Нейтрально-враждебный - Сергей Арьков

образования в его родном мире не была рассчитана на то, чтобы наполнить голову ученика полезными и долгосрочными знаниями. Она требовала только вызубрить то-то и то-то, сдать контрольную работу, и сразу же все забыть. Стасика учили десять долгих лет, а весь усвоенный им объем материала мог бы легко уместиться в полугодовой курс. Все остальное прошло через голову, вышло наружу и растворилось в воздухе.

— Жаль, что ты не силен в науках, — посетовал Гамал. — Информация из другого мира могла бы мне пригодиться. У вас там вообще как, сильно отсталое общество?

— Да нет, мы цивилизованные, — с чувством гордости ответил Стасик.

— А что насчет медицины? Как ваши лечебные зелья, хороши ли?

Стасик стал сбивчиво рассказывать о том, как в его родном мире пользуют больных. Перечислил поверхностно знакомые ему методики лечения, кое-как описал медицинское оборудование. Чем дольше Гамал его слушал, тем больше округлялись его глаза. Наконец, не выдержав, он перебил Стасика.

— Подожди-ка! Это вот что такое — сверление зубов? Я тебя о врачевании спрашивал, а не о пытках.

— Ну, это такое лечение, — пояснил Стасик.

— Сверление зубов — лечение? — ужаснулся Гамал. — Но зачем? От любых проблем с зубами помогает специальный эликсир, разработанный лет триста назад. Достаточно одного глотка, и зубы как новые. Почему же ваши лекари его не используют?

— Наверное, у нас его еще не изобрели, — признался Стасик.

— Такой простой эликсир, и не изобрели! И продолжают сверлить людям зубы! Заживо! Я уже боюсь спрашивать о том, как у вас врачуют внутренние органы. Только не говори, что разрезают живого человека, и руками копаются у него внутри.

Стасик порадовался, что все его лицо покрыто бинтами — не пришлось краснеть за историческую родину.

— Да вы просто варвары! — воскликнул Гамал. — Из какого же дикого мира ты пришел!

— Не варвары мы, — начал зачем-то оправдываться Стасик. — У нас…. У нас…. У нас ядерное оружие есть, вот чего!

— Какое оружие?

— Ядерное. Оно такое мощное, что тебе и не….

— Постой-ка, — перебил его Гамал. — Ты сейчас говоришь о расщеплении ядер атомов и выделяющейся в процессе тепловой энергии?

Стасик осторожно кивнул головой.

— Любой маг-новичок без труда остановит ядерную реакцию простейшим заклинанием, — сообщил Гамал. — Подобную ерунду могут считать оружием только отсталые дикари, живущие в пещерах и грешащие с козами.

Эти слова окончательно убедили Стасика в том, что он действительно пришел из отсталого мира. Можно было бы похвастаться и иными достижениями исторической родины, вроде полетов в космос, но Стасик чувствовал, что и они едва ли впечатлят собеседника.

— Ладно, — подытожил Гамал, — пусть ты и пришел из отсталого мира, и пусть твой уровень знаний непростительно низок, это не так уж и важно. Мне нужен помощник в простых житейских делах. Ты с ними справишься. А теперь….

Он огляделся по сторонам, и выяснил, что окружавшая их прежде тьма начала рассеиваться. Зарождался новый день.

— Теперь нам пора, — закончил Гамал. — Путь предстоит неблизкий. Я вообще-то стараюсь не заходить так далеко от дома, но мне понадобились кое-какие ингредиенты. Ну, ты готов?

— Не уверен, что смогу идти, — поделился своими опасениями Стасик.

На самом деле, он точно знал, что не сможет. Он даже тарелку в руках не мог удержать.

— Придется учиться, дружок, — обрадовал его Гамал. — А я тебе в этом помогу.

Глава 32

Сказал — и не соврал. Действительно помог. Вот только Стасик ждал от старика помощи иного рода. А тот просто взял веревку, и обвязал ею Стасика вокруг талии. Второй конец веревки он привязал к своему ремню.

— Идем, — предложил Гамал, когда костер был забросан землей, а все походные пожитки убраны в рюкзак.

Стасик попытался подняться на ноги. Было страшно. Собственное тело казалось ему чужим и удивительно непослушным.

— Вот так, вот так, — подбадривал его Гамал. — У тебя отлично получается.

Тут он, конечно, покривил душой. Получалось у Стасика скверно. Он кое-как сумел воздвигнуть себя на ноги, но о том, чтобы пойти, ему и думать было страшно.

— Смелее, юноша! — приказал Гамал, и резко дернул веревку.

Чтобы не упасть, Стасик вынужденно сделал шаг вперед, но непослушная нога предательски подломилась. Он вновь рухнул на землю.

— Я не смогу! — заплакал он, всеми силами давя на жалость.

— Сможешь! — возразил Гамал. — Вставай!

Примерно полчаса Стасик только тем и занимался, что вставал и следом падал. Затем произошло чудо — ему удалось сделать целых три шага подряд. Потом, конечно, все равно упал, но все-таки три шага-то осилил. Окрыленный этим скромным успехом, он отчаянно бросился предпринимать новые и новые попытки. Падать было обидно, но не больно, зато он стал замечать, что с каждым следующим разом поднимается на ноги все увереннее. Вскоре он уже смог стоять и почти не шататься.

Освоить ходьбу оказалось непросто. Пойти-то Стасик пошел, вначале мелкими, а затем и более уверенными шажками. Но стоило ему чуть расслабиться, стоило на мгновение утратить пристальный контроль над телом, как то тут же подводило его.

— Ты делаешь отрадные успехи, — похвалил его Гамал. — А говорил, что не сможешь.

Успехи действительно были, но Стасик не спешил их переоценивать. Да, он шел. Кое-как, не слишком быстро, но шел. Правда, каждые метров десять он стабильно падал, но поднимался быстро и ловко.

Через час однообразной пытки он падал уже каждые пятьдесят метров. Гамал, то и дело, дергал веревку, торопя его, что всякий раз кончалось падениям. Стасик злился, орал на старика, один раз исполнил полномасштабную истерику с реками слез и катанием по земле. Непрошибаемый спутник лишь скалил зубы и ничего не говорил. И продолжал дергать веревку.

К полудню Стасик шел уже более-менее уверенно. Он все еще продолжал периодически падать, но теперь не так часто, как утром. У него даже стало получаться устоять на ногах в те моменты, когда Гамал дергал веревку. Но не всегда. Чаще это оборачивалось новым падением.

Полностью сосредоточившись на контроле над телом, Стасик не заметил, как время перевалило за полдень. Они все шли по равнине, изрытой воронками и утыканной мертвыми пнями. Кое-где мимо них проплывали руины неведомых строений, но Гамал избегал приближаться к ним.

Рухнув на землю в тысяча двести сорок девятый раз, Стасик тяжело поднялся, и спросил:

— Куда мы, вообще, идем?

— Домой, — ответил Гамал.

— И где этот дом?

— Увидишь сам. Если пошевелишься, то увидишь уже сегодня.

Стасик и рад бы был идти быстрее, он и так делал все возможное. Но непослушное тело продолжало жить своей жизнью и часто подводило его.

— Почему вы не боитесь здешних монстров? —