Будущее: рассекречено. Каким будет мир в 2030 году - Мэтью Барроуз

Когда Бен пошел в детский сад, у него обнаружили синдром Аспергера, и это стало шоком для Лайзы. Будет ли он нормальным? Есть ли тут ее вина?

– Ни в коем случае не балуйте его, – сказал Лайзе и Крису педиатр. – Он очень умен, но ему, скорее всего, придется побороться, чтобы научиться приспосабливаться. Однако вокруг много детей с этим диагнозом. Может быть, вам будет полезно поискать группу поддержки. Хорошо знать других родителей, борющихся с теми же проблемами.

Лайза решила, что справится сама. Она все глубже погружалась в лечение Бена, и в результате пострадала ее научная карьера. «Вы подошли к точке невозврата, – сказал ей ее научный руководитель. – Если вы в ближайшее время не опубликуете еще одну статью, то лишитесь шанса получить должность. А это плохо и для вас, и для Бена».

Но она не смогла собраться. Позже она поняла, что у нее была депрессия. А спустя год или около того случилось неизбежное: комитет не избрал ее на должность.

Для Криса это оказалось большим ударом, чем для Лайзы. В колледже он считал их парой мечты: оба учились на отлично, и обоих, казалось, ждала блестящая научная карьера. Сам он получил постоянное место еще до того, как защитился (случай практически неслыханный) и всегда пользовался всеобщим уважением. Его работа в области 3D– и 4D-печати открыла широкие промышленные возможности. Крис сказал Лайзе, что она отказывается от всего, над чем так упорно работала. Их брак дал трещину.

Приблизительно тогда Лайза познакомилась в спецшколе, куда пошел Бен, с Кларой, которая работала там консультантом. Они были одного возраста, физически активными и сразу подружились. Бену стало лучше, отношения наладились. Лайза решила вернуться к работе. Ей была интересна связь новых технологий с повседневными потребностями бедных и страждущих. Необходимыми научными и техническими знаниями она обладала. А главное, у нее хватало и эмпатии, и организаторских способностей, чтобы дело двигалось. Вся забота, которая раньше доставалась Бену, теперь вылилась в новую, всепоглощающую страсть: помощь Западной Африке в борьбе с острой нехваткой воды и пищи.

Лайза основала НГО, но этим дело не ограничилось. Она создала организационную структуру, в которой активно участвовало несколько правительств, университетов, частных компаний и НГО. И о ней сразу заговорили.

Вместе с коллегами они начали на уровне деревень работать с женщинами (именно они в основном занимались фермерством в Африке). Команда хотела научить их повышать урожаи и распределять по времени продажи на местных рынках, чтобы получить более выгодную цену. А это, в свою очередь, мотивировало их больше производить. Велась работа с местными правительствами с целью добиться изменения законодательства, чтобы женщины могли владеть землей, которую возделывают.

Но Лайза знала, что и ей нужно увеличивать масштабы деятельности. Американские ученые в сельскохозяйственном исследовательском центре Университета Пердью работали над разновидностями высокоурожайных семян, которые помогли бы начать в Африке «зеленую» революцию. Она уже произошла в Азии и Латинской Америке, но в Африке все еще оставалась вопросом будущего, несмотря на острые потребности постоянно растущего населения. Лайза хотела, чтобы это стало приоритетной задачей для американских ученых. Слишком много гениев в Кремниевой долине тратили силы на создание очередного приложения или компьютерной игры, а люди умирали от голода. Ее бесили волоокие пророки из Долины, проповедовавшие новую религию о мире без границ. Никаких лишений. Технология – вот ответ. Правда, только тогда, когда ее начинают применять на практике.

Лайза привлекала к работе службы разведки – не только американскую. У них была информация со спутников и аналитические инструменты, чтобы определять модели обнищания населения. По изображениям со спутников можно было определить, куда направляются потоки мигрантов и в каких районах в этом сезоне не было дождя или осадков все меньше из-за климатических изменений. Были хорошие данные с коммерческих спутников, но, как оказалось, некоторые спецслужбы использовали более продвинутые аналитические системы: те могли сопоставлять информацию, сравнивать актуальные данные с ранними схемами и предсказывать рост напряженности или голод. Организовав давление через Конгресс, можно было заставить американскую разведку сделать эту деятельность приоритетной и бесплатной. Лайза работала с другими парламентами, иностранными НГО и даже группами компаний, чтобы добиться помощи от других разведок.

Поначалу было непросто. Но оттого и интереснее. Лайза проявила свойственное ей упорство и надавила при помощи сторонников в парламенте и Конгрессе, чтобы сломить сопротивление правительства. В конце концов она победила.

Все в жизни Лайзы стало налаживаться, в том числе дела у Бена. Он теперь учился в специальной школе-пансионе, и дома было спокойнее. Бен нашел друзей, и это очень помогло Лайзе избавиться от комплекса вины.

Она вспоминала спор со своей матерью: «Ему там лучше. Учителя все прекрасные, мастера своего дела, а Бен проявляет настоящую страсть к науке и технологиям. А ты знала, что есть версия, будто у Моцарта был синдром Аспергера?»

Однако из-за этого Деймон и Бен плохо друг друга знали. Когда Бен приезжал домой на выходные, Лайза и Крис старались организовать семейные выходы. Но у популярного Деймона были свои друзья и занятия. А Бену по-прежнему было трудно общаться с незнакомцами. Зачастую в итоге Лайза везла Бена на научные выставки, в музеи или на концерты классической музыки, а Крис с Деймоном посещали спортивные мероприятия. В средней школе Деймон занялся плаванием и вскоре принимал участие в соревнованиях на уровне штата. Крис старался посетить как можно больше соревнований. Лайза же ехала, только если они проходили поблизости, но обычно проводила выходные с Беном.

На последние два года Лайза и Крис решили забрать Бена из специальной школы и отправили в обычную с высоким рейтингом. В интеллектуальном плане мальчик мог соперничать с любым из учеников, особенно в области естественных наук и математики. Но родители хотели посмотреть, сможет ли он общаться. Крис сказал Лайзе: «Если мы будем ждать до института, его ждет шок».

Лайза согласилась. Бен сначала сомневался: ему нравились учителя в старой школе, к тому же он боялся неизвестности. Он был на год младше одноклассников, потому что в специальной школе «перепрыгнул» год. Дела пошли лучше, чем кто-либо из советчиков мог ожидать. Однако Лайза все же заметила, что сын стал более замкнутым. Она хотела забрать его и вернуть в пансион. Крис был против. Они поругались впервые за много лет.

На следующее утро Деймон сказал матери: «Почему вы не дадите ему просто побыть нормальным? Вы не можете вечно опекать его!» – и ушел, хлопнув дверью. Лайзу его слова глубоко ранили, она так и не смогла их забыть.

А вот мнение Бена никто и не спросил. Когда Лайза наконец задала ему вопрос, он сменил тему разговора. Он заговорил об удивительных новых планетах, которые открывают ученые. Его завораживала идея существования инопланетян-гуманоидов, и он твердил об этом часами. Наконец на рождественских каникулах он упомянул в разговоре, что хотел бы остаться.