Школа Бессмертного - Алексей Владимирович Ларин

– Ну а как?! – Маргарита сделала ещё глоток. – За кого мне переживать-то? Костя у Бессмертного, Никита с этой… как её… За него вообще не волнуюсь, с ним всегда всё в порядке будет. А Лика вот…

Она задумалась.

– А ты бы чего сделал? – повернулась она к Соловью.

– Я же сказал: выдать замуж девку, да побыстрее.

Соловей забрал у неё флягу, приложился сам. Маргарита причмокнула досадливо.

– А если она не хочет?

– Что значит «хочет – не хочет»?! – возмутился Соловей. – Кто её спрашивает?! Тем более обмаралась уже…

– Ну, знаешь, – поморщилась Маргарита. – Это вы тут по старинке всё живете. В нашем мире девушек принято спрашивать, вообще-то.

Соловей недоверчиво покосился, фыркнул.

– А чего ещё в вашем мире принято? Мужикам замуж выходить?

Маргарита с трудом сдержалась. Соловей всё равно не поверит. А если и поверит, начнёт долго ругаться. Ввязываться в дурацкий спор ей не хотелось.

– Ты ведь знаешь вроде Марью, да? Как думаешь, что она решит с Ликой?

Соловей скривился.

– Если бы я знал Марью, не сидел бы сейчас здесь.

– Чего так? – удивилась Маргарита.

Соловей помолчал, поболтал флягу.

– Вот скажи мне, Кошкина, что со мной не так?

– В смысле?

– Вроде нормальный мужик. Не старый ещё, не кривой, не косой. Деньги есть, авторитет есть. В определённых кругах, но всё же… Ну вот ты бы… Скажи честно: если бы захотел, уломал бы тебя на разок?

Маргарита посмотрела с сомнением.

– Ну, если бы напилась… Ты просто не в моём вкусе, а так… чего бы нет… Чего ты паришься-то?

– Двадцать лет, а?! Сколько всего я для неё сделал! Выполнил всё, что просила. Чёрт, да я ей жизнь спас! Могла хотя бы из благодарности… Так нет. До сих пор посылает.

– Ты про Марью, что ли? – оживилась Маргарита. – И давно ты к ней клинья подбиваешь?

– Двадцать лет! – мрачно сказал Соловей. – Ничего её не берёт!

– Ух и ни фига себе! – поразилась Маргарита. – Да за двадцать лет даже я бы, наверное, растаяла. На разок, как ты говоришь.

– Ну вот. Вот, даже ты. А она ведь обещала. У нас с ней договор. И я свою часть выполнил.

– А чего она говорит-то? – заинтересовалась Маргарита.

– Да… – Соловей нехотя махнул рукой. – Ничего не говорит. Хочешь, приходи, говорит. Но лучше до свадьбы подождать.

– Твоя ж маракуйя ж! – поразилась Маргарита. – Так вы чего… вы женитесь, что ли, с Марьей?

– Ага! – саркастично хмыкнул Соловей. – С ней как ляжешь, так и встанешь. И со свадьбой так же.

– Погоди, погоди, – Маргарита затрясла головой. – Так она тебя чего – динамит, что ли? А с фига ли, если обещала?

– Вот и я о том! Нет, так-то она не отказывается. Просто Ивана сначала хочет женить, а потом уж…

– Динамит! – решительно заявила Маргарита. – Гнилые отмазки какие-то. Не ожидала от неё.

– Да, и я тоже, – процедил Соловей.

– Так вот ты чего тут околачиваешься, – сообразила Маргарита. – А я думаю: с фига ли?! Все разъехались, один ты тут бродишь. А ты, оказывается, обещанного ждёшь.

– Видимо, не дождусь, – мрачно усмехнулся Соловей.

– Чё-то ты не похож на такого типа, – с сомнением посмотрела Маргарита.

– Какого?

– Нытика. Неудачника. Как-то ты на меня другое впечатление производил.

Соловей покачался взад-вперёд, помолчал.

– Ты права! – решил он наконец, поднимаясь. – Хватит мне тут болтаться как говно в проруби. Или она выполнит свою часть, или я…

– Чего? – испугалась Маргарита. Как-то вот не хотелось бы спровоцировать здесь ещё одну драму.

– Сваливаю, на хрен! – закончил Соловей.

– А! – облегчённо выдохнула Маргарита. – Ну да. Чего же ещё? Ну давай, удачи. Фляжку оставь! – крикнула она вдогонку.

Соловей на ходу обернулся, бросил баклажку и направился к Северной башне.

– То-то же! – довольно буркнула Маргарита, поймав флягу. – Заявишься с перегаром, ещё и в рыло получишь. Так-то хоть шанс есть. А мне можно, мне ни к кому сейчас не надо.

Она окончательно передумала идти на кухню и двинулась к себе в комнату. Хватит с неё на сегодня. Две встречи устроила, план перевыполнен. Можно и отдохнуть теперь.

Соловей подходил к двери с волнением, какого не испытывал уже много лет. Либо сейчас всё получится, либо всё провалится. Второго шанса у него не будет. Ни он себе этого не позволит, ни она. Но и ждать больше нет смысла. Если даже Кошкина понимает это…

Он постучал в массивную дубовую дверь, торопливо осмотрел себя, отряхнул штаны, поправил ремень, рубашку.

Дверь приоткрылась, показалось заспанное лицо Наташи.

– Чего вам? – прошептала она.

– Царица у себя?

– Да. – Наташа придерживала шаль на груди. – Почивают.

– Пойди подними. Скажи, кто пришёл.

– Спит она, – настаивала Наташа. – Устала за день, отдохнуть ей надо. Утром приходите.

– Так, это не твоё, на хрен, дело, когда мне приходить, – разозлился Соловей. – Твоё дело – доложить. И не бойся, не спит она ещё.

– Почему? – подозрительно спросила Наташа.

– Иди уже, – вышел из себя Соловей. – Или я сам пройду.

Угроза подействовала. Наташа прикрыла дверь и торопливо отошла в другой конец комнаты. Соловей слышал, как она тихонько стучится, что-то спрашивает. Потом так же торопливо возвращается.

– Заходите! – пригласила она, распахнув дверь.

Соловей шагнул, стараясь побороть опять нахлынувшее волнение. Дверь в спальню Марьи была приоткрыта, в щель падал слабый свет свечи.

– Проходите! – Наташа кивнула на дверь, всем своим видом выражая неодобрение.

На деревянных ногах Соловей прошёл в спальню, осторожно прикрыл дверь за спиной.

Марья лежала в чёрной шёлковой сорочке на высоких подушках. На одеяле в ногах растянулся Баюн. В серебряном подсвечнике на столике горела одинокая свеча, рядом лежала перевёрнутая страницами вниз книга.

Это Соловью не понравилось. Неужели ему и сегодня не повезёт и Марья вернётся к своей книжке, опять прогнав его?

Она смотрела спокойно и устало и даже немного улыбалась понимающей улыбкой. Слишком уж понимающей.

У него пересохло в горле, он позабыл всё, что собирался сказать. Только сейчас до него дошло, что впервые с той встречи в Ближней Роще он видит обнажённые плечи Марьи.

– Ну что молчишь? – она провела рукой по волосам, заправила прядь за ухо.

Соловей кашлянул, прочистил горло.

– Да. Надо поговорить.

– А может, не надо?

– Надо. Ты только этого, – он кивнул на кота, – прогони.

Марья усмехнулась. Царапая одеяло, кошак забрался ей к самому уху и зашептал.

– Знаю, знаю, Баюн, – кивала она, смеясь. – Я знаю, чего он хочет, не переживай.

Кот подозрительно косился на него и снова утыкался царице в ухо. Она улыбалась, качала головой.

– Так дела не делаются. Я обещала, Баюн.

В конце концов кот сдался. Он громко и неодобрительно фыркнул,