Люди Солнца - Том Шервуд

– Робертсон, Готлиб. Отгоните экипажи в каретный цейхгауз. Затем выпрягайте лошадей и ведите в конюшню. Бэнсон и матросы Ярослава. Отправляйтесь в комнату кастеляна и несите сюда всё, что необходимо для обустройства спален. Стэнток, помоги жене выбрать для вашей семьи апартаменты. Бойцы Джека, бросьте на монастырь паутину.

Все разошлись. Сова, вышедший из дальних дверей кухни, застал в обеденной зале лишь меня, лекаря и Ярослава. Он быстро подошёл к лекарю, и они обнялись.

– Рад видеть тебя, Иван, – сказал со счастливой улыбкой Сова.

– И я рад, что ты до сих пор жив, – так же улыбаясь, ответил человек, не признающий границ.

– Времени потрачено много, – сказал после этого принц Сова. – Так что, пользуясь удобной минутой, пойдём решим одно важное дело.

Последовав за ним, мы вышли из здания кухни. Пройдя несколько переулков, подошли к небольшой двери, целиком откованной из железа. Сова добыл из кармана ключ и отпер замок. Без скрипа, с тихим шелестом хорошо смазанных петель отворил тяжёлую створку. И мы увидели в пяти одинаковых ящиках столько золота, что я глазам своим не поверил. А Сова, кивнув на солнечно светящиеся груды, рассудительно произнёс:

– Поскольку Бог именно тебя, Иван, первым из Серых братьев привёл в это место, так что тебе и быть теперь настоятелем обновляемого монастыря. И тебе решать, что с этим сокровищем делать.

Серый лекарь кивнул и, немного подумав, сказал:

– Золото это порченое. Когда-то его сканили и филигранили хорошие мастера. Потом благородные женщины носили эти изделия на себе, увеличивая тем самым красоту мира. Потом, когда люди Люпуса творили грабёж, они облили это золото кровью и смертью. Вот потому оно порченое. И что же нам остаётся сделать, как не очистить его!

– Каким образом? – заинтересованно спросил принц Сова.

– Один ящик заберёт с собой Ярослав. – (Ярослав тут же удивлённо посмотрел на него, потом на меня.) – Откроет ювелирную лавку в Москве и станет им торговать. Бояре станут покупать это золото своим жёнам и дочерям, и они вновь станут увеличивать красоту мира. Деньги, заплаченные за изделия, будут честные деньги, поскольку между продавцом и покупателем произойдёт доброжелательный и честный обмен. Так же и золото в минуту такого обмена станет честным. Потом вырученные деньги, за вычетом на содержание лавки и вознагражденье за время и труд, Ярослав вернёт сюда, в казну «Девяти звёзд». А мы посильно употребим их на доброе дело.

– Но… Я никогда не был даже знаком с ювелирной торговлей! – негромко проговорил Ярослав.

– Бог поможет, – уверенно кивнул Иван и продолжил: – Четыре ящика возьмёт Том. У него хорошие корабли. И он откроет ювелирные лавки в Любеке, Бремене, а также на юге, где ценят золотые изделия, – у турок, арабов. Для тех же целей, что и Ярослав.

– Не в Испании и не во Франции, враждебных нам, – кивнув, сказал я, – это хорошо. Но почему не в Англии?

– Большую часть капитаны Люпуса награбили именно здесь. Что, если муж, потерявший супругу, вдруг опознает пропавшее вместе с ней украшение?

– Да, – согласно кивнул ему я. – Не подумал.

Мы вышли, принц Сова запер дверь и передал ключ Ивану.

Вернувшись в кухонный зал, мы нашли его исполненным жизни. Пахло водой и мокрым деревом: у самого входа стояли несколько дубовых вёдер со свежей, из колодца, водой. Пахло жареным луком и кислым, замешанным с рубленой зеленью молоком. Возле плиты и мраморной полки хлопотали Симония, Анна и Элизабет. Мне сразу бросились в глаза необычайно красивые, аристократически-изящные руки Элизабет, с которых она сняла траурные перчатки.

За одним из столов сидел Ричард. Когда мы вошли, он встал, демонстрируя готовность сообщить новости. Мы подошли, и он доложил:

– В одном из дальних помещений находится один человек. За хорошо запертой решёткой.

– Это Филипп, – сказал принц Сова. – Пассажир до Эрмшира.

– Тот самый? – спросил Иван.

Принц кивнул.

В этот момент в кухонный зал вошли Бэнсон и нагруженные стопками простыней, одеял, подушек матросы Ярослава. Из дальней двери вышли Стэнток с женой. Матросы отправились в жилые комнаты. А мы все, не сговариваясь, подобрались поближе к мраморной доске, за которой так мирно, уютно плескалась обеденная работа, и продолжили разговор.

Сова сказал Ричарду:

– Хорошо, что вас шестеро. Людей теперь хватит. Нужно установить два круглосуточных караула: у въездных ворот, несомненно, и в этой самой подземной тюрьме.

– Круглосуточный караул ради одного человека? Он так опасен?

– Не одного, – пояснил ему Сова. – Пассажиров там скоро прибавится.

Он посмотрел на Бэнсона, и тот упрямо кивнул. Подтвердил негромко и твёрдо:

– Сюртук, Гольцвинхауэр, Дюк, Соколов, Дудочник – все собиратели черепов скоро будут сидеть рядом с Филиппом. Все, какими бы важными лордами они не оказались.

Симония, Анна и Элизабет приостановили на минуту работу и встали поближе, бессловно участвуя в разговоре. Присоединилась к ним и жена Стэнтока, а Стэнток подошёл к нам. И я ему сказал:

– У вас есть выбор. Можете остаться здесь, станешь командиром кордгардии «Девяти звёзд». Можете поехать со мной в «Шервуд», там жизнь более мирная, к тому же там живёт весёлая и дружная компания детей.

Он молча взглянул на жену, и она вместо него сообщила:

– Мы уже советовались. Очевидно, что в вашем, мистер Том, мирном замке нам было бы и милей и уютней. Но здесь кроме моего мужа нет больше обученных офицеров, и ещё – я единственная опытная женщина, извините за такую подробность. Жизнь течёт, и когда Анне и Элизабет придёт срок рожать своих детей – кто тогда будет рядом с ними? Да, жизнь в отдалённом монастыре – нелёгкое служение, но мы с мужем выбираем его.

Я с уважением поклонился.

Звонко лязгнула о мрамор поварская ложка. Мы разом взглянули туда. Элизабет, тоненькая аристократка, бледная от волнения, торопливо подобрав выпавшую из её руки ложку и откладывая её на деревянную доску, с сильным напряжением в голосе спросила меня:

– Как быть мне, мистер Том? Не разрешите ли вы и мою судьбу в приказном виде, как судьбу Анны и Робина? Ричард, причастный к убийству моего мужа, поклялся в безусловном служении мне. И в своей странной, непонятной для меня любви. Не от него ли мне предстоит родить детей? Что тогда? Снять ли мне траур?

Я не нашёл сразу, что ей ответить. Посмотрел на Ричарда (он побледнел), на Сову, Бэнсона, на Ивана. Иван сказал тихо:

– Какой трудный вопрос. Но, раз он задан, надо решать, Томас.

Я снял треуголку, медленно опустил её на полированную поверхность мраморной полки. С силой потёр затылок. И объявил:

– Траур снять. Замуж за Ричарда… не выходить. Служение его вам, как кровного должника, принять совершенно без всяких с вашей стороны обязательств. И только если Богу угодно будет послать вам, Элизабет, ответную любовь к Ричарду, или любовь к кому-то другому здесь, – выходите за того замуж с сердцем лёгким и радостным. Ваши именитые и богатые предки, много поколений выбирая в жёны самых красивых в своём окружении женщин, накопили в своём потомстве высокую женскую красоту, которую мы все сейчас видим в вашем лице. И вашим служением Создателю нашему было бы продление этого волшебного лучика в ваших будущих детях. И ради ниспослания вам такого счастья молитесь об этом и утром, и вечером.