Стеклянное лицо - Фрэнсис Хардинг

– А мое лицо?..

– С ним все в порядке. Пятно почти незаметно. Ни о чем не волнуйся. – Зуэль улыбнулась с ослепительной уверенностью.

Неверфелл поспешно обняла ее, чтобы спрятать выражение своего лица. «Я знаю, что ты лжешь, – подумала она. – Лжешь, чтобы помочь мне, чтобы беспокойство не исказило мои черты».

Стражники отвели Неверфелл обратно в квартал дегустаторов, где ее уже ждала Леодора.

– Лучше, гораздо лучше, – шептала мадам дегустатор, пристально изучая ее лицо. – Будем надеяться, этого хватит. А теперь иди поешь. Быстрее! У тебя осталось всего полчаса.

В столовой Неверфелл первым делом выпила несколько кружек воды и запихнула в себя рисовую запеканку с укропом. Она едва успела отложить ложку, когда за ней явились стражники. Высокие, широкоплечие, они были вооружены куда лучше, чем те, что сопровождали Неверфелл раньше. Великий дворецкий не собирался снова лишиться своего лучшего дегустатора. Лошадь, может, и сбежала, но дверь конюшни отныне будут стеречь пуще прежнего.

«Мне нужно продержаться всего три часа, – мысленно твердила себе Неверфелл. – А потом я смогу спать сколько влезет».

Следующие три часа представлялись ей дорогой, усыпанной грубым гравием, по которой нужно было идти босиком. Зато в конце ждал пушистый мягкий ковер.

Левый глаз наблюдал, как в пышных паланкинах, подобно царицам из восточных земель, прибывали огромные десерты. Пальцы левой руки мерно постукивали по подлокотнику мраморного трона, и великий дворецкий медленно моргал, чтобы стряхнуть соринки со своих странных стеклянных ресниц.

Взгляд единственного открытого глаза скользил по блестящим сладостям, изготовленным исключительно для удовольствия великого дворецкого. Возглавляло процессию зеленое желе конической формы, увенчанное засахаренным цветком. Сахарные корни растения пронизывали прозрачную сердцевину желе. За ним следовал замок в метр высотой, целиком построенный из сахара и цукатов. Кондитеры-архитекторы даже сделали маленькую опускную решетку у ворот. На третьем блюде сверкал торт с глазурью из настоящего золота, с орехами и хрустящими жемчугами.

«Пепел, – шептал его разум. – Все это пыль и пепел».

Великий дворецкий знал, что ему нужен его новый дегустатор. Он должен увидеть, как она пробует эти шедевры кондитерского искусства – только так он сам почувствует их вкус.

Наконец она появилась, хрупкая фигурка терялась на фоне сопровождавших ее стражников. Когда Неверфелл вышла из тени, свет упал на ее лицо, и великий дворецкий ощутил поднимающуюся из глубины волну раздражения. Пятно на лице Неверфелл поблекло, но не исчезло совсем. Они не справились с заданием. Горькое разочарование привело великого дворецкого в бешенство. Как он может наслаждаться десертами с таким кислым выражением лица? Это все равно что есть деликатесы грязной ложкой.

Но прежде чем великий дворецкий успел шевельнуть пальцами, обрекая девочку и тех, кто не смог ее починить, на безвременную смерть, Неверфелл перестала хмуриться – ее лоб разгладился, а лицо просветлело.

Пальцы великого дворецкого замерли, не доведя начатое до конца. Возможно, еще не всё потеряно. И девочка справится… по крайней мере сейчас.

«Левый глаз! Я ему нравлюсь!» – именно эта мысль посетила Неверфелл в критический момент, принеся с собой облегчение. Складка между бровями разгладилась, и Неверфелл чуть успокоилась. Она даже не догадывалась, что улыбка в последний миг уберегла ее от расправы. Великий дворецкий коротко кивнул ей в знак одобрения, и она заняла свое место на обитой бархатом скамейке рядом с его троном. Неверфелл до сих пор не верила в свою удачу.

Когда подали первый десерт, кондитер принялся расписывать его в столь возвышенных выражениях, что у Неверфелл возникло смутное желание присесть перед ним в реверансе. Крохотный серебряный ножик отрезал небольшую порцию зеленого желе и лепесток засахаренного цветка для великого дворецкого. Порция Неверфелл оказалась и того меньше. Прохладный шарик желе коснулся языка, и Неверфелл почувствовала, что бежит по зеленой долине и ветер развевает волосы. Цветок пел, и его прекрасная песня была полна надежды и печали, словно то был не цветок, а заточенная в башне принцесса.

От избытка чувств Неверфелл с трудом удержалась на скамейке. Вслед за желе ей подали чашу с мотыльковым печеньем. Она отщипнула кусочек, спеша приглушить вкус желе, и тут же больно дернула себя за нос, чтобы не чихнуть.

Все взгляды в комнате были устремлены на Неверфелл. Она знала об этом и потому неотрывно смотрела на свои руки. Она и без того чувствовала себя половинкой граната, над которой, хищно поблескивая, нависли грозные ложки.

Только отведав желе «Мелодия орхидеи» и отдав должное Карамельному замку и Имперской ананасности, великий дворецкий обратил внимание на мысль, бившуюся на задворках сознания. По правде говоря, он был весьма удивлен, обнаружив, что у его сознания есть задворки, ведь обычно его мысли были мягкими, свободными и всепроникающими. Но эта отличалась от прочих, она беспорядочно металась и натыкалась на стенки черепа, как летучая мышь, схваченная светильником-ловушкой. И он не мог ее поймать и толком рассмотреть.

Что-то было не так. Клептомансер еще ни разу не похищал десерты. Конечно, он может попытаться выкрасть их после дегустации, но тогда его преступление не будет столь дерзким, как остальные. Да, десерты останутся неповторимыми и уникальными, но минута их расцвета уже минует. Кондитеры потратили месяцы на то, чтобы подгадать время и представить свои творения на дегустацию на пике их великолепия.

Если цель Клептомансера – вносить сумятицу и посредством хаоса выведывать чужие планы, разве он упустит случай подорвать авторитет великого дворецкого? И тем более сделать это так скоро после предыдущей кражи. Чтобы похитить десерты из дворца, требуется храбрость, граничащая с безумием, а у Клептомансера было в достатке и того и другого. Уверенность великого дворецкого, что легендарный вор не устоял бы перед искушением, крепла с каждой минутой. Значит, он сам что-то упустил.

Пальцы великого дворецкого зависли над подлокотником. Точно. Как просто и гениально. Великий дворецкий шевельнул мизинцем, приказывая поднести десерты поближе, чтобы тщательно их изучить. Ошибки быть не могло. Клептомансер непременно выкрал бы десерт в миг наибольшего раскрытия вкуса. Но дегустация прошла без сучка без задоринки, а это могло означать лишь одно: бесценный десерт был похищен заранее и подменен своей точной копией.

Это было настолько очевидно, что великий дворецкий удивился, как это не пришло в голову никому, кроме него. С другой стороны, он всегда сетовал на то, что умы придворных вяло плетутся в хвосте его разума и неспособны на оригинальные мысли.

Или же напротив, кто-то догадался! Кто-то заметил изменения в рецепте, но предпочел промолчать. Или даже помог вору. Но кто? Который из десертов самозванец? И что, если в подменыша добавили яд? Левый глаз покосился на рыжеволосую девчонку, сидевшую рядом с троном. Она выглядела сонной, но замечательно живой, а любой яд, способный причинить ему хоть малейший вред, убил бы девчонку, едва коснувшись ее губ. Хорошо хоть лицо ее было чистым, как родниковая вода. Она точно не принадлежала к числу заговорщиков. Чего нельзя сказать об остальных в этой комнате. Под подозрение попадали все.