Сон в тысячу лет - Елена Кондрацкая

Мико задохнулась, когда ощутила его когти на своём бедре. Кричать нельзя. Нельзя. Это привлечёт лишнее внимание. Ёкай навалился на неё всем весом, и его острые зубы прокусили тонкую кожу на шее Мико. Слёзы покатились по щекам, она стиснула челюсти, взвыла от боли и бессилия.

Когти вспороли ей ногу. И это будто привело Мико в чувство. Она повернула голову и сделала единственное, что могла, – изо всех сил укусила ёкая за ухо.

В рот хлынула горькая горячая кровь. Ёкай вскрикнул и отпрянул, с удивлением ребёнка хватаясь за ухо. Мико выплюнула откушенную мочку.

– Ах ты тварь! – Он занёс руку для удара.

Мико не думала. Выхватила из волос шпильку и вонзила ёкаю в рубиновый глаз. Он завыл и завалился на спину, боясь тронуть торчащую из глазницы шпильку.

Мико огляделась в поисках чего-то, что могло бы сойти за оружие. Шпилька ёкая не остановит – только разозлит ещё больше. И тогда ей конец.

Взгляд зацепился за хаори, что ёкай небрежно бросил у чайного столика, под ним Мико разглядела рукоять ножа-танто[34]. Должно быть, катану у него забрали на входе, а нож позволили оставить.

Мико бросилась к оружию, но ёкай успел схватить её за лодыжку. Мико рухнула, зацепила кончиками пальцев хаори и швырнула в лицо ёкаю, а потом хорошенько пнула, надеясь попасть в раненый глаз.

Ёкай отпустил, но уже в следующий миг навалился вновь и сомкнул руки на горле Мико. Но этого мига хватило, чтобы она сумела дотянуться до танто.

Она ударила ёкая в висок рукоятью, пока танто был ещё в ножнах. Тот разжал пальцы, но не отпустил. Мико успела схватить ртом немного воздуха. От удара ножны слетели с лезвия, и Мико вторым ударом полоснула ёкая по лицу, но он и не заметил, продолжил её душить, будто ничего, кроме жажды увидеть угасание жизни в её глазах, его уже не интересовало.

Мико хрипела, глядя в его единственный и совершенно безумный глаз. Со шпильки в другом капала ей на щёки кровь. С губ срывалась розовая слюна. Ёкай улыбался.

В глазах потемнело. Мико ударила наугад. Ещё и ещё. Лёгкие пекло, а Мико всё продолжала и продолжала бить. Но с каждым разом удары становились всё слабее.

«Только не так. Я не могу умереть вот так», – пронеслась в угасающем сознании слабая мысль.

Танто выскользнул из руки, и сознание потухло.

Воздух ворвался в лёгкие, и Мико закашлялась, переворачиваясь на бок.

Ёкай свалился с неё и пополз к двери. Весь его левый бок был изрезан, а Мико лежала влажная и тёплая от его крови. Похоже, боль от хаотических ударов танто наконец настигла его.

– Помогите! – прохрипел ёкай, хватаясь за раненый бок.

Мико не успела подумать. Если он позовёт на помощь – всё пропало! Она собрала силы, которых, казалось, уже не осталось, – страх разоблачения вернул ногам подвижность. Схватив танто, она подлетела к ёкаю и, вцепившись в косу, запрокинула его голову назад.

Лезвие вспороло горло очень легко. Мико даже не понадобилось прилагать усилий, оно словно само хотело крови. Она заливала татами, а ёкай хрипел. Хрип превратился в бульканье. Рубиновый глаз его потух, так и не увидев Мико, а на лице застыло удивлённое выражение.

Мико выпустила косу, и голова ёкая с глухим стуком упала на пол в багровую лужу, которую не смогло впитать татами.

Танто выпал из ослабевших пальцев, и Мико медленно выпрямилась, тяжело дыша. Она не слышала ничего, кроме набата собственного сердца.

Одежда стала тяжёлой от крови, и Мико дрожащими руками распустила пояс и стянула верхнее кимоно, оставшись в исподнем. Ещё в начале вечера оно было белым, теперь же побагровело. Горло болело – Мико с трудом могла глотать. Болел укус на шее и глубокие царапины на бедре, но Мико их почти не чувствовала.

У неё не было времени.

Пошатываясь, опираясь на стену, чтобы не свалиться, она выпала в коридор. Пахло дымом, слышались крики. Где-то далеко, за толщей воды, что настойчиво шумела в ушах.

Мимо промчалась ошалелая служанка с вёдрами. Мико едва успела нырнуть в тень. Надо убраться из главного коридора туда, где она не попадётся никому на глаза.

Мысли путались, дыхание становилось всё тяжелее и резче. Мико судорожно вспоминала, как стража тайными путями вела её в кабинет госпожи Рэй. Проход. Проход был прямо в стене.

Мико со стоном ввалилась в пустую комнату, а оттуда – на лестницу для слуг. Ощупывала панели на стене, надеясь найти нужную. Залитые кровью руки прилипали к дереву, Мико старалась на них не смотреть. Её трясло будто в лихорадке, и она то и дело вытирала бегущие по щекам слёзы, которые всё не хотели останавливаться и мешали видеть.

Наконец одна из панелей поддалась, и Мико оказалась между стен. Стало немного спокойнее – по крайней мере, здесь она никого не встретит. Мико всхлипнула и, цепляясь за стены, начала продвигаться в нужном направлении.

Иногда сознание покидало её. На короткие мгновения, будто кто-то вырезал отрывки её жизни. Приходилось останавливаться, трясти головой и тереть глаза, чтобы хоть немного прийти в себя. Сердце всё не успокаивалось, боль в ноге становилась невыносимой, но Мико продолжала идти, стиснув зубы.

В кабинет госпожи Рэй она буквально вывалилась из стены, рухнув на пол. И лежала несколько мгновений, стараясь найти силы, чтобы подняться.

Запах дыма становился сильнее, а крики громче, они будто разбудили Мико – она снова потеряла сознание?

Со стоном поднявшись на ноги, она огляделась. В комнате было темно, но луна позволила разглядеть стойку с оружием, которую нельзя было разглядеть из убежища в стене, да и Мико тогда было не до того.

Свой меч она заметила сразу – он лежал на подставке выше других. Госпожа Рэй вывесила его словно трофей.

Мико сделала шаг в его сторону, когда до ушей донёсся отчётливый звук шагов. Выругавшись сквозь зубы, она рванула обратно в нишу за стеной. Только она закрыла своё убежище, дверь в комнату отворилась.

Садако.

Мико замерла и постаралась не дышать. Слишком поздно она заметила кровавые следы, которые оставила на полу.

Садако принюхалась. Поставила поднос с чаем, что принесла с собой, на стол и вытянула из рукава тряпку. Стёрла с пола несколько кровавых пятен и понюхала тряпку. Её глаза блестели в свете луны.

Мико задрожала, когда Садако направилась к стене, за которой та пряталась. Сердце забилось так громко, что Мико не сомневалась – это слышно. Она зажала рот ладонью – собственное дыхание казалось оглушительным. Нож. Она не догадалась взять с собой нож!

Садако остановилась в нескольких шагах от Мико и снова принюхалась. Она знала, как пахнет Мико – наверняка запомнила. Но чью кровь она учуяла? Её или ёкая?