Жнец у ворот - Саба Тахир

– Теперь я вспомнила, – говорю я. – Кассиус был убит у себя дома. Его жена обнаружила тело в запертой комнате. Мы с Элиасом тогда проходили Испытания. Я, помнится, очень удивлялась, как удалось группе бунтовщиков из книжников справиться с Маской.

– Титус Руфиус, тридцать два года, – читает Харпер дальше. – Несчастный случай на охоте, девять лет назад. Иустин Сергиус, двадцать пять лет, отравлен. Предположительно, рабом-книжником, который признался в преступлении шестнадцать лет назад. Кайус Сисселлиус, тридцать восемь. Утонул в собственном имении, в реке, где он купался с младенчества. Этот случай произошел три года назад.

– Авитас, посмотри на их возраст, – говорю я, изучая список. – И все они – Маски, а значит, учились вместе с ней. Она их всех знала.

– И все умерли скоропостижно, трагически, – говорит он. – Почему? Зачем она их всех убила?

– Они каким-то образом перешли ей дорогу, – говорю я. – Она всегда была амбициозна. Может, они получали назначения, за которыми она охотилась, или как-то отвергали ее, или… или… Ох!

Я вспоминаю, что Квин говорил мне об Ариусе Харпере. «Его убила группа Масок на следующий день после выпуска – сокурсники Керис, Черепа. Это было подлое убийство, их было более дюжины на одного. Забили его до смерти. И все убийцы были из патрициев».

– Нет, они не переходили ей дорогу. Это была месть, Харпер. Это те самые Маски, которые убили Ариуса Харпера, твоего отца. Он был забит до смерти. – Я смотрю на список в своей руке и невольно думаю, были ли у отца моего напарника такие же зеленые глаза.

Авитас какое-то время пораженно молчит.

– Я… я не знал, как он умер.

О, преисподняя.

– Прости меня, – быстро говорю я. – Я думала… Авитас, о небеса…

– Теперь это уже неважно, – быстро отвечает он, внезапно чрезвычайно заинтересовавшись видом из окна моего кабинета. – Он давно уже мертв. А с чего бы Коменданту беспокоиться о моем отце? Она ведь не сентиментальная особа.

Я поражена тем, как он быстро овладел собой, и размышляю, стоит ли мне еще раз извиниться. Или сказать ему, что, если он хочет оставить обстоятельства смерти отца втайне, это его право. Думаю, лучшее, что можно сейчас сделать – это просто продолжать разговор. Быть Кровавым Сорокопутом. Двигаться дальше.

– Это не сентиментальность, – отвечаю я, хотя сама не уверена в своих словах. В конце концов, Комендант ведь покровительствовала Авитасу, взяла его под свое крыло. Конечно, в своем стиле. – Здесь речь о силе. Она любила Харпера, а они его убили. Забрали у нее силу. Убивая их, она возвращала себе эту силу.

– И как нам использовать это против нее?

– Мы должны передать эту информацию Отцам, – говорю я. – Они должны узнать обо всем – о татуировке Керис, о смерти татуировщиков, об Ариусе Харпере, убийствах Масок… обо всем.

– Нам нужны доказательства.

– У нас они есть, – я киваю на свидетельства о смерти. – Всякий, кому нужны доказательства, легко их найдет. Если мы передадим эти свидетельства в руки нескольким доверенным Отцам, дальше новость распространится сама собой. Вспомни, как она смогла оправдаться за то, что случилось в Навиуме. То, что она лгала, не имело никакого значения. Главное – число людей, поверивших в ее ложь.

– Надо начать с Отцов Сисселлиуса и Руфиуса, – говорит Харпер. – Они – ее ближайшие союзники. Остальные Отцы им доверяют.

Три дня мы с Харпером посвящаем распространению слухов. А потом, когда я нахожусь при дворе и слушаю спор Маркуса с послом кочевников, до моего слуха доносится…

– Ее собственные однокурсники, и все из патрициев! Она спала с плебеем! Можете себе представить…

– Но доказательств нет…

– Их недостаточно, чтобы бросить ее в тюрьму, но Сисселлиус сам видел свидетельства о смерти. Связь между смертями очевидна. Вы же знаете, как этот человек ненавидит пустые слухи. Кроме того, доказательство она носит на собственной коже… эта ужасная татуировка…

Всего через несколько дней я чувствую, что атмосфера меняется. Отцы уже по-другому относятся к Керис. Некоторые даже открыто высказываются против нее. Когда Комендант наконец прибудет в Антиум, ее ждет далеко не такой теплый прием, к которому она привыкла.

* * *

Капитан Алистар отправил мне послание. Он сообщает, что у него есть необходимая информация. В этот же день в Антиум возвращается Декс, и я призываю их обоих к себе на тренировочный плац.

– Керис объявится здесь на этой неделе, – сообщает Декс, только что сошедший с седла. Он устал от долгого пути, одежда забрызгана дорожной грязью. Но все равно Декс готов потренироваться со мной. Он низко надвигает шлем, так что я не вижу его губ. Сквозь звон клинков и возгласы тренирующихся солдат почти ничего не слышно.

– Она знает, что ты распространила слухи о ее татуировке и об убийствах. Она послала к тебе двух убийц. Я ликвидировал их раньше, чем они успели сюда добраться, но одним небесам ведомо, что Керис сделает, когда прибудет. Тебе лучше подготовиться.

– Она скачет прямо в Антиум?

– Она остановилась в «Приюте», – говорит Декс. – Я пытался проникнуть к ней, но едва не попался в руки ее людей. Тогда я подумал, что лучше поспешу к тебе. Мои осведомители доложат, когда… – Глаза Декса фокусируются на чем-то за моей спиной, и он мрачнеет.

У входа в казармы, отделенные от нас тренировочным плацем, стоят несколько Черных гвардейцев. Там что-то происходит, к ним подтягиваются другие. Я сперва думаю, что там произошла драка и спешу в их сторону, по-прежнему сжимая в руке боевой молот.

Один из солдат кричит:

– Срочно зовите доктора!

– Нет смысла, уже поздно, это яд змеи карка…

Люди собрались вокруг своего товарища-гвардейца, которого тошнит на землю черной желчью. Я сразу узнаю его: это капитан Алистар.

– Проклятье! – Я опускаюсь рядом с ним на колени. – Быстро сюда полкового врача! Я сказала – сейчас же!

Но даже если бы наш лекарь был здесь, уже слишком поздно. Черная желчь, краснота на ноздрях и ушах Алистара – все это узнаваемые признаки яда карка. Алистар – покойник.

Харпер проталкивается сквозь толпу и бросается на колени рядом со мной.

– Сорокопут, что…

– Ничего, – Алистар из последних сил хватает меня за одежду и тянет к себе. Он едва может говорить. – Ничего… Нет нападений… Ничего… Сорокопут – их нигде…

Рука его ослабевает и падает. Труп Алистара валится на землю.

Тысяча проклятий!

– По местам, – говорю я собравшимся. – Разойтись всем.

Люди рассеиваются, со мной рядом остаются только Харпер и Декс, которые в ужасе смотрят на своего мертвого товарища.

Я наклоняюсь над трупом и вынимаю из его коченеющих пальцев стопку бумаг. Я ожидаю, что это информация о капрале Фаврусе, но обнаруживаю рапорты из гарнизонов севера, прямо от командующих.