Телефонный звонок с небес - Митч Элбом

Было желание и у Салли Хардинга. Всего одно: убить человека по имени Эллиот Грей, или Хорас Белфин, или как бы тот ни назывался. Жизель уже не вернуть, но этот тщедушный дьявол заплатит и за ее гибель, и за испоганенную жизнь Салли.

Эти четыре мили Салли пролетел на бешеной скорости. Его подхлестывала ярость.Она гнала кровь по жилам и питала легкие кислородом. Все его мышцы напружинились. Руки мертвой хваткой сжимали рулевое колесо. Еще немного – и они вот так же сомкнутся на горле Хораса.

Но реальная жизнь внесла свои коррективы, заставив Салли резко надавить на тормоза. Возле фермерского дома стояли полицейские машины с включенными мигалками. По периметру участка расхаживали копы. Поодаль он заметил еще несколько автомобилей, почти сливающихся с темнотой. Скорее всего, это были федералы.

– Боже мой, – прошептал Салли.

Реальная жизнь изменила курс его желания. Почему она уберегла Хораса от мести – этого Салли не знал.

Он снова развернул свой «бьюик».

Празднества в Колдуотере продолжались. Никто не требовал тишины, никто не жаловался, что крики и пение мешают спать. Лейк-стрит была запружена народом. Яблочная давильня бесплатно угощала горячим сидром. На вынесенных столах лежали пироги, печенье и прочие сласти. Перед банком стоял церковный хор, распевая старый гимн:

Бог вечный в вышине небес,

Сияет милость нам Твоя и слава…

В двух милях от города Салли Хардинг, зажатый в автомобильной пробке, потерял последние крупицы терпения и резко повернул руль вправо. Он вывел «бьюик» из длинной цепи машин и нажал на газ, двинувшись по каменистой обочине – узкой полосе между шоссе и озером Мичиган. Ему нужно было побыстрее попасть домой. Увидеть Джулза. Найти ответы.

С чего это в дом Хораса нагрянули копы? Знала ли о нем полиция, а если знала, как давно? Что будет дальше? Не явятся ли они и к нему?

«Но почему Колдуотер?»

«Из-за вас».

«Из-за меня? Я-то какое отношение имею ко всем вашим фокусам?»

«Вы в самом деле не понимаете?»

Кем был Хорас? Неужели Эллиот Грей остался жив? Нет, это абсурд. Салли попытался сосредоточиться, но в голове стучало, и последовательно мыслить он не мог. Машина мчалась по каменистой полосе. Салли вдруг прошиб пот. Болела шея. В горле пересохло. Внутри, в мозгу, он услышал: «Сбрось скорость». Он едва разобрал эти слова, будто они приходили откуда-то издалека.

Глаза затуманились. Салли моргнул, потом еще раз. Машина подпрыгнула, наскочив на валун. По лобовому стеклу забарабанили мелкие камешки, поднятые колесами. Всего на мгновение он перестал следить за дорогой. Вместе с шоссе каменистая полоса поворачивала влево. И вдруг в свете фар Салли увидел три человеческие фигуры: мужчину, женщину и ребенка. Должно быть, захотели узнать, велика ли пробка, вот и вылезли из машины. Люди обернулись и испуганно застыли. Салли оторопел, но включился разум тела. Нога вдавила педаль тормоза, руки вывернули руль. Машина послушно рванулась вправо, перемахнув через заснеженные прибрежные кусты. На мгновение она застыла в воздухе, больше похожая на самолет, чем на автомобиль. Салли инстинктивно вскинул руки, ища рычаг катапультирования, – и «бьюик» рухнул на лед озера.

Потом был сильный удар. Машину качнуло в обратную сторону и начало кружить. Салли вылетел с водительского сиденья и головой пробил стекло противоположной дверцы. «Бьюик» продолжал вертеться волчком, но затем со скрежетом остановился. Четыре тысячи фунтов стали давили на несколько дюймов ледяной кромки, под которой была вода.

Салли распластался на пассажирском сиденье. Из разбитой головы текла кровь.

* * *

Есть ли в жизни преграды, непреодолимые для любви? Нет.

Мейбел Хаббард, оглохшая в раннем детстве, подарила Александру Беллу пианино. Это был ее свадебный подарок. Она попросила мужа каждый день играть для нее, словно музыка могла пробиться к ней сквозь вечную тишину. Через несколько десятилетий, возле постели умирающего Белла, она повторяла слова, которых не слышала сама: «Не покидай меня». И Белл, уже не способный говорить, отвечал жестами, означавшими: «Не покину».

Есть ли в жизни преграды, непреодолимые для любви? Сознание Салли заволокла тьма, заглушив собой все внешние звуки. Но когда лед под колесами машины начал ломаться, он услышал слова, почти повторявшие фразу, когда-то впервые произнесенную по телефону: «Иди сюда. Хочу тебя видеть».

* * *

То, что произошло дальше, не поддавалось никакому объяснению. Но Салли запомнил случившееся. Крепко. На всю оставшуюся жизнь. Вначале он услышал три знакомых слова.

Лететь.

Какая-то сила выталкивала его из покореженной машины.

Ориентироваться.

Он куда-то быстро бежал.

Сообщать.

В следующее мгновение Салли оказался далеко от озера, у дверей комнаты Джулза. Сын спал, а возле него на кровати сидела Жизель – молодая, улыбающаяся.

– Привет! – сказала она.

– Привет, – оторопело пробормотал Салли.

– Времени очень мало. Ты должен поскорее вернуться.

Салли чувствовал только тепло и легкость. Удивительную легкость, как будто он десятилетним мальчишкой валяется на мягкой летней траве.

– Нет, – сказал он.

– Не упрямься, – улыбнулась Жизель. – Упрямство тебе не поможет. – Она склонилась над Джулзом. – До чего же он красивый.

– Жаль, ты его не видела… с тех пор.

– Видела. Постоянно.

Душа Салли рыдала, но ни слез, ни печали не было на лице. Словно почувствовав его состояние, Жизель повернулась к нему.

– Ты… здесь. Этого просто не может быть, – прошептал Салли.

– Я всегда здесь. – Она указала на полку, где стояла урна с ее прахом. – Мне было очень приятно. Но эта вещь здесь лишняя.

Салли неотрывно смотрел на нее. Никакой ураган не заставил бы его моргнуть.

– Я очень виноват перед тобой, – прошептал Салли.

– В чем?

– Когда ты умерла, меня не было рядом.

– Это не твоя вина.

– Я не смог проститься с тобой.

– Какое бесполезное слово, – усмехнулась она. – Особенно когда кого-то любишь.

– Мне стыдно. – Салли трясло.

– Стыдно? За что?

– Я был в тюрьме.

– Нет.. – Ее взгляд наполнился печалью. – Ты и сейчас еще там.

Жизель шагнула к нему. Ее лицо излучало сияние, что было непривычно, но глаза оставались прежними, до боли знакомыми, дарившими ему счастье каждое мгновение совместной жизни.

– Хватит страдать, – прошептала она. – Узнав, что ты остался жив, я была счастлива.