Между ветром и песком - Ольга Антер

14.

Амина не спорила с неизбежным. Возглавляя его или изменяя, она делала это исподтишка. Получив приказ, она устроилась, поджав ногу, на спинке дивана и, похоже, вполне комфортно чувствовала себя в позе, из которой Аори грохнулась бы на пол уже через несколько секунд.

– Я что, действительно толстая? – изменяющая нервно вертелась, пытаясь рассмотреть себя со всех сторон.

Сиэ устало закатила глаза, не отвлекаясь от проступающей на черном камне пентаграммы.

– Ну вот не начинай опять, а? Не бывает у таэлитцев столько подкожного жира.

– Жира?! А-а!!!

Застонав, она ущипнула себя за бедро.

– Таэлит – это умирающий мир, в нем здоровье могут себе позволить разве владельцы тех земель, что по случайности остались плодородными. Вода загрязнена, для богатых ее фильтруют или испаряют, а у рабов зачастую паразиты. Там не то, что жира, там мышц нет!

– Прям не терпится отправиться, – буркнула Аори.

– Тогда, может, хватит собой любоваться? – насмешливо спросила Амина.

– Я не любуюсь!

– В логике тебе не откажешь.

За спиной Аори тихо заворчало. Грайси протрусил мимо легкой иноходью и уселся на ковре прямо напротив Амины. Наклонив голову набок, он посмотрел на изменяющую, сгорбился и начал кашлять, как кошка, отхаркивающая комок шерсти. Только, в отличие от нее, глотка демоненка практически выворачивалась наружу на каждом звуке.

– Морт, перестань! – давясь от смеха, приказала Аори.

Грайси фыркнул и улегся на пол. Хоть он и обиделся на подругу, но не настолько, чтобы бросить ее с этой мерзкой пришелицей.

– Вы с ним идеально друг другу подходите, – насмешливо пропела Амина. – Никогда не любила некромантию, а она, оказывается, может быть безобидной и даже забавной.

– А что не так?

– Я еще не встретила ни одного живого, кто бы обрадовался компании чего-то похожего на это, – Амина презрительно ткнула пальцем в направлении грайси.

– Ну да, от средней прожарки боевым изменением все в восторге, – саркастически ответила Аори.

– Боевые маги хотя бы дружат с головой! Если дар – это случайность, то призвание – итог того, какой ты стала. И некромантия… Надо ну очень многое потерять, и разум в том числе, чтобы отвергнуть все, что есть в жизни нормального.

Почувствовав взгляд Аори, Сиэ передернула плечами. И в кои-то веки у подопечной хватило такта не спрашивать, что потерял изменяющий с Мишруми.

– А отправляться без силы – это обязательно? – Аори с усилием потерла пальцами бедро, но особого липосакционного эффекта не добилась.

– Обязательно, обязательно, – Амина выпрямила ногу, рассматривая цепочки на щиколотке. – Даже если забыть про отворот, на входе в Ше-Бара тебя будут проверять. Жрица, не жрица, опасна, нет… быстро и крайне неэффективно.

– Откуда такая уверенность?

– Из надежных источников.

– И они не могли соврать?

– Если десять человек под пыткой говорят одно и то же, я считаю гипотезу проверенной, – отчеканила Амина с интонациями вечно недовольного полумайда.

Сам Тавир, к слову, уже их покинул, сославшись на дела. Спать он, похоже, не собирался, ни в гробу, как повелитель из сказки, ни на более ординарной мебели. Интересно, он вообще спит?

А Сиэ?

Аори не на шутку задумалась, не припоминая, когда бы засыпала второй. Почти всегда сон приходил, когда измененная ласково, лениво поглаживала ее плечо, словно передав роль кошки в их крохотном прайде.

– Погоди, – сообразила она, наконец. – Так если в Ше-Бара нет изменения, как может быть защита?

– Изменения нет, – проворчала Сиэ, подравнивая кривую линию. – А шаманство – есть. В чем отличие?

– Я на экзамене?

– Да.

– Использование куриных ног, древесных опилок и слез девственницы, – издевательски ответила Аори.

– Координация, – Амина принялась раскачивать ногой, вслушиваясь в перезвон браслетов. – Шаманы могут фокусировать силу через упомянутые тобой амулеты, но подпитку силой обеспечивают те, до кого они дотянутся. Дар для этого абсолютно не нужен, хотя он вполне может найтись у какой-нибудь жрицы. Не знаю, я-то в Ше-Бара никогда не добиралась.

– Так а я как доберусь?

– Как и все – с караваном, – Амина откровенно насмехалась. – Другого пути, кроме Священного, у меня для тебя нет.

– С караваном, ага… А они не удивятся дикарке?

– Поверь, мы об этом позаботимся. Главное – не вытвори какой-нибудь ерунды.

– Например?

– Может случиться, – она спрыгнула со спинки и медленно принялась обходить Аори по кругу, – что мужчинам каравана станет одиноко. Или среди них найдется тот, кто пленит твое сердце. Так или иначе, тебя припрут к ящеру предложением, от которого нельзя отказаться.

Грайси поднял голову, провожая взглядом смуглую изменяющую.

– И что мне делать, если силы нет? Соглашаться?

– Фиу, – Амина изобразила, как стреляет из лука прямо в Аори. – Все, ты рабыня. Хозяин заберет то, что тебе принадлежит, а саму изнасилует и продаст.

Аори невольно поежилась и повернулась лицом к изменяющей.

– Как будто он не может это сделать без моего согласия!

– Караванщики ставят заветы Харру превыше всего, и никогда их не нарушат. Но в Своде четко определено, что отличает свободного от раба. Если ты согласишься – подтвердишь, что рабыня. Что бы ни говорили, как бы прозрачно не намекали, помни: это ловушка. Они будут хитрить, обманывать, и очень искусно, они будут ловить тебя на ошибке, так что не сделай ее. Поняла?

– Не совсем. Что, секс в браке и только?

– Ты слушаешь или оргии под пальмами представляешь? С рабами можно делать все, что угодно. Кроме одного.

– Освободить?

– Да. Свободу каждый добывает сам.

– Готово, – Сиэ поднялась, отряхивая с ладоней остатки краски.

Амина скептически покосилась на изломанный узор и, осторожно шагнув между линий, стерла подошвой все в пределах центральной части.

– Думаешь, так будет лучше? – Сиэ ничуть не возмутилась ее вмешательством.

– Знаю, – улыбнулась изменяющая. – Аори, ты поела?

– Да. В меня, оказывается, половина дыни влезает.

– Она во всех влезает, – хмыкнула Сиэ. – Главное – хорошо запихивать.

– С чего такое беспокойство?

– Вчерашние студенты так уверены, что изменение – это единственный способ управления потоками! – Амина присела на корточки, изучая узор. Краска постепенно впитывалась в камень, и он начинал светиться сам собой. – Как будто люди не жили в Сущем до Пробуждения… Любая религия использует пост для маленького шаманства. Человек преодолевает страдание, и его тело неосознанно тянет энергию всеми возможными способами. Эмоции делают пространство менее стабильным, высвобождают нити. Люди обновляют и себя, и места своего обитания.

– Амина права, – вздохнула Сиэ. – Без свободных потоков реальность умирает, как обескровленный человек. В Третьем полисе еще поймут, что натворили, когда дети начнут рождаться искалеченными один за другим.

– Поэтому пост на беременных и не распространяется. Вреда больше, чем пользы. А, ну и на путешественников, – бесполезно, они