Парадокс Севера - Виктория Побединская

— О, ты еще моего отца не знаешь.

— Хочешь сказать, он еще хуже тебя?

— Не подарок, уж точно.

— Но твоя мама ведь его за что-то любила, верно?

— Верно, — медленно ответил Северов.

От его взгляда внутри все затрепетало от волнения. Чтобы скрыть нервозность, я отвернулась, но тут же зацепилась взором за стоящий на полу у кресла черный пакет.

— Это те письма? — вырвалось у меня.

— Всё забываю выбросить, — ответил он.

— Ты что, их даже не читал?

— А зачем?

— Ну как? — я возмутилась. — Прикрепить на стену, чтобы рассказывать своим внукам, когда ты будешь старый и немощный о бурной молодости. Неужели тебе не интересно?

— А тебе?

— Очень.

— Ну так валяй.

И он перебросил мне мешок прямо в руки.

Я закусила губу, теперь чувствуя себя неловко, но отступать было некуда. Нырнула внутрь, и вытащила часть содержимого наружу. В основном в пакете были фотографии. Блондинки, брюнетки. Девчонки слали ему свои портфолио будто на кастинг. Я хмыкнула.

— А некоторые очень даже ничего.

Перебрав с десяток фотографий, отложила их в сторону. Потому что еще были письма. Но Север их даже не распечатывал. Разорвав первый попавшийся конверт, я принялась читать вслух:

«За что мне это всё? Ты не ответишь.

И может рассмешат признания мои.

Попала я в ловушку, не заметив тонкой сети.

Как можно было так бездумно, безответно полюбить?»

— Смотри-ка, — воскликнула я, — а некоторые из них очень даже талантливы.

Он закрыл лицо ладонью. 

— Диана, я тебя умоляю, прекрати.

— Ты мог бы, не знаю, — я покрутила конвертом в воздухе, — в качестве благодарности хоть отзывы на их творчество на своей страничке в соц.сети оставлять. Или…

— Диана…

— Ладно, ладно, — попыталась я сдержать смех. — Но это на самом деле забавно. И мило. Смотри-ка, а тут твой портрет.

Я развернула к нему листок, на котором карандашом был нанесен его профиль.

— Здорово же? Ну посмотри!

Он закатил глаза.

— Мне кажется я уже люблю их. Твоих поклонниц. Когда они не пытаются меня убить, — улыбнувшись, добавила я, разворачивая следующую записку. — А здесь просто номер телефона.

Я покрутила ее в руках, на пальцах остался сладковатых запах духов.

— О, ванилька, — уже не сдерживаясь, я рассмеялась.

— Все, хватит. Верни обратно, — протянул руку Север. — А то я начну в твоей трезвости и вменяемости сомневаться.

Я завязала мешок и перекинула его обратно.

— Кстати, чтоб ты знал, я абсолютно чиста. В отличие от вас, местных, никогда не пробовала никакой дряни. Даже травку.

— Боюсь представить, что бы ты вытворяла.

— Скорее всего меня бы просто вырубило. Как-то раз, давно, в летнем лагере один из старших парней провез вино. Все веселились. Я по ошибке хлебнула, вроде немного, но оказалась в отключке на восемь часов. Вот и весь эффект.

— Да ты бунтарка, — ухмыльнулся Север.

— А то, — рассмеялась я. — Никогда не пей на голодный желудок. А лучше вообще не пей! Не знаю, что именно они в этом находят, по мне так лучше мороженое. Ну ладно, — я встала, все-таки прихватив экзаменационные билеты. — Спасибо за все. Ключи не возьму. Счастливо оставаться. И приятного вечера.

Боже, что я несу.

Под удивленный взгляд Северова, я попятилась и захлопнула перед собой дверь. До комнаты же неслась так, словно за мной собаки гнались. Все крутила и крутила в голове произошедшее.

Я всегда любила ребусы и загадки. Север был самой сложной из всех, что доводилось встречать.

На следующий день, когда я вернулась с пар, Леси не было, зато... был конверт.

А рядом стояла пластиковая коробочка мороженого.

Север оперся на стол бедром, поймал перекинутое ему яблоко и откусил кусок, принявшись жевать.

Ночь. Пустая библиотека. И только его черно-белый силуэт на фоне книжных стеллажей. Прямо-таки картина маслом.

Если вы спросите, зачем ему понадобилось идти сюда посреди ночи, чтобы найти какую-то книгу, которая нужна ему прямо сейчас и почему нельзя подождать до утра, ответа не получите. Ровно как и на то, откуда у него ключи. Как он говорит: «Здесь у меня неограниченный доступ к знаниям».

Не удержавшись, я достала из кармана телефон и сфотографировала.

— Мечтаешь о моей фотографии на заставке? Могла бы просто попросить.

— Нет, — равнодушно ответила я. — Компромат никогда лишним не будет. Вот выкинешь что-нибудь, покажу декану, как ты посягаешь на имущество академии. Еще и в комендантский час.

Север перестал жевать, его самодовольная улыбка померкла. Зато моя расцвела на лице словно цветок, которые после палящего дневного солнца наконец хорошенько полили.

— В Карточной Долине нет комендантского часа, — сказал он.

— Теперь ты тоже ее так называешь?

Я вскинула брови. Потому что это название придумала я и считала, что никто кроме нас троих — меня, Леси и Пашки, его не знает.

— Я оценил, — коротко ответил Северов.

Теперь мы встречались каждую ночь. Возвращаясь с занятий, я знала, меня будет ждать новая карточка с написанным на ней адресом.

Иногда наши встречи напоминали тихий разговор. Когда не хочется повышать голос, чтобы не спугнуть. Когда все, что тебе нужно, лишь человек напротив да кружка горячего чая, что по ночам казался каким-то особенным, почти магическим. Виктор рассказывал про брата, а я прикипала взглядом к его движущимся губам и опущенным ресницам, изредка делясь тем, о чем он не знал, в ответ.

Порой они сводились к молчанию. В такие дни он чаще всего что-то читал, шурша перелистываемыми страницами, закинув здоровую ногу на колено. Его любимая поза. Вторая после сидения на подоконнике.

А порой меня прорывало. Так, что я принималась рассказывать все, что случилось за день. Я знала, ему не нужны подробности, но он почему-то не перебивал. Слова и взгляды — единственная близость, которую он себе позволял. И я была за это благодарна.

Его взгляд в это время блуждал по моему лицу, останавливаясь то на глазах, то на руках, которыми я, как обычно, активно жестикулировала. Я же ловила себя на мысли, что привыкла к этому острому укору, который давно перестал быть пугающим.

Удивительно, но при живом общении Север оказался ненамного многословнее, но чем больше мы узнавали друг друга, тем лучше я начинала его понимать. Пару раз ловила себя на мысли, что неосознанно представляю его реакцию на собственные слова. Как он задумчиво проводит рукой по волосам, хмыкает, подняв уголок губы в полуулыбке. Как будто пытаясь не превысить лимит на счастливые мгновенья.