Дочь королевы сирен - Триша Левенселлер

– Я здесь, – пою я для них. – Теперь мы можем поговорить лицом к лицу. Скажите мне, почему вы снова бросили свою королеву.

Те сирены, что постарше, отводят глаза. Волосы скрывают их лица, когда они беспокойно переминаются с ноги на ногу. Они были там, когда их королеву похитили в первый раз. Им стыдно – так сильно, что они не могут смотреть мне в глаза.

Дети сирен прекрасны, как идеальный морской жемчуг. Они прячутся за своих матерей – те, у кого они еще остались. Девушка с волосами цвета сверкающего песка жмется к женщине с черными, как ночь, локонами. Ребенок, которому не больше пяти лет, поет о смерти своей матери. Она ясно видела, как гарпун попал в ее мать, как глаза ее закатились, как она опустилась на дно океана.

– Они должны заплатить за то, что сделали, – говорю я.

– Как? – спрашивает сирена, обнимающая сироту. – Мужчины нас не слышат. Их лидер неуязвим.

– Как это возможно?

– Он провел ночь с сиреной и выжил. Теперь магия нашей песни не действует на него.

Все это время я думала, что не могу контролировать Каллигана, потому что у нас общая кровь, но у него иммунитет из-за отношений с моей матерью, а не со мной.

– Даже будь он уязвим, – продолжает сирена, – нам бы это не помогло. В отличие от твоего, наши голоса не работают, когда мы выходим из воды.

– Вам не нужно петь. Разве у вас нет рук и ног?

– Мы слабы без воды. На суше мы будем не сильнее обычной человеческой женщины.

Я улыбаюсь:

– Я годами обучала человеческих женщин сражаться. Женщина не беспомощна, когда знает, что делать. К тому же даже мужчина уязвим, когда его превосходят десять к одному.

– Вопрос не в том, выиграете ли вы, – продолжаю я. – Вопрос только в том, решите ли вы сражаться. Будете ли вы бороться за свою королеву? За свои воды и сокровища? За своих малышей?

Моя песня разносится по воде, твердая и безошибочная.

Призыв к восстанию. Просьба их принцессы.

– Я не ваша королева. Вы не обязаны мне повиноваться, как повинуетесь моей матери. Вы сами должны сделать выбор. Выбор – отомстить за погибших, спасти свою королеву, защитить своих детей. Я пришла не отсюда. Жизнь, которую я могла бы прожить с вами, была отнята у меня, но сейчас я здесь по собственному выбору. Хотите ли вы объединиться со мной? Ради вас я бросила вызов океану. Отважитесь ли вы выйти на сушу ради своей королевы?

Их пение прекращается. Пронзительные аккорды горя смолкают. Резкие удары гнева стихают.

Их место занимает убежденность. Обещание. В унисон они поют песню настолько мощную, что у меня на глазах выступают слезы. Это боевой клич, сотканный из чистой, небесной мелодии. Корабли наверху сотрясаются от его силы.

Я показываю сиренам их преимущества перед мужчинами – что они могут сделать, чтобы подчинить их себе.

После чего мы поднимаемся на поверхность.

* * *

Вынырнув, я пою, впитывая в себя оставшуюся на одежде и коже влагу, пока карабкаюсь по боковой части «Черепа дракона». Я выглядываю из-за борта корабля. Моя команда прочно привязана к грот-мачте. Около пяти человек стоят лицом к ним, следя, чтобы никто не сбежал.

Промокший Райден тоже здесь. У него не было другого выбора, кроме как вернуться на корабль и снова оказаться в плену, ожидая, когда я вернусь. Я вижу, что Соринда уже сумела незаметно освободить руки. Мандси сидит напротив нее. Ее голова прислонена к мачте, но я уверена, что она все еще жива. Радита пожимает плечами, и пират надвигается на нее с поднятым мечом.

– Прекрати, – говорит он, – или я проткну тебя насквозь.

Она бросает на него взгляд, красноречиво объясняющий, куда он может воткнуть свой меч.

Пират делает шаг вперед, ловит локон ее волос на свой кортик и подносит его к свету.

– Капитан сказал, как только снова отправимся в плавание, сможем делать с вами все, что захотим. Дорога до крепости длинная, не знаю, выживете ли вы. Я, пожалуй, начну с тебя. – Он смеется, поджав губы, и проводит мечом по ее щеке, будто это какая-то извращенная ласка.

Никому не позволено трогать моих девочек.

Я убью его первым. Стоя ко мне спиной, он не может видеть, как я подхожу к нему сзади, не может видеть, как я тянусь за его мечом. Держа одну руку на его запястье, а другую чуть ниже плеча, я опускаю раненую руку на колено, игнорируя спазм боли, который возникает при движении. Получившийся треск – яростный барабанный бой, добавляющийся к музыке моих сестер-сирен. Я выхватываю меч пирата и перерезаю ему горло.

Этого достаточно, чтобы привлечь внимание других охранников. Прежде чем они успевают добраться до меня, я бросаю саблю Соринде, которая легко ловит ее и освобождает себя и остальных.

Один из людей моего отца бросается вниз за помощью. Я начинаю сражаться с оставшимися. Райден улыбается, прежде чем прыгнуть на ближайшего охранника и забрать у него меч. Я сбиваю с ног другого и, пронзая грудь, пригвождаю пирата к палубе его же саблей.

К тому времени, как мы заканчиваем с охраной, мой отец снова появляется на палубе со всеми союзниками за спиной.

Его бок теперь перевязан, а в руке снова сверкает меч.

Он не выглядит удивленным, только еще более разъяренным.

– Ты не понимаешь, что следует остановиться, девочка. Вас слишком мало, чтобы победить. У этого боя может быть только один исход.

В воздухе раздается крик. Сначала один, потом другой, и еще, и еще. Они доносятся до нас с других кораблей флота.

Каллиган оглядывается, но с того места, где он стоит, ничего не видно. Его люди все еще ничего не слышат. Они даже не подозревают, что что-то не так, пока сирены не появляются на палубе. Сотни сирен. Столько, сколько вообще может поместиться на корабле.

Вода волнами стекает с их длинных волос и гладких тел, мгновенно заливая палубу. Раздается вой сирен, когда напуганные люди моего отца стреляют, но они беспомощны перед численным превосходством. Сирены топчут их ногами, сталкивают за борт, в воду. Они сражаются бок о бок с моей командой, посылая души многочисленных пиратов прямиком к звездам.

Я никогда не видела, чтобы Каллиган убегал от опасности, но при виде всех этих сирен на своем корабле он пытается забраться как можно выше. Он карабкается по такелажу, оставляя своих людей на произвол судьбы. И тогда я понимаю, как сильно он, должно быть, боится смерти. Король пиратов так долго был у власти, в безопасности, что я задаюсь вопросом, понимает ли он, чего именно боится. Зато ему не нужно беспокоиться о том, что его сочтут слабым. Никто из людей короля пиратов не выживет, чтобы рассказать об этом.

Я отправляюсь на поиски матери.

Я прокладываю себе путь через толпу, уничтожая пиратов на своем пути, помогая сиренам, которые в этом нуждаются. В конце концов добираюсь до каюты моего отца.