Пришедшая с туманом - Лена Летняя

– Мы можем пойти в мою спальню, – предложил Некрос. – Я люблю эту кушетку, но не настолько, чтобы мучиться на ней вдвоем до утра.

Я молча кивнула, соглашаясь с ним и не зная, как бы поделикатнее намекнуть, что я перед этим с удовольствием поближе познакомилась бы с его ванной комнатой. Главное, чтобы ему не пришло в голову позвать горничную…

Некрос наклонился, целуя меня, а потом поднялся, оставив мне плед, в который я и завернулась, прежде чем последовать за ним.

Уж не знаю, обрел ли он вместе с памятью еще и способность читать мысли, но воду в ванной он приготовил для меня без каких-либо просьб с моей стороны. И лишь поинтересовался, понадобится ли мне его помощь или я справлюсь сама. Я заверила, что справлюсь. Мне почему-то казалось, что раньше я мылась без помощи горничной.

Чем больше я двигалась, тем сильнее внутри бурлила странная энергия, появившаяся словно из ниоткуда после всех поцелуев и ласк на кушетке. Я мысленно задавалась вопросом, у всех ли происходит так после близости с любимым мужчиной. Или же все дело в моем конкретном мужчине? Все-таки, он не человек, а воплощенная энергия. Может ли энергия смерти бежать по венам электрическими разрядами?..

Выйдя из ванной, я к своему удивлению не обнаружила Некроса в постели. Он стоял у окна, скрестив руки на груди и внимательно что-то разглядывая. Кутаясь в одолженный мне халат (такой же, какой был сейчас на нем самом, только мне он оказался сильно велик), я подошла к нему и осторожно положила руку на плечо.

– Что там?

Он вздрогнул от неожиданности, как будто только сейчас заметил мое появление, и неловко признался:

– Небо сегодня такое ясное. Наверное, похолодает и завтра будет солнечно. Посмотри, сколько звезд. Красиво.

Он оказался прав: небо действительно было просто усеяно звездами. Они сияли очень ярко и казались очень четкими на темно-фиолетовом небосклоне, собираясь в незнакомые мне созвездия. Мне пришло в голову, что я понятия не имею, отличается эта ночь чем-то от других или нет, ведь я обычно не разглядываю ночное небо. А он вот разглядывает. Я откуда-то точно знала, что из всех моих знакомых он единственный умеет обращать внимание на подобные вещи.

Я взяла его под руку, положила голову на плечо, любуясь звездами вместе с ним, пока он вдруг не повернулся и не обнял меня, снова привлекая к себе. Я не знала, какие мысли сейчас бродят в его голове, но лицо его выглядело сосредоточенным.

– Я люблю тебя, Лора, – неожиданно заявил он. – И что бы ни случилось дальше, я рад, что ты пришла и нашла меня.

– Пожалуйста, не надо так говорить. Ты как будто бы прощаешься со мной.

Он попытался изобразить улыбку, но вышло несколько натянуто.

– Нет, я думаю, прощаться рано. Я просто хотел, чтобы ты это точно знала.

– И я люблю тебя… Трой, – не удержалась я.

Он рассмеялся, довольно искренне, и поцеловал меня в кончик носа. Мне это как будто что-то напомнило, но я как всегда не уловила.

– Давай выйдем, полюбуемся на звезды, – неожиданно для самой себя предложила я. – Отсюда плохо видно.

– Сейчас? – недоверчиво уточнил он.

– А вдруг завтра не будет так красиво? Надо ловить момент.

– Разве ты не устала и не хочешь спать?

– Знаешь, я на удивление бодра. И мне хочется глотнуть немного свежего воздуха.

– Там холодно.

– Мы оденемся.

Он несколько секунд смотрел на меня, как будто пытаясь понять что-то, а потом пожал плечами и согласился.

– Хорошо, одевайся. Сходим на замковую стену. Там самый потрясающий вид.

Мы торопливо оделись и вышли на улицу, по пути захватив теплые накидки. Замок казался тихим и сонным, хотя я не представляла, который сейчас час. Но судя по тому, что бодрствовала только ночная стража, было уже довольно поздно.

Воздух бодрил и пощипывал кожу, пах чистым снегом и кострами. Мы поднялись на замковую стену, немного всполошив дозорных. Они решили, что что-то случилось, но Некрос успокоил их, с невозмутимым видом заявив, что мы просто решили посмотреть на звезды. Молодой стражник удивленно посмотрел на небо, как будто только сейчас заметив, что там действительно есть звезды. Убедившись в этом, он отошел в сторону, а Некрос снова обнял меня, прижимая спиной к себе.

Окутанная холодом и теплом, я смотрела на звезды и ни о чем не думала. По венам продолжало бежать покалывающее тепло, от которого казалось, что я горы могу свернуть, а в голове царила приятная пустота, в которой вдруг всплыла тревожная картинка.

Мысленно я оказалась в комнате замка, увидела ее очень отчетливо. Это был не королевский дворец и не Нергардский замок, но комната была мне хорошо знакома. Лунный свет едва пробивался сквозь шторы, и в полутьме очертания мебели проступали смутно, но я точно знала, где что стоит. И знала, что смотрю на все это с кровати. Дверь в комнату была открыта, и я увидела, как в дверной проем вползает туман. Он пока клубился у самого пола, но уже начал подниматься выше. Из коридора доносилось тихое рычание приходящего…

«Туманника», – мысленно поправила я себя, понимая, что вдруг вспомнила сон, который видела в самую первую ночь здесь. Только в памяти воскресли некоторые подробности, которые я запомнила неверно. Например, тогда мне казалось, что во сне я вижу ту комнату, в которой уснула.

Я закрыла глаза, пытаясь прогнать видение, но вместо этого в голову лезли все новые. Обрывочные, смутные, пугающие…

– В чем дело? – спросил над ухом Некрос. – Ты замерзла? Ты вся дрожишь.

Я открыла глаза и посмотрела вниз, на деревню, расположившуюся у подножия холма, на котором возвышался Нергардский замок. Сердце тревожно колотилось и дышать стало труднее. Я не понимала, что происходит, но знала, что что-то не так.

– Лора?

– Там, внизу, ты ничего не видишь?

Он выпустил меня из объятий и подошел к краю стены, всматриваясь вдаль.

– Проклятье, – тихо процедил он несколько мгновений спустя и обернулся к стоявшим в стороне стражникам. Глаза его при этом горели колдовским светом. – Звоните в колокол! Туман надвигается!

Но прежде, чем стражники успели выполнить его приказ, зазвонил колокол на противоположной стене, а вскоре к нему присоединился еще один.

Туман приближался, окружая замок со всех сторон.

Звонкие удары колоколов отдавались в голове болезненной пульсацией. Каждый работал как огромный молот, бьющий по каменной стене. Стене, за которой скрывалось что-то очень важное для меня. И стена эта рушилась с каждым ударом. Перед глазами возникали все новые и новые образы. Настолько же яркие, насколько обрывочные. На меня словно высыпали целый мешок деталей головоломки, и я судорожно пыталась ее собрать в единую картину, пока разрозненные кусочки не погребли меня под собой.