Алмазы Цирцеи - Анна Малышева

Когда бармен вернулся, она уже кипела и еле заставила себя говорить на пониженных тонах, чтобы не слышали посетители кафе:

– Значит, вы по-настоящему бросили ее, как только начальство запретило служащим встречаться? Это низко! Я ведь вас предупредила, чтобы вы были осторожнее в отеле. Только и всего!

– Знаете, я взрослый человек и сам решаю, как и с кем мне заводить отношения, – хладнокровно ответил Дмитрий. – Вы тут вообще ни при чем. Просто совпало. Да и зачем нам неприятности?

– Совпало, значит. – Елена начала задыхаться от злости. – А почему об этом уже знает весь отель?

– Потому что Вера разревелась как корова и тут же всем раззвонила, какой я негодяй, – бросил бармен, скаля зубы уже совсем неприветливо. В его улыбке появилось что-то волчье, верхняя губа задралась и заметно задрожала. – А как она мне осточертела, эта фальшивая кукла, если бы вы знали! Я давно мечтал с ней развязаться! Что за баба – чистый яд! И что вы, Лена, ее защищаете, не понимаю? Слышали бы, как она о вас отзывалась! Подруга, тоже мне! Топить таких подруг надо!

– И вы туда же? – На этот раз удар упал на подготовленную почву. – Чем вы можете доказать свои слова?

– Да не собираюсь я ничего доказывать, что вы пристали, как милиционер! – раздраженно ответил Дмитрий, демонстративно отворачиваясь к телевизору. – Стерва она, вот и все доказательства. А то вы этого не знали?

Елена молча повернулась и ушла. Она снова пустилась в бесконечное путешествие по этажам, останавливая служащих, спрашивая у каждого, не видел ли кто старшую горничную. Веры нигде не было, и она никому за последний час не попалась на глаза.

Лишь ближе к полуночи, в десятый раз стучась в запертую бельевую, Елена разобрала слабый звук, послышавшийся за дверью. Она принялась стучать сильнее, окликая приятельницу по имени. Ей в голову приходили самые ужасные мысли. «А если она в самом деле любила этого жиголо, этого альфонса? Вдруг что-то сделала с собой сдуру? У нее двое детей… И виновата в этом буду я! Не надо было ничего говорить этому красавцу, пусть бы его выкинули из отеля, Верку бы все равно не тронули!»

– Пожалуйста, открой, – умоляюще сказала она в скважину замка. – Я слышу, что ты там. Ну ты же не хочешь, чтобы я позвала ребят, и они сломали дверь?

Послышался негромкий стук, затем шаги. Щелкнул замок, и дверь распахнулась. Вера, против ожиданий, даже не была заплакана. Напудренная, с тщательно подведенными глазами, причесанная волосок к волоску – она бы выглядела абсолютно безупречно, если бы не отсутствующий и вместе с тем яростный взгляд, устремленный куда-то поверх головы оторопевшей Елены.

– Что тебе? – отрывисто спросила старшая горничная.

– Хотела с тобой поговорить.

– На тему? – Та упорно не смотрела ей в глаза.

– Вера, меня вынудили сообщить всем служащим без исключения, что отныне романы на работе будут преследоваться. Я ведь не по своей инициативе ходила к твоему Диме… Ну как я могла смолчать? Вам же было бы хуже.

– Хуже? – В голосе Веры послышалась плохо скрытая, злая ирония. – Ну, наверное. Ты имеешь в виду, хуже, чем сейчас?

– Вера… Я сказала ему то же, что всем. А то, что он решил этим воспользоваться, говорит о том, что он тебя не стоит.

Старшая горничная наконец перевела взгляд на собеседницу и фыркнула прямо ей в лицо:

– А, ну да, конечно. Это же твоя любимая тема. Любовник тебя недостоин! Муж тебя не стоит! Всех выгнала, живешь одна, свободная и счастливая! Такая счастливая, что на тебя скоро можно будет зонтики вешать вместо вешалки. Посмотри, на что ты стала похожа!

– При чем тут моя жизнь? – Елена почувствовала себя уязвленной. – У меня были причины так поступать. Но сойтись с таким ничтожеством, как этот бармен, можно было только в шутку! Я и думала, что ты завела с ним шашни от нечего делать. Кто же знал, что ты так расстроишься!

– Ну конечно. – Вера продолжала говорить каким-то странным, приподнято театральным тоном, будто играя для невидимой публики. – Я и не расстроилась. Всегда мечтала жить одна. Мне тридцать два, двое ребят на шее, замужем ни разу толком не была. Пашу как лошадь, нет, хуже – как крот, который и солнца-то никогда не видит! Меня собственные дети в лицо уже не узнают, я же появляюсь дома, когда они на учебе! Конечно, я всегда мечтала так жить! А выйти замуж, вести хозяйство, жить на зарплату мужа – это не для таких, как я. К этому нужно привычку иметь, а я всегда сама этот воз тащила!

– Ты что же, надеялась выйти за Дмитрия?! – изумленно воскликнула Елена. – Да у него же семья в Ростове-на-Дону! Жена, двое детей.

– А ты мне на совесть не дави, – прошипела Вера. – И вообще, отстань! Я тебе больше душу изливать не собираюсь! Думала, ты одна тут человек, не потащишь на хвосте начальству, так нет! Долго молчала, да звонко заговорила!

– Между прочим, – Елену душила обида, которую она уже не могла сдерживать, – я сегодня о тебе тоже немало интересного узнала. Тебя эти слухи не очень красят. Уже два человека рассказали, что ты писала на меня доносы.

– Хочешь верить всяким свиньям – твое дело. – У старшей горничной даже бровь не дрогнула.

– Так это неправда?

– Плевать я хотела на сплетни, – так же молниеносно ответила та.

– Ты прямо скажи – писала или нет?

– Да что прицепилась? Катись, вынюхивай дальше! Может, еще на кого донесешь? Сергея уже сжила со свету, Андрея Николаевича увольняют, а преемника ему ты подбираешь. Думаешь, никто ничего не знает? О, ты та еще стерва!

У Елены перехватило дыхание. Когда она снова смогла заговорить, ее голос заметно дрожал:

– Ты ведь знаешь, я ни при чем… Уж Сергея-то на меня не вешай…

– Ничего я не знаю. – Потеснив ее назад, Вера вышла из бельевой, щелкнув выключателем и заперев за собой дверь. – С тех пор как ты тут появилась, у нас одни неприятности. Вот что бывает, когда берут на такую должность черт знает кого!

– Раньше ты говорила, что я справляюсь…

– Мало ли что было раньше. Теперь я тебе цену узнала.

– Ну хорошо. – Елена ощущала в груди сосущий мятный холодок, смесь растущего гнева и нестерпимой обиды. – Узнала так узнала. Я в друзья никому не набиваюсь. А вот скажи, зачем ты донесла на горничную, на ту молоденькую, Оксану? Ее ведь выгнали. Завидно стало, что девочка встречается с парнем, и он ее, несмотря ни на что, не бросил? Так, что ли?

Но Вера, казалось, не слышала. Она уже шла прочь по коридору, чеканя шаг, откинув назад голову, увенчанную на затылке башней из крашеных черных волос. Стук ее высоких каблуков поглощали толстые ковры, но когда ей случалось ступить на паркет, шаги звучали, как сухие щелчки выстрелов в тире. Елене вдруг вспомнилось, как старшая горничная направляла на нее пистолет, найденный в 517-м номере. Женщина содрогнулась. «Какое счастье, что она получила его до того, как бармен ее бросил! Иначе она запросто могла бы меня пристрелить!»