Эрта. Время сирот - Николай Побережник

— К-кинт?

— Да Жорэ, это я.

— Но ты же…

— Точно, умер от ран и был кремирован в степном форте. Это тебе так доложили продажные жандармы? Видишь, как прошлое может внезапно наступить на горло?

— Чего ты хочешь, денег?

В ответ Кинт лишь с презрением посмотрел на Жорэ и сплюнул на землю.

— Хочешь убить меня, тогда чего ждешь?

— Есть одна проблема, из–за тебя я оказался вне закона, и мне приходится жить под чужим именем, — Кинт достал из бумажного пакета чистые листы бумаги и придавил их камнем на крыле, потом достал авторучку и положил сверху, — иди сюда… и пиши.

— Что писать?

— Все… начни, пожалуй, со старика Итара, и что с ним произошло…

— Кого? — искренне не понимая, о чем речь переспросил Жорэ.

— Конечно, для тебя ведь подобные люди как придорожная пыль на сапоге, ну да я напомню, — Кинт отвесил Жорэ увесистую оплеуху, — Вспомнил мразь? Вспомнил старика в доме мадам Милы? Вспомнил?

С каждым словом Кинта, на голову Жорэ сыпались увесистые затрещины и, в конце концов, тот свалился на землю. Кинт присел рядом и в его руке блеснул длинный и широкий клинок штыка походной винтовки, — тебе ведь чтобы писать, уши не нужны?

— Я напишу… я все напишу, — затараторил Жоре.

Жорэ писал долго, пришлось даже несколько раз заправлять авторучку чернилами. Пилот сидел на земле со связанными сзади руками и испуганно косился на двух незнакомцев. Кинт попросил Волье постоять рядом с Жорэ а сам пошел осмотреть скревер. Он заглядывал в кабину с интересом рассматривая приборы и рычаги управления, потом прошел к двигателю, оценивающе разглядывая его.

— А что, трудно научиться летать на таком? — Кинт подошел к пилоту.

— Два года в учебном отряде управления воздухоплавания.

— Да уж… а ты давно, стало быть с этими, — Кинт кивнул на Жорэ, — связался?

— Один высокопоставленный чиновник из парламента руководит этой операцией и все оплачивает.

— Его имя?

— Я не могу… я не могу сказать. У меня семья, понимаете? Это очень опасные и влиятельные люди.

— Понимаю, — кивнул Кинт, — а что же ты не подумал о своей семье, когда ввязался в это все?

Пилот поник и уставился в землю.

Через полчаса Кинт и Волье наблюдали, как в уже темном небе, двигаясь на юг, набирает высоту скревер.

— Я что–то не понял, зачем ты его отпустил? — спросил Волье.

— Честно? Патрона жалко на эту мразь, а руки марать не хочется, и так, поговорил вот с ним и словно в дерьме извозился.

— Все равно что–то не понимаю…

— Слушай, а профессор сильно будет ругаться, если обнаружит пропажу пары взрывных шашек?

— Эм… ну их в общем–то никто не считал никогда, — пожал плечами Волье.

И в это время горизонт озарила яркая вспышка, а через несколько мгновений, ветер донес звук взрыва.

— Не надежные эти скреверы, мне одна знакомая рассказывала, что у них часто случаются неполадки в топливной установке, — сплюнул на землю Кинт, — поехали, хочется отмыться и выспаться.

— Какая знакомая?

— Она тоже пилот.

Утром пошел дождь, частые тяжелые капли настойчиво барабанили по узкому жестяному козырьку над окошком купе. Не желая вставать, Кинт неподвижно лежал и смотрел на потолок отделанный наборной рейкой, покрытой толстым слоем мебельного лака. Дверь в купе открылась и показалась голова Волье.

— И что, так и будешь лежать?

— А что–то случилось?

— Нет, просто профессор интересуется относительно твоего решения, и девушки завтрак приготовили, остынет.

— Ладно, я сейчас.

Кинт умылся, привел себя в порядок и привычными, годами отработанными движениями идеально заправил постель, после чего выглянул в окно. Дождь уже успокоился и охраняющие экспедицию жандармы, скинув капюшоны плащей, болтали стоя у своей паровой повозки.

— Ммм… как пахнет, — Кинт прошел в небольшую столовую в начале вагона.

— Ага, выспались значит, — профессор отвлекся от терзания ножом куска ветчины в тарелке, — прошу садиться милейший. А вы, дорогая положите–ка Кинту омлет.

— Да профессор, — одна из студенток, с очень знатными родителями и благодаря им, с совершенно не выговариваемым именем. с удовольствием принялась ухаживать за Кинтом.

— Спасибо Каэнта… эм…

— Зовите меня просто Кэн, все так делают, — улыбнулась студентка.

— Спасибо Кэн, — Кинт принял из ее рук тарелку.

— Так что, вы приняли решение? — профессор наконец отрезал кусочек ветчины.

— Думаю да, но ведь окончательно решение по охране примет этот офицер, что должен прибыть?

— С одной стороны да, с другой, я, как руководитель экспедиции сам в праве утверждать кандидатов… в конце концов жалование охране плачу я.

— Еще не известно, какие распоряжения привезет этот офицер.

— Не важно! — профессор отставил пустую тарелку и отхлебнул горячего чая, — я так понимаю, у вас нет места, где вы постоянно проживаете?

— Так сложилось, — пожал плечами Кинт.

— А вообще откуда вы родом? Подождите… не говорите, я угадаю… Вы южанин!

— Верно. Я вырос небольшой деревне, недалеко от Дерата.

— Эх, — вздохнул и покачал головой профессор, — мне довелось видеть, во что превратилась долина садов. А сам Дерат лежит в руинах… Так вы значит из…

— Да, я выпускник военного приюта, одной из десятков школы сирот. Потом немного приключений юности, служба в дорожной жандармерии… вот собственно и вся биография.

— Вы знаете, это же для вас наилучший вариант! Вот сами посудите… путешествия, мы же объедем весь восток терратоса, достигнем побережья… а потом на север… Быть может вам понравится геология и изыскания, вы же еще молоды, не подставляться же под пули до конца жизни! Дырок в вас уже более чем достаточно, я видел… А потом, неплохая возможность заработать, да, пропитание, проживание… и как вы уже поняли иногда мы имеем дело с золотом, нет не добываем, не моем… геологическая разведка такое дело, — профессор хитро улыбнулся.

— Заманчиво… а на какой срок контракт?

— Вообще экспедиция планировалась минимум на три года.

— Хорошо, я согласен, — ответил Кинт, и ругнувшись про себя на тупой нож в столовом наборе, достал из–за пояса свой и быстро нашинковал ветчину на кусочки.

Пока городская жандармерия бдительно охраняла стоянку машины у станции, профессор послал Волье и Кинта заниматься подготовкой к продолжению экспедиции. До вечера пришлось разъезжать по вопросам приобретения провизии, также Волье посетил ратушу, где выписал из гражданского реестра пару десятков адресов, по которым проживали отставные военные или жандармы. Заезжали к ним, беседовали… не многие соглашались и вообще желали разговаривать. Но двоих неплохих парней все же нашли — один из пограничного корпуса, а второй отставной военный капитан. Волье выписал им пропуск на территорию оцепленного жандармами участка станции, и поехали к следующему кандидату. Его дом, точнее ферма находилась далеко на окраине города, и сильно отличалась от других ферм, что попадались по дороге. Покосившийся забор, несколько голов исхудалой скотины, двор, дом и постройки не ухожены. Остановив повозку у калитки, дверь от которой, сорванная с петель, лежала рядом, Кинт и Волье подошли к забору и Кинт потянул за веревку. В доме пару раз звякнуло… Выстрел последовал незамедлительно, Кинт и Волье повалились на землю и достали оружие.