Боевая некромантка жизни - Анатолий Дубровный

Чистильщикам оказалось по пути с театром, они тоже ехали в Азорду. Чистильщики разошлись по фургонам театра, предварительно спросив разрешения у Бузульяно, который, перед тем как дать ответ, вопросительно посмотрел на Исуторна, изображавшего рядового артиста театра. Это переглядывание не осталось незамеченным чистильщиками и вызвало их улыбки (они-то сразу поняли, что это за артисты в фургонах, немного отличавшихся от остальных). В фургоны к псевдоартистам никто не подсел, кроме первого, куда забрался Услимт – чистильщик из другого мира. Девушка с волосами цвета стали попросилась в фургон к девочкам, словно для того, чтоб Листик её лучше разглядела. А может, эти чистильщики выбрали эти фургоны, потому что они ехали первым и вторым. Своих лошадей чистильщики привязали к тем фургонам, на которые подсели. Сайли снова восхитилась теми огненными цветами, что она видела. Поощрённые её похвалой, Листик и Кираниэль снова устроили огненную феерию. На этот раз девочки превзошли сами себя – над театральным обозом распускались цветы не только цвета льда и пламени – это было настоящее буйство красок!

На козлах первого фургона сидели только Исуторн и Услимт, тот инквизитор, что был рядом с возницей, отправился спать. А что ещё делать, если дорога длинная и однообразная, а что впереди – неизвестно, ведь чистильщики появились не просто так, да ещё и едут в том же направлении, что и театральный обоз. Вот у опытного служаки и появилось предчувствие, что добрать сна будет совсем не лишним. Исуторн тоже бы последовал примеру своего товарища, но кто же фургоном править будет? Не доверять же вожжи этому незнакомому чистильщику? К тому же раздражало то, что творилось над головой. Чистильщик Услимт заметил, как морщится Исуторн, и поинтересовался, указывая вверх:

– И часто у вас так? Театральные обозы всегда такой рекламой сопровождаются? Но сейчас это незачем делать – местность довольно безлюдная. Кто этим любоваться будет?

Исуторн очередной раз поморщился и стал рассказывать этому человеку о недавних событиях и своих сомнениях. Может, такую откровенность опытного инквизитора вызвало то, что называют – эффектом попутчика (иногда рассказывают неизвестному человеку, с которым случайно встретились, а потом навсегда разойдутся, то, что не сказали бы никому). А может, этот человек, с незапоминающейся внешностью, оказался очень внимательным слушателем, участливо поддакивающим в нужных местах? Ему Исуторн и выложил все свои сомнения по поводу этой непонятной рыжей святой. Услимт внимательно выслушал, а потом, когда потребовалось высказать мнение по поводу услышанного, предложил-посоветовал:

– Может, ничего и не надо предпринимать? Если эта девочка святая, то есть посланница Ирхи, она это скажет. Если же нет, то поступает совершенно правильно, не упоминая о том, что имеет какое-то отношение к вашему богу.

Инквизитор очередной раз поморщился, его покоробило то, как сказал этот чистильщик о светлом Ирхе, хотя… Этот человек из другого мира, возможно, светлый Ирха там известен под другим именем. А чистильщик из другого мира, чуть заметно улыбнувшись (он заметил реакцию соседа на своё высказывание), словно подтверждая мысли Исуторна, произнёс:

– Творец – один, но имя его в разных мирах произносится по-разному, – Услимт, сказав это, не стал добавлять, что вряд ли Ирха – это творец, скорее всего, какой-то местный божок, не более. Пока Исуторн и Услимт беседовали, во втором фургоне девочки утихли, может, устали, а может, надоело, но скорее всего, их заинтересовал рассказ о могучих и прекрасных существах – драконах. Девочки да и Суритэн слушали этот рассказ чистильщицы с необычными волосами как красивую сказку, ведь все знают, что таких зверей не существует. В мире Велена об этих мифических существах только слышали и считали рассказы о них красивыми сказками.

Уже ближе к вечеру, когда ещё не начало смеркаться, но дыхание вечера уже чувствовалось, театральный обоз въехал в довольно большое селение. Вообще-то ночевать лучше в гостинице, где есть хоть какие-то удобства, но иногда фургон предпочтительнее, и не только из-за цены ночлега. Когда проезжали ворота, Исуторн обратил внимание, что на надвратной площадке нет караульного, Услимт это тоже заметил, и оба мужчины, переглянувшись, насторожились: они поняли друг друга без слов. На улицах, на удивление, было мало людей, и они шли по каким-то своим делам, совершено не обращая внимания на проезжающие фургоны. Исуторн и Услимт снова переглянулись и одновременно кивнули. Инквизитор не понял, что хотел сказать своим кивком чистильщик, но было видно, что он догадался или знает, в чём дело. На центральной площади Исуторн насторожился ещё больше, у храма, где должен был толпиться народ, так как подошло время вечерней службы, никого не было! В этой деревне могли жить эльфы или гномы, но это вряд ли, эти народы живут компактно и в центральных областях Саланы не селились, а если бы они и были, то всего несколько семей. Но если есть храм, то должны быть и прихожане, а они обязательно собрались бы на службу, для неё было самое время!

Кабатчик, выскочивший из своего заведения, в отличие от остальных жителей деревни, выглядел деятельным и не в меру суетливым. Он радостно приветствовал сидящих на козлах первого фургона, словно давно их ждал, и стал многословно рассказывать – какой он замечательный ужин приготовил для дорогих гостей и что уже всё давно готово для отдыха и ночлега: бочки горячей водой с душистыми травами наполнены, постели с чистым бельём и мягкими перинами… Не обращая внимания на этого человека, разливающегося соловьём, Услимт чуть тронул рукой Исуторна и одними губами произнёс:

– Не останавливаемся, едем дальше.

Почти выехав из селения, молчавший Услимт, при этом с беспокойством оглядывающийся по сторонам, произнёс:

– Надо подальше убраться от этой деревни, здесь опасно! Я скажу, когда и где остановиться.

Уже в почти в десятке ал за селением Услимт, указав на большую поляну, скорее, поле, предложил свернуть туда. Когда фургоны были составлены в круг, но не привычный, а двойной, более тесный, чем обычно, чистильщик из другого мира пояснил свои странные действия собравшимся артистам театра и инквизиторам:

– Прорыв той нежити, о которой мы говорили, произошёл раньше, чем мы думали. Нападению подверглась та деревня, через которую мы проехали, нападение было успешным.

– Но как вы это определили? – удивлённо спросил Гистаро, Услимт пояснил, что эта нежить необычная для этих мест и не похожая на ту, с которой чистильщики сражаются. Внешне она, пока не нападает, мало чем отличается от человека, или другого разумного, увидеть, что это нежить, может только охотник или маг, который видит ауру, то есть – сильный маг. Представители этой нежити убивают свою жертву, выпивая у неё кровь, но бывает, что не умерщвляют, а превращают в себе подобных, тем самым увеличивая свою численность.

– Вам не показались странными жители той деревни? – продолжая рассказывать, спросил Услимт. Услышав положительные ответы, он объяснил: – Эти люди превращены в так называемое стадо. Они уже укушены той нежитью и потеряли волю. Они ещё ходят, дышат, занимаются своими делами, но если их не освободить от зависимости от вампиров, так называется эта нежить, эти люди умрут, но не сразу, а где-то через полгода. А окрепшая нежить захватит другую деревню, а может, и город. Кстати, тот гостеприимный трактирщик – вампир, вы ничего не заметили в его поведении?