Половецкий след - Евгений Красницкий

– Красиво, правда? – спешившись, негромко промолвила степная принцесса.

Поглядев на реку, Кариндэ-оглан что-то быстро сказал.

– Тот человек придет сейчас, уже скоро… – Кайрана показала рукой. – Будет ждать там, у излучины, в зарослях. Ты хочешь его убить?

– Нет. Просто поговорить и выйти на главного, – покусал губу сотник.

– А если не скажет?

– Тогда – убить.

– Правильно. Нечего оставлять врагов. Все… идем…

Спрыгнув с коня, сотник скосил глаза:

– Ты тоже с нами?

– Да…

– А мои люди?

– Пусть будут рядом. Пусть лишних убьют.

– Поняли? – Михайла обернулся к девчонкам.

– Да ясен пень, – хмуро кивнула Войша. – Знать бы только, кто лишний?

– А это уж – ждите команды! Ясно все?

– Ясен… Ой! Так точно, господин сотник.

Девчонки не были вооружены – только ножи и луки. Луки дала Кайрана – плохонькие, охотничьи… Ах, как сейчас пригодились бы арбалеты! Но ведь не могут же степные танцовщицы таскать с собой самострелы? Лук – еще ладно…

Несмотря на рассвет, в зарослях было темно и тихо, лишь рядом журчала река, уже заметно обмелевшая, узкая. Еще немного – и высохнет, исчезнет совсем, возродившись лишь осенью во время нудных затяжных дождей.

Чу!

Кайрана толкнула Михаила локтем – где-то неподалеку послышался стук копыт. Это только кажется, что по степи лошадь идет бесшумно – кому надо, услышат… Как и сейчас…

А вот уже и шаги! И первый луч солнца упал на землю. Радуясь предстоящему дню, запели птицы – малиновка, зяблик… Кречет!

Кречет… А не рановато ли еще для хищной птицы?

Хотя… Господи!

Приложив ладони к губам, Кариндэ тоже прокричал кречетом.

Где-то это все сотник уже слышал… Однако – дежавю!

Захрустели сучья… Оглан спустился к реке, где возникла вдруг в камышах чья-то темная фигура, расплывчато-призрачная в предутренней туманной дымке.

Черт!

Миша вытащил нож… В тумане может и уйти!

О чем там они говорили – степной кондотьер и этот бродник, – Миша не слышал. Только оглан вдруг обернулся и махнул рукой…

– Только не спеши! – шепнула Кайрана. – Спугнешь – набегаешься.

Выбравшись из кустов, сотник неспешно спустился к реке…

– Э, бачка! Вот тот богатый человек, – обернувшись, по-русски пояснил оглан. Бродник тоже обернулся…

Дрозд! Иванко Дрозд, обельный холоп ратнинской вдовы Брячиславы! Человек Кочубара, волхва…

Дрозд тоже узнал Мишу и, мгновенно выхватив нож, метнул и бросился в реку! Уклонившись от просвистевшего над левым ухом клинка, сотник ринулся в погоню.

Река казалась по колено, но лиходей уже был на той стороне. И там уже заржала лошадь!

Эх, уйдет!

Выбравшись на берег, Михайла побежал за врагом, понимая, что уже не успевает…

И тут просвистела стрела.

Пронзенный почти насквозь бродник повис в стременах, заржала, забегала кругами лошадь… Вскоре тело упало в траву.

– Сказал же – без команды не стрелять! – обернувшись, зло бросил Миша.

Правда, стреляли-то не девчонки – оглан!

– Его нельзя была отпускать, – подъехав, соскочила с коня Кайрана. – Рассказал бы, предупредил… Тому еще не время!

Что ж, девчонка была права. Только…

– Как же мы теперь найдем остальных? – сотник недовольно глянул на Кариндэ.

– Найдем, – сверкнув газами, усмехнулась степная принцесса. – Раз Кариндэ обещал – сделает. Встретимся завтра – вон у той бабы.

Кайрана показала на каменного истукана, вот уже сотни лет бесстрастно смотрящего куда-то далеко-далеко на запад.

– Можешь взять с собой парочку воинов…

– Это тот самый человек, что принес на продажу нож, рубаху и прочее? – наскоро обыскав убитого, уточнил сотник.

Кариндэ-оглан молча кивнул.

– Он, – подтвердила степная красотка. – Ждем тебя утром, в это же время.

Подогнав лошадей, половцы тут же скрылись из виду. Верить ли им? Миша вздохнул… Верить – не верить, разве у него был сейчас выбор? Завтра поглядим – не помогут, будем думать, что делать. Чего раньше времени пускать круги по воде?

Подъехали Добровоя с Ланой, спешились, внимательно разглядывая убитого.

– Иванко Дрозд, – негромко промолвила Войша. – Брячиславы-вдовицы верный холоп. Вот бы кого на его место! Саму вдову! А, господин сотник?

Миша ничего не ответил, молча уселся в седло да погнал лошадь вдоль реки, к воеводскому ла герю.

Уже поднялось, засверкало солнце. Горячий степной ветер принес пряные запахи трав и горький – полыни. Нависало над головой выцветшее белесое небо. Жарило.

Бывший в карауле Неждан Лыко заметил всадников еще издали. Сразу узнал девчонок, а вот насчет их спутника все же засомневался, неужто сотник? А похоже, что так!

Если так, нужно уносить ноги, и как можно быстрей! Бешеный Лис – умный, обязательно станет копаться: кто его сдал? Проведет дознание, и… И вот тогда Неждану мало не покажется!

Хмыкнув, парень поворотил коня и подъехал к напарнику – Глузду:

– Видал, скачут какие-то? Вроде наши…

– Так наши! – прищурившись, отрок внимательно посмотрел вдаль. – Ну да! Войша с половчанкой и с ними… Господин сотник! Радость-то какая, Господи! Нашелся, ага…

– Вот и я говорю – радость, – с важностью покивал Неждан. – Надо нашим сказать – пусть готовятся к встрече! Поскачу… А ты пока здесь…

– Ага… Эх, радость-то какая, Господи-и-и!

Конечно, к своим Неждан Лыко не поскакал и в лагерь уже не вернулся. Поехав вдоль реки, скрылся из виду и резко повернул коня в степь. Лучше уж половецкий плен, чем обвинение в предательстве и позорная казнь! Хотя и плен – невелика радость. Злато – полученные за предательство византийские солиды – Неждан хранил при себе, в поясе. Так ведь отыщут, собаки, отберут!

Но что оставалось делать? Лагерь – верная смерть. Или в яму земляную бросят, пока дознанье, тоже – вещи все отберут. Не многим лучше половецкого плена, даже хуже. Искать бродников – Кочубара и его людей? Ищи, ищи – степь большая… Да и нужно ли их искать? Если что, Кочубар и сам найдет, даже и дома. А уж вернуться домой лучше всего с купцами, про которых как-то обозный староста говорил. Война торговле не помеха, наоборот! Многие с половцами торговали, иные же – по Залозному шляху через Великую степь, через земли алан и касогов выходили к грузинскому царству и дальше – в Персию. Много чего везли. Еще по левому берегу Днепра проходил другой степной шлях – Соляной. Правда, Залозный был куда ближе – через половецкий город Шарукань он тянулся до самого Переяславля, где встречался со шляхом Соляным.