Уравнение со всеми известными - Наталья Нестерова

Костя еще не вернулся с работы. Вера сделала салат, поставила кипятиться воду для сарделек. Она так и не смогла придумать, как весело и остроумно сообщить Косте о своей беременности.

За ужином, который оба — и Костя, голодавший целый день, и Вера, недавно умявшая пять блюд в кафе, — поглощали с одинаковым аппетитом, говорили о мелочах. Разлив чай, Вера спросила:

— Костя, когда у человека неправильное количество хромосом, как это называется?

— Синдром Дауна.

— Нет, по-другому. Синдром Клифрейтера?

— Клайнфельтера, — поправил ее Костя. — Был такой американский эндокринолог. Он с группой товарищей открыл, что у некоторых мужчин есть лишняя женская половая хромосома.

— Зачем? На черный день?

— О нет. Врагу ее не пожелаешь.

Костя целыми днями слушал чужие исповеди, а по вечерам с удовольствием говорил сам. Давно, еще только познакомившись с Верой, он заметил, что, рассказывая ей о чем-нибудь, он отдыхает и заряжается энергией. Тему, как правило, подсказывала Вера и потом с удовольствием слушала лекцию. Но часто бывало, что Костя приходил с “тезисами” вечерней беседы, которые сам заготовил днем. Мысли “надо это рассказать Вере” и “не забыть поделиться с Верой” стали для него привычными. Их беседы большей частью представляли собой его монолог, но, благодаря способности Веры сопереживать услышанному, у Кости создавалось впечатление оживленного диалога. Если же Костя брался судить о вещах, в которых не очень разбирался, а Вера знала о них больше, то по ее насмешливой улыбке он догадывался, что его унесло не в ту сторону, и поднимал руки — сдаюсь, говори ты. Вера тоже умела рассказывать, но не страдала оттого, что редко держала речь. Она давно привыкла вести мысленные диалоги сама с собой.

Костя говорил о том, что лишняя женская хромосома (в норме у мужчин одна женская и одна мужская) не делает гомосексуалистом. У ребенка проявления синдрома вообще малозаметны. Мальчик может отставать в интеллектуальном развитии, быть излишне агрессивным — но сколько нормальных мальчишек плохо учатся и любят подраться.

“Сергей всегда хорошо учился, — подумала Вера, — не блестяще, но вполне сносно”.

— Но лишняя хромосома не дает юноше превратиться в мужчину, полового созревания не происходит. Если родители вовремя спохватятся и если половой инфантилизм невелик, то его можно попробовать вылечить мужскими половыми гормонами. Грубо говоря, можно добиться того, что наружные половые органы вырастут, разовьются, появится либидо и потенция. Но эффект не стопроцентный, а бесплодие абсолютно. Вообще неясно, почему, например, некоторые с этим синдромом имеют нормальное мужское телосложение, хотя большинство — евнуховидное: они выше среднего роста, длинные ноги, узкая грудь, широкий таз, мышцы развиты слабо, растительность на лице и теле скудная, порой вовсе отсутствует.

Сергей никогда не любил заниматься спортом, потому что ни в одном его виде не мог добиться хороших результатов. Он редко брился, а когда Вера однажды заметила по этому поводу: “Тебе повезло”, ответил ей резко, почти грубо — не твое дело.

— В свое время, — говорил Костя, — эти больные заинтересовали меня, потому что при лечении мужскими половыми гормонами — андрогенами — происходит не только развитие половых функций, увеличивается мышечная масса, но и улучшается эмоциональная сфера. Дело в том, что эти мужчины отличаются психической вялостью, пониженной инициативой…

“Ничего подобного”, — подумала Вера.

— …или, напротив, они эмоционально неустойчивы, склонны к аффектным вспышкам.

“Похоже”, — мысленно согласилась Вера.

— Почему эта лишняя хромосома приклеивается?

— Науке неизвестно.

— Твоя наука больше ставит вопросов, чем отвечает на них. Порой она похожа на стрелка, который сначала запустит стрелу, а потом нарисует мишень в том месте, куда попал.

— Верочка, больше оптимизма! Оптимисты изобрели самолет.

— А пессимисты парашют, — подхватила Вера. — Гениален не тот, кто придумал колесо, а тот, кто додумался использовать четыре колеса.

— Ты у меня страшно умная женщина, — сладко потянулся Костя. — Почему мы вообще заговорили о синдроме Клайнфельтера?

Наконец он догадался поинтересоваться. И конечно, поймет, в чем дело.

— Сегодня я выяснила, что у Сергея именно этот синдром.

Костя понял мгновенно и застыл с потешно открытым ртом. Вот и появилось нечто юмористическое! Редко увидишь на Костином лице гримасу детской растерянности.

— Верочка! — Он медленно встал и протянул к ней руки. — Ты беременна? Ты была у врача?

Вера тоже встала, сделала шаг назад.

— Минуточку! — притворно возмутилась она. — А кто собирался усыновить детский сад? Кто говорил, что для мужчины важен не единокровный сын, а ученик?

— Кто молол такую чепуху? Не мучай меня! Ты беременна?

— Давно и прочно. Целых три месяца.

Костя издал не то рык, не то стон, бросился к ней, крепко обнял, потом вдруг всполошился:

— Я тебе не сделал больно? — Он испуганно разжал объятия.

— Сделал, — улыбнулась Вера. — Я не знаю, как оценивать такую бурную реакцию. У тебя лицо сейчас как у твоих пациентов в стадии дебильности.

— Я счастлив, как самый последний дебил. — Костя снова обнял ее. — А ты теперь мне самая настоящая жена, правда? И у нас будет настоящая семья, верно? Как ты себя чувствуешь? Хорошо? Помнишь, утром тебя тошнило, а мы решили, что это арбуз неспелый? Теперь тебе нужно лучше питаться, и витамины, и гулять!

Обычно, когда Костя волновался, он замыкался и обдумывал каждое произносимое слово. И только с Верой его волнение выплескивалось в неудержимый поток восклицаний. Вот и сейчас он суетился, то ходил по комнате, то обнимал Веру, то планировал их будущую жизнь, то расспрашивал ее о самочувствии. Ему нужно было что-то делать: загрузить мышцы и голову — в мышцах плясал адреналин, в голове кружил хоровод мыслей.

— Верочка! Что я для тебя сейчас, сию минуту, могу сделать? — не выдержал Костя.

— Давай еще раз поужинаем? — предложила Вера. — Мне почему-то все время хочется есть.

— Это прекрасно! — обрадовался Костя и потащил ее на кухню. — Отличное питание прежде всего. Я тебе сделаю гранд-омлет. Что у нас есть?

Он поджарил лук, заправил его помидорами, сладким перцем, добавил ветчины, оливок, натер сыр и взбил яйца. Когда под крышкой сковородки завздыхал омлет толщиной с Верину ладонь, Костя немного успокоился и заставил Веру рассказать все с самого начала — визит к Елизавете Витальевне, поездка к Гуровой. Вера хотела передать только факты, но Костя потребовал уточнений — что ты в этот момент почувствовала, что переживала? Кто такой Игорь Самойлов? При чем здесь он? Накормил тебя ужином? Бедняжка, ты была так голодна. Ладно, пусть его, но чтобы больше с чужими мужиками по ресторанам не ходила! Поняла? Хорошо.