Пацаны, не стреляйте друг в друга - Владимир Колычев

Как знал Панфилов, что деньги ему понадобятся. Поэтому прихватил с собой кипу пятитысячных купюр в рублевом исполнении. Десяток из них волшебным образом перекочевали в руки шатенке.

– Ну что, вспомнила?

Девушка трепетно и жадно пересчитала купюры, одну просмотрела на свет.

– Фирменные, – небрежно усмехнувшись, пояснил Марк Илларионович. – Фабрика Гознака.

– Да вижу. Пятьдесят штук. Респект!..

– Так откуда кокос?

– Да не знаю...

– Я знаю! – очнувшись, резко сказала брюнетка.

Порывисто, с неожиданной для нее ловкостью вырвала деньги у своей товарки и добавила, глянув на Шурика, а если точней, в район серебряной бляшки на широком а ля ковбойском поясе его брюк:

– Оттуда же кокос, откуда и банан.

– Сука!

Шатенка попыталась отобрать у нее деньги, но «зубры» не дремали. Несговорчивую возмутительницу спокойствия закрыли в ванной, а Панфилов занялся более сознательной брюнеткой.

– Значит, найденный в квартире порошок принадлежит ее хозяину? – спросил он.

– Какой он хозяин? – глянув на Шурика, презрительно хмыкнула брюнетка. – Это моего брата квартира. Он сейчас в Канаде, работает там... А этого я впустила. Он живет и ни черта не платит...

– Я? Платить тебе должен? – возмущенный такой наглостью, взвился парень. – А кокс кто на халяву нюхает?

– А кто тебе стелет? – выставила ему пику в ответ девушка. – И дружкам твоим!

– Стоп! Каким дружкам?

– Да бывает, приезжают...

– Заткнись, мразота! – зашипел на нее Шурик.

Очередной удар под дых смягчил его гнев – по крайней мере, внешне.

– Ты его не слушай. И не бойся. Будешь со мной дружить, никто тебя не тронет. И с наркоты слезешь, и жизнь новую начнешь... Еще денег тебе дам.

– Не надо ничего. А про дружков его так скажу. Еще та сволота!

– Чем они занимаются?

– Ничем. По ночникам шляются, водку жрут...

– Наркотики?

– Нет, наркотой не балуются. Им шеф не разрешает.

– Шеф? А говоришь, ничем не занимаются. И кто у них шеф?

– Не знаю, мне не говорили. Они когда приходят, я прячусь...

– Почему?

– Говорю же, звери. Если хором не завертят, то изобьют...

– Да заткнешься ты! – снова рявкнул на свою сожительницу Шурик.

– Мы к тебе еще вернемся, – благодарно глянув на нее, сказал Панфилов.

Выдворив девушку в другую комнату, он занялся основным фигурантом.

– Ты чего такой крикливый, фрукт? Ругаешься, быкуешь. А ведь дело твое дрянь. Порошок у тебя нашли, свидетели есть, сейчас в борьбу с наркотиками позвоню, опера приедут, пропуск в Петры оформят. Тебе это надо?

– Нет.

– Ну а чего тогда буксуешь? Я бы на твоем месте паинькой был... На кого твои дружки работают?

– Да не работают. Так, иногда, кое-что... – подавленно пробормотал Брынкин.

– Пусть иногда, но с кем?

– С Лосевым.

– Трудно было это сразу сказать?

– А что здесь такого?.. Он там с бабами крутит, а они ему помогают. Ну, проследить там, за ней, за мужем... Экстрим он любит в этом деле, а без помощников нарваться можно конкретно. Он же не к простым бабам на лыжах подъезжал, а к тем, у кого мужья в теме, ну, при бабках там, со связями...

– Значит, Лосев жене своей изменял.

– Ну да.

– А если точней, то изменял твоей родной сестре. И тебе все равно?

– А вы мне на мораль не давите!.. Может, я следил за тем, чтобы он далеко не заходил. Я ж не дурак, чтобы сестру без такого мужа оставлять...

– И себя без такого зятя. Всегда при делах, всегда при деньгах.

– Да ладно, что я там с него имел?

– Ну не скажи, «Мерседес» купил...

– Так это с нарк... – запнувшись, Шурик замолчал.

– С наркоты заработал, – продолжал за него Панфилов. – Так и говори. Разговор останется между нами. Если, конечно, найдем Лосева... Наркоту, я так понимаю, ему поставлял.

– Ну да. Кокс еще достать надо. И морфий в аптеке не купишь...

– Знаешь, зачем ему наркота?

– Да знаю. Болячка в голове. Болит очень... Ему операцию предлагали, но сразу сказали, что шансов – один из ста. Глубина, говорят, большая, ну или что-то вроде этого... В общем, дело дохлое. Недолго ему осталось...

– Поэтому он и сестру твою убил, потому что терять нечего. Не хотел, чтобы она кому-то досталась...

– Да, наверное... С собой, на тот свет...

– И Аллу Максютову в свою компанию прихватил. И ее мужа... И меня туда же отправить хотел. Ты это, конечно, знаешь.

– Что, знаю? – испуганно сжался парень.

– Что стреляли в меня.

– Кто?

– Вот я и хочу знать кто.

– Я не знаю.

– А если пораскинуть мозгами? Кто из вашей компашки стрелять умеет?

– Э-э, Ромчик. Он в армии служил, снайпером, говорит, был. Не воевал, но по штатному расписанию там... В общем, стрелять умеет. Только я не думаю, что он в человека мог.

– А женщин бить может?

– Женщин?

– Подруга твоя что говорила?

– А-а, Леська... Так она сама нарывалась. Метла у нее без подвязки. Да и не бил ее никто. Ну, может, пару раз там. И то не со зла...

– Ну да, по большой любви... А за деньги Ромчик выстрелить мог?

– За деньги?.. За деньги мог... Он до денег жадный. Это я точно знаю...

– Значит, Ромчик в лосевской шараге был.

– Ну да, Ромчик. Еще Игорек, Илюха, Макс...

– Ты.

– Не, я не при делах... Мое дело – чисто наркота.

– Но где Лосев скрыться мог, ты должен знать.

– Ну, если у пацанов где-то. Ромчик из Ростова, Игорек из Рязани, Илюха и Макс тоже оттуда... Я у Игорька дома был, тут, в общем-то, недалеко. Адрес знаю, могу показать.

– Покажешь. Все адреса покажешь.

Панфилов был близок к отчаянию. Лосева вывел на чистую воду, докопался до его шарашкиной бригады. Но Кирилл все еще оставался в заложниках у этих подонков. И Агата у них. Он готов был заплатить выкуп, но подонки не давали о себе знать.

Душа требовала очередной дозы. Это понятно. Но почему не раскалывается от боли голова, почему не давит на мозг засевшая в нем жирная черная жаба?.. Лосев с удивлением прислушался к своим ощущениям. Странно все это. Может, он уже на том свете? Не зря же говорят, что если ты проснулся и у тебя ничего не болит, значит, все, ты уже покойник...