Первый удар - Эрик Ниланд

Голографическое изображение ИИ потемнело от побежавших по нему математических формул.

— Активирую матрицу пространства скольжения.

По огненному морю растеклись чернильные кляксы. В их глубине засияли крошечные звезды. Плазменный пожар угас, пылающие корабли ковенантов пропали.

— Машинам полный стоп, — приказал адмирал. Он смотрел в звездную черноту. — Ну и где мы, черт возьми, оказались?

Время: ОШИБКА БАЗЫ ДАННЫХ / Дата неизвестна / Аномалия пространства скольжения, захваченный ковенантский флагман.

Мастер-Шеф очнулся.

Сказать, что он пришел в себя, было бы некоторым преувеличением. Зрение восстанавливалось медленно, перед глазами все расплывалось… Впрочем, ему все равно не на что было смотреть, кроме как на внутреннюю поверхность лицевого щитка, где мерцали янтарные огоньки состояния.

В правом бедре и ладони пульсировала боль. Хорошо. Он пока будет жить. По прошлому опыту Сто семнадцатый знал, что восстанавливается после шока. Онемение конечностей и головокружение скоро должны были пройти.

Он чувствовал привычный вес защищающего его «Мьольнира». Реактивные контуры работали. По медному привкусу целебной биопены на губах спартанец понял, что его ранами недавно занимались.

А еще здесь была гравитация. Мастер-Шеф радовался тому, что ощущает, как его спина прилегает к поверхности брони. Если его еще хоть раз попросят прогуляться в невесомости, он…

— С возвращением, — произнесла Кортана, прерывая его размышления.

Слева загорелся слабый огонек.

Спартанец перевернулся на бок. Серьезно обожженное тело запротестовало, ногу и руку пронзила острая боль.

Он находился в медицинском отсеке. Освещение было выставлено на самый минимум, и Джон увидел, что лежит на больничной койке и что он здесь единственный пациент. Возле стены стояли биомониторы, на экраны которых поступала информация о состоянии его здоровья.

Прямо возле его кровати располагался голографический проектор. Крошечная фигурка Кортаны, по телу которой пробегали символы логического кода, помахала спартанцу, а когда он не ответил ей сразу, нетерпеливо скрестила руки.

— Сканирование не показало субдуральных или эпидуральных гематом. Похоже, твоя черепушка крепче, чем я думала.

— Где я?

— На тридцать второй палубе фрегата ККОН «Геттисбург», — сказала Кортана. — Ну, или того, что от него осталось.

— Что произошло?

Кортана вздохнула:

— Ты о том, что произошло с того момента, как я оставила тебя на Пределе? Или об исходе боя в пространстве скольжения? Или о том, что случилось после?

— Для начала расскажи про сражение, — попросил Сто семнадцатый, пытаясь подняться. — Полагаю, мы победили.

Стоять было больно, а из мышц, казалось, выкачали все силы. Мастер-Шеф вновь опустился на койку.

Бледно-синеватое изображение Кортаны потускнело, и она устремила взгляд в пол.

— Вам удалось починить плазменный контур.

— Я помню, — проворчал Джон. — Во всяком случае, то, как мы его латали. А потом был взрыв…

— Точнее, попадание плазменной торпеды, — поправила его Кортана и вздохнула. — Мне очень жаль, но выжить удалось только тебе, а также Девяносто третьему, Сто четвертому и Сорок третьему спартанцам.

Значит, Грейс, Уилл и Фред уцелели, но Ли, Антон и Поласки погибли в огне. Джон вспомнил вопль уорент-офицера и силуэт Антона на фоне ослепительно белой волны, захлестывающей челнок.

— Ясно, — произнес Сто семнадцатый, стараясь сказать это как можно мягче. Но все равно даже сам ощутил горечь в своем голосе.

Джона удивляло, что его задела и смерть Поласки. Он ведь привык видеть, как солдаты ККОН гибнут тысячами. Но эта девушка, не моргнув глазом, вызвалась отправиться с Синим отрядом на чудовищно рискованную операцию. Пережила сражение за Предел, аварийную посадку на Гало, битву с Потоком и все последовавшие события. А решившись доставить ремонтную группу на место, она, быть может, спасла им жизни.

Из нее мог бы получиться хороший спартанец. Что ж, большая часть панегириков звучит куда хуже.

Мастер-Шеф вздохнул, вывел на дисплей список личного состава и пометил Антона и Ли как пропавших при исполнении. Джон на секунду замер, глядя на остальные имена в перечне потерь; там был и его первый и лучший друг Сэм, а ведь Сто семнадцатый раньше и не замечал, что еще дюжина человек из его отряда тоже отмечена как потери.

Он сохранил изменения и закрыл список.

— Что с Келли и Линдой? — спросил Джон у Кортаны.

Кортана оторвала взгляд от пола и убрала с глаз прядку волос.

— Спартанка Восемьдесят семь, Келли, — заговорила она, меря шагами крохотный диск голографического проектора, — оправляется от ожогов второй степени, покрывающих семьдесят два процента поверхности ее кожи. Доктор Халси ускорила восстановление тканей, введя дермакортикальные стероиды. На полное исцеление ран уйдет несколько дней, но вот прежней ловкости в ближайшее время от нее лучше не ждать.

— А Линда?

— Запрашиваю информацию. — Молчание Кортаны длилось около секунды. — Доктор поместила Пятьдесят восьмую в медицинский блок уровня «альфа», расположенный тремя палубами выше. Ее по-прежнему держат в состоянии криосна и сейчас готовят к диагностической операции. Также мною получены указания подготовить несколько баков клонирования, чтобы вырастить органы для трансплантации.

— Значит, она жива? — уточнил Мастер-Шеф.

— Технически говоря, — ответила Кортана, — нет. — На ее лице проступило выражение искреннего сочувствия, но через мгновение вновь пропало. — Доктор и адмирал сейчас обсуждают возможные риски, связанные с попыткой разбудить Линду до прибытия к планете, где есть крупный госпиталь. Шеф, я уверена, что Халси введет тебя в курс дела, как только получит все необходимые данные.

Джон нахмурился. Ему не нравилось, что самомнение Кортаны все более усиливается. Это началось после того, как она подключилась к компьютерным системам Предтеч на Гало. Он отметил себе в памяти узнать у доктора о состоянии Линды, а заодно и поговорить насчет поведения ИИ.

— Весь остальной экипаж занят делом? — спросил Сто семнадцатый.

— Да, Шеф. Они пытаются починить наши корабли. В последнем бою мы получили тяжелые повреждения от попаданий плазменных торпед и столкновений с метеоритами. К счастью, оба судна сохранили структурную целостность. Реакторы «Геттисбурга» функционируют и выдают шестьдесят семь процентов первоначальной мощности. Реактор «Восхождения правосудия» отключен на время проведения ремонтных работ. Пять из семи плазменных орудий нуждаются в обслуживании. И, что еще хуже, двигатели флагмана серьезно пострадали. Мы не сможем выжать из них более трех процентов прежней скорости.