ.

– А теперь слушай меня внимательно, Нариель. Сейчас я спущусь вниз и пробуду на виду до темноты. Затем найду предлог и скажу всем, что удаляюсь ко сну. Я заночую в комнате Джейнаель. А ты, дорогая моя, ляжешь в эту постель и притворишься мной. Заройся в простыни и замри. И не смей показывать носа отсюда, пока я не вернусь. Ни с кем не разговаривай, даже через дверь! Поняла?!

– Да, госпожа, – промямлила та.

– Если проболтаешься кому-то, – я вырву твой поганый язык!

Такой злой Нариель видела королеву не впервые,