Дорога короля - Галина Гончарова

– Я думаю, мы решим этот вопрос.

– Обещаешь?

– Обещаю.

***

С Ричардом удалось поговорить только вечером.

Анжелина постучалась в его комнаты, когда все уже спали. Ричард не открывал минут десять, потом все-таки открыл. И Анжелина кивнула на окно.

– Погуляем?

– Ты изменилась, сестренка.

– Так как?

– Погуляем…

Изменилась.

Ричард, милый, иногда для изменения хватает одной ночи, а иногда не хватает и целой жизни.

Меня пытались убить, я убивала сама, я волновалась за любимого человека и принимала самое серьезное решение в моей жизни… если бы ты увидел прежнюю невинную девочку, было бы странно.

Вслух Анжелина этого не сказала.

Молча подождала, пока брат оденется теплее, и вышла за дверь.

***

На берегу моря было тихо и спокойно.

Ласково мурлыкал прибой, облизывая гладкие камушки и любовно перебирая их в мокрых ладонях, посвистывал ветер.

Не сильный, нет. Обычный ночной ветер с моря. Прохладный, солоноватый и несущий в себе первые весточки приближающейся непогоды.

– Зима скоро…

Ричард уселся на камень, подобрал несколько галек, повертел в пальцах.

Анжелина огляделась. Стоять перед братом не хотелось, а садиться холодно… если только так. Она облюбовала камешек неподалеку, подвернула плащ и села.

– Домой скоро.

– Да. Ты не бойся, я вас поддержу. И отцу не дам ничего серьезного сделать… наверное, мы не сразу в Лавери пойдем.

– А как?

– Побудете на вирманском корабле. Или Бран побудет там, а ты поедешь со мной к отцу. Поговорим, расставим все ударения…

Анжелина пожала плечами.

– Можно и так сделать. Так, может, и лучше будет.

– Сначала отец будет в ярости. Но потом поймет, и против меня не пойдет.

Невысказанное Анжелина поняла.

Не пойдет, конечно. Сколько осталось отцу? Два года? Три?

Больше не дает никто. Ни Лилиан Иртон с ее чудо-руками, ни Тахир дин Дашшар. И на трон сядет Ричард. Уже сейчас отец передает ему потихоньку все бразды правления. Шаг за шагом, очень медленно, но передает.

– Бран всегда будет верен тебе. Он просил это передать.

– Даже так?

– Мы с ним говорили.

Анжелина помолчала.

Не нравилось ей произносить такие вещи вслух, но…

Есть несколько степеней откровенности.

Для чужих, для своих, вот, в семье допустима только полная открытость. Иначе никак нельзя.

Солжешь, сподличаешь, и потеряешь доверие близких. А кто еще может принять тебя такой, какая ты есть? Кто придет тебе на помощь в трудную минуту?

В семье неуместна ложь, даже во спасение. Потому, что ее не простят сами «спасаемые».

– Бран сказал, что не хочет оставаться на Вирме. Его клана больше нет.

– Но есть те, кому он может отомстить.

– Есть. Но – нельзя.

– То есть?

– Бран посвящен Холошу, ты это знаешь?

– Знаю. Странно, что это знаешь ты…

Анжелина пожала плечами.

Посвящение самому, наверное, страшному из вирманских божеств ее ничуть не трогало. Если ты принимаешь любимого человека, то со всеми достоинствами и недостатками. Правда, к которому списку относится посвящение Анжелина так и не определилась.

– Я видела, как он убивает.

Ричард сдвинул брови.

Он был уже в курсе всей истории, знал, как спасли сестру, и понимал, что если бы не Бран… в чем-то их брак справедлив. Не было бы Брана, и Анжелины сейчас не было бы. Он спас жизнь сестренки, а раз так…

– Почти сказка, да, Анжи? Герой спас прекрасную принцессу, и давай на ней жениться.

– Пошляк, – фыркнула на брата Анжелина.

– Зато умный и красивый.

– Это – да.

– Так что там с местью? – вернулся к теме Ричард.

– Бран посвящен Холошу. Если сейчас он начнет мстить, Вирма вспыхнет. И этот мятеж придавить так же легко и просто уже не удастся. Ты же понимаешь, такие мятежи пятью родами не ограничиваются. Есть кто-то еще, наверняка, но кто и сколько? Их надо выявлять, медленно, постепенно, и давить уже по-тихому.

– В этом Бран был бы незаменим.

– Да. Но останься он на Вирме – станет мишенью. Его род уничтожили, потому что были уверены в гибели Брана. В своей победе. А если он останется… это угроза убийцам. Они начнут за ним охоту, и первыми пострадают его дети. На такое Бран пойти не может.

– А на что – может?

– Они с Олавом будут переписываться. И есть несколько людей…

Анжелина не кривила душой, она просто не знала всего.

Несколько людей!

Целая сеть, опутавшая Вирму, так-то. И эти ниточки Бран передавал Олаву. Хотя и не все.

Постепенно они узнают, и кто, и как, и когда.

А месть… месть принято подавать холодной.

Он подождет. Ничего страшного, время еще придет.

Ричард хмыкнул. Он более четко представлял себе эту картину… ладно, если Бран так сказал сестре, пусть так и будет. Он ведь не соврал, он просто недоговорил, это разные вещи.

– Итак, вы едете вместе.

– Да. Бран сказал, что может принести тебе присягу… дать клятву на крови.

Ричард кивнул.

– Лишним не будет.

Он понимал, что это неспроста. Фактически, Бран Гардрен получает очень много. Новую жизнь, новую страну, положение в обществе, поместье и доходы, титул и супругу…

Это с одной стороны.

С другой же все не так радужно. К этому приложится ненависть и презрение аристократов, интриги и подлости, незаконченные игры на Вирме, да и сможет ли Бран начать жизнь заново? Хотя этот – сможет.

Не все аристократы будут фыркать и морщить носы. Ричард был твердо уверен, что в семействе Иртон, Брокленд, а может, и еще в нескольких, Бран быстро станет хорошим другом. Анжелина с радостью поможет ему, но Гардрен не тот человек, чтобы надолго падать духом. Или требовать утирать слезы…

Он будет драться ожесточенно и насмерть, как боролся с обстоятельствами всю свою жизнь. Стиснет зубы и вылезет из кожи вон… кстати, надо будет его с Ганцем Тримейном познакомить. Ричард не сомневался, что эти двое найдут общий язык.

Достаточно холодные, жестокие, рассудительные… если Бран примет интересы Ативерны так же близки к сердцу, как и интересы Вирмы, лучшего подданного и желать нельзя. Любого врага сожрет без соли.