Стеклянное лицо - Фрэнсис Хардинг

Когда рассказ Неверфелл подошел к концу, Требль недовольно фыркнула и заставила ее начать сначала. Неверфелл повторяла одно и то же снова и снова, пока следовательница атаковала ее неожиданными вопросами. Всякий раз, когда Неверфелл, на свою беду, встречалась взглядом с Требль, она путалась и теряла нить повествования.

«Пожалуйста, я просто хочу спать».

Мягкий ковер сна стал почти недосягаем – перед Неверфелл простиралась бесконечная, покрытая колким гравием дорога. Мысль о том, чтобы притвориться, что она действительно приняла противоядие, показалась Неверфелл невероятно соблазнительной. Вдруг тогда ей все-таки дадут поспать?..

– Довольно! – раздраженно рявкнула Требль. – Девчонку нужно посадить под арест.

Пропустив мимо ушей испуганный вскрик Неверфелл, следовательница шепнула подчиненному, который стоял у нее за спиной:

– Мы должны действовать. Медлить нельзя. Уверена, по дворцу уже ходят самые дикие слухи. Пора объявить о смерти великого дворецкого, и сделать это следует до того, как остальные начнут борьбу за власть. Прикажите всем придворным собраться в Зале смирения.

С дверей сняли засовы, и посыльные разлетелись по дворцу. Неверфелл рывком поставили на ноги; сонная, измученная, она едва поспевала за следователями, которые волокли ее сквозь толпу любопытных. Те толклись у входа в залитый кровью зал для аудиенций, желая хоть одним глазком заглянуть внутрь. Неверфелл заметила, что Лица их пребывают в полном беспорядке – они никак не могли подобрать приличествующее случаю выражение.

И прежде чем Неверфелл увели дальше по коридору, ей на долю секунды показалось, что в толпе мелькнуло бледное лицо Зуэль Чилдерсин.

Неверфелл послушно шла в кольце следователей, не задумываясь о том, куда ее ведут. Голова кружилась, руки были связаны. Наконец ее втащили в Зал смирения. Ловушки одинокими светляками сияли во мраке, будучи не в силах его разогнать. Неверфелл поняла, что они крепятся к стенам где-то далеко-далеко, а сама она стоит посреди огромной пещеры. Из темноты доносился взволнованный гул голосов, слуги приносили все новые светильники. В зале еще хватало свободного места, но он стремительно заполнялся – придворные спешили откликнуться на призыв Следствия.

Неверфелл смутно различала передние ряды, почти все собравшиеся прижимали к глазам бинокли. Она удивилась, зачем придворным так пристально ее рассматривать, и вдруг почувствовала невыносимую тяжесть их взглядов.

– Благородные люди и мастера, элита Каверны! – Голос Требль разнесся по пещере, и толпа притихла. – Сегодня я обращаюсь к вам с печальным известием. Его превосходительство великий дворецкий, властелин Каверны, отец нашего города, был жестоко убит!

По залу прокатилась волна испуганных возгласов, которая схлынула, стоило Требль снова заговорить. Следователь спешила рассказать о подробностях внезапной кончины великого дворецкого.

– Следствие уже определило, что яд свел его превосходительство с ума и подтолкнул к самоубийству. Великого дворецкого предал его новый дегустатор, девчонка Неверфелл из надземного мира. Мы взяли ее под стражу и в ближайшее время подвергнем допросу с пристрастием. Его превосходительство распорядился, что в случае его убийства власть в Каверне временно переходит к Следствию, чтобы мы провели тщательное расследование и покарали виновных. Таким образом, с этой минуты управление городом переходит к нам.

– Прошу прощения, но вынужден с вами не согласиться.

К помосту, где рядом с Требль стояла Неверфелл, решительно направлялась вереница высоких людей. Они несли светильники на длинных палках, и их бордовые одежды привлекли внимание всего двора. Возглавляла процессию знакомая худощавая фигура. Рот, произнесший возмутительную фразу, обычно таил в себе улыбку, но на этот раз она пряталась очень, очень глубоко.

– Вернитесь на свое место, Чилдерсин, – выпрямилась Требль.

– Почтенная следовательница, очевидно, вам хочется верить, что его превосходительство убили, ведь в этом случае вы сможете прибрать город к рукам. Но я думаю, многие из нас куда охотнее признают вашу власть, если вы предоставите хоть малейшее доказательство своих слов.

– Но если не Следствие, кто же, по-вашему, должен взять на себя управление Каверной? – резко спросила Требль. – Может быть, вы?

– Совет, – спокойно ответил Чилдерсин. – В который войдут представители всех ремесел и который позаботится об интересах всех сословий.

– Вы имеете наглость сомневаться в решениях, принятых его превосходительством? – сдержанно поинтересовалась Требль. – Я правильно понимаю, что вы оспариваете власть великого дворецкого?

Максим Чилдерсин тяжело вздохнул, и теперь Неверфелл уже сложно было представить, что на его лице когда-то играла улыбка.

– Да, – сказал он. – Я оспариваю власть великого дворецкого. Этот человек мертв. Он сошел с ума и заколол себя кинжалом. Думаю, после этого будет уместно оспорить его власть.

Собравшиеся судорожно вдохнули, и воздух в пещере как будто истончился. Даже светильники потускнели.

Требль и Чилдерсин молча сверлили друг друга взглядами. Неверфелл не знала, кто победит в этой дуэли, – ни один из противников отступать не собирался. Она с трудом понимала, что происходит, но чувствовала, что над головой у нее покачивается невидимый меч и Максим Чилдерсин снова подвергает себя опасности, чтобы защитить ее.

– Пусть решение принимает двор, – наконец объявил Чилдерсин. – Вам слово, следовательница. Я буду говорить после вас. И двор нас рассудит.

– Что ж, хорошо. – Требль, сощурившись, обвела взглядом скрытую в темноте толпу и заговорила.

Она бесстрастно перечислила все покушения на великого дворецкого, совершенные за последние десять лет: зонтики с ядом, рухнувший свод пещеры, свисток, от которого кровь текла из ушей; Духи, возбуждавшие безумный аппетит и заставлявшие есть даже острые камни; скачущие леопардовые пауки, ядовитые шипы в покрывале и летучие мыши-убийцы.

– И после всего этого вы станете убеждать меня, что смерть великого дворецкого не является результатом злого умысла? Его враги, надо отдать им должное, весьма изобретательны и неутомимы. Да, порой великого дворецкого было нелегко понять, но Каверна не знала правителя более мудрого и прозорливого. Под его началом город процветал последние пятьсот лет. Неужели такой человек способен по собственной воле убить себя посредством десерта?

В невидимой толпе зашелестели согласные шепотки. Неверфелл похолодела.

– И наконец, эта девчонка проникла во дворец при весьма подозрительных обстоятельствах. Она из внешнего мира, но никто не знает, как она попала в Каверну. Она появилась на пиру сразу после смерти любимого дегустатора его превосходительства, как раз когда ему подыскивали замену. Ее поведение всегда было странным и не поддавалось объяснению. Она – ключ к разгадке, и я так или иначе поверну этот ключ.

Неверфелл живо представила себя ключом, на котором сжимаются холодные пальцы следовательницы Требль, и задрожала. В зале повисла долгая тишина, и Неверфелл испугалась, что Максим Чилдерсин решил не отвечать следовательнице.